Новое о сарматах.

Новое исследование, опубликованное в журнале Cell, под руководством доктора Оскара Шютца (Oszkár Schütz), показывает, что сарматы появились на юге Урала примерно между IV и II веками до н. э. — на стыке Европы и Азии, где степи тянутся до самого Казахстана. Оттуда они двинулись на запад, осваивая просторы между Доном, Волгой и Северным Кавказом. Постепенно их кочевые союзы продвинулись в Румынию, а затем, к I веку н. э., добрались до Нижнего Дуная и Карпатского бассейна. По словам Оскара Шютца, сарматы могли быть скорее сетью кочевых племён, объединённых языком, образом жизни и религиозными культами, но не единой политической системой. 

Исследователи обнаружили, что миграция имела ярко выраженный мужской характер. Об этом говорит резкий рост частоты Y-хромосомной гаплогруппы R1a, типичной для уральских и восточноевропейских народов. Женская же линия показывала в основном местное европейское происхождение. Это означает, что сарматские мужчины женились на женщинах из покорённых или союзных племён, создавая новые смешанные роды.

Ну что-ж, теперь мы твёрдо знаем, что в лице сарматов мы имеем дело с очередной "волной" индоевропейской (арийской) экспансии.

Всё происходит по одной давно знакомой схеме: сначала появляется мужская "орда", затем она, как саранча, "встаёт на крыло" и летит, сломя голову, сама не знает куда. На своём пути "ордынцы" занимаются грабежами и насилиями, оставляя после себя многочисленных отпрысков. Постепенно пожар затухает, и на пепелище возникают новые ростки жизни. Изнасилованные женщины рожают детей и воспитывают их в традициях своей культуры. Может быть, этим объясняются своеобразные находки в сарматских погребениях.

Сарматская богиня (?) скачет на львице. Под корпусом львицы привязанная человеческая голова.

Кажется, это исследование опровергло представление о сарматских "амазонках" как о "боевых подругах" мужчин. Как и скандинавские викинги, сарматы не брали с собой женщин в походы.

В своё время А. П. Смирнов интересовался социальным строем сарматов. Интересны его работы по вопросу наличия матриархата у этих племён. Учёный считал, что «гинекократия» у савроматов являлась не пережитком матриархата, а приспособлением общества к строю военной демократии, когда свободное взрослое мужское население было занято грабительскими походами, а руководство всем хозяйством, забота о безопасности кочевого дома и стада обеспечивались женщинами. В этих условиях, по мнению учёного, и должны были сформироваться женские отряды, что нашло отражение в сведениях древних авторов, в легендах об амазонках и в произведениях вазовой живописи.

Аттический кратер (скифская амазонка), около 480 г. до н.э.

На первый взгляд, здесь всё верно и безупречно, но как совместить с этим последнее открытие, что сарматская миграция имела ярко выраженный мужской характер?

На мой взгляд, концы с концами можно свести лишь при допущении, что сарматские "ордынцы" просто вырезали всех мужчин на своём пути, оставляя лишь женщин и детей. При таком "раскладе", вооружённые женщины вовсе не были "боевыми подругами" сарматов. Скорее, их можно сравнить с кошками, защищающими своих котят.

Так или иначе, сарматы нанесли непоправимый удар скифам, а затем и сами были рассеяны под ударами несметных полчищ гуннов. В результате, на территории Восточно-Европейской равнины образовалась этническая "каша", состоящая из далёких потомков трипольской и днепро-донецкой культур, разбавленных арийским семенем "ямников", скифов и сарматов. Я предполагаю, что именно из этой "каши" появились славяне. 

Косвенно это подтверждается тем, что расселение славян происходило на семейном уровне. «Славянское расширение было не монолитным событием, а мозаикой разных групп. Никогда не существовало одной "славянской" идентичности, а было множество», — отмечает Зузана Хофманова, исследователь из Университета Масарика в Брно (Источник).

Историк Вальтер Поль подчёркивает: «Славянская миграция представляла собой принципиально иную модель социальной организации: массовое движение небольших групп, заселяющих новые территории без навязывания фиксированной идентичности или элитных структур».

Славянский образ жизни — эгалитарный, основанный на натуральной экономике и устойчивых семейных связях — оказался особенно жизнеспособным в кризисную эпоху, когда рушились римские структуры, а Европу потрясали климатические изменения и эпидемии.

Я бы не стал обращать внимание на разрушение римских структур, климатические изменения и эпидемии. Это всё вторично. На первое место надо ставить Великое переселение народов и особенно выделить экспансию гуннов. Славяне появляются в эпоху "безвластия", на опустошённых гуннами территориях. Причём интересно хронологическое совпадение между гибелью сарматов и появлением славян. В пользу этого говорит то, что у раннесредневековых и ранневизантийских авторов славяне именуются не иначе как «склавины» (Источник). Интересно, что в среднегреческом языке слово σκλάβος означало «славянин», но этот же термин часто применялся по отношению к славянским рабам в исламских странах, где их называли сака́либа (араб. صقالبة‎ ṣaqāliba, ед. ч. араб. صقلبي‎ ṣaqlabī, от ср.-греч. σϰλάβος — «славянин») (Источник). Здесь как раз можно объединить "три в одно":

1. После Великого переселения народов на территории Восточной Европы сохранились лишь "ошмётки" былых этносов.

2. Эти "ошмётки" легко попадали в зависимость от более сильных и организованных структур, например, от Аварского каганата; эти военизированные структуры использовали "ошмётки" в качестве пробивного тарана при нападениях и грабеже богатых византийских городов.

3. Спасаясь от аваров, "ошмётки" уходили от них дальше на север и восток.

Авары и склавины

Так как "ошмётки" не имели собственной идентичности и культуры, им на шею повесили византийское наименование "склавины". И, как говорит Повесть временных лет, эти "склавины" потом пришли с Дуная и сели на Днепре.