Немного о тантре «левой руки».

"В буддийском тантризме (именуемом часто просто тантра) есть тантра «левой руки» (в основе всего — женское начало) и тантра «правой руки» (главное — мужское начало). В тантре «левой руки» ощущается весьма определённое влияние индуистского шиваизма, в котором, как известно, объектом поклонения служит Парвати, супруга (шакти) бога Шивы. В тантре «левой руки», как и в шиваизме, каждое тантрическое мужское божество имеет божественную супругу, с которой сливается в вечных объятиях. Самым истинным из четырёх тел Будды тантризм признаёт четвёртое, так называемую плоть блаженства. Именно это тело Будды держит в вечных объятиях свою шакти, божественную супругу Тару. Тантрическая традиция утверждает, что мужские божества становятся воистину могучими и мудрыми только благодаря экстазу соединения с женскими божествами. Имеются натуралистические изображепня момента слияния, созерцание которых должно содействовать просветлению, основанному на углубленной созерцательной сосредоточенности" (Е. И. Кычанов, Л. С. Савицкий. Люди и боги Страны снегов. Очерк истории Тибета и его культуры. М., Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1975. С. 192-193).

О буддийских священных рощах.

Интересно отметить, что древнейшие языческие "священные рощи" продолжили жить в буддизме.

"Охотники, как и рыбаки, по религиозным причинам считались людьми, покушавшимися на живое, а потому людьми одной категории с теми, кто не верит в Будду, т. е. людьми второго сорта. При монастырях и святых местах существовало много заповедных парков. Убийство животных в этих святых местах жестоко каралось: смертью, отсечением руки или ноги, ослеплением на один или даже на два глаза", - сообщают Е. И. Кычанов и Л. С. Савицкий в очерке истории Тибета и его культуры "Люди и боги Страны снегов".

В данном отношении буддизм смотрится более симпатично нежели христианство, которое вообще никак не заботится о флоре и фауне.

"Не была почётной в Тибете и профессия кузнеца. Кузнец делает орудия убийства, и поэтому наряду с теми, кто убивает, эта профессия находилась в конце списка профессий ремесленников по их почитаемости. На первом месте были живописцы и медики — они создавали образы богов, затем шли ювелиры, ковровщики, плотники, каменщики и т. д. И наконец, кузнецы и мясники".

Приключения буддистов в Тибете.

Время правления цэнпо Трисонг Децэна было периодом наивысшего расцвета и могущества древнего Тибета. У Трисонг Децэна было несколько сыновей. Старший из них, Мутри-цэнпо, умер ещё молодым, и трон наследовал его брат Мунэ-цэнпо. Время его правления точно до сих пор не установлено — называют 797-799 или 797-804 гг. В эти годы Мунэ-цэнпо пытался осуществить утопическую идею равенства имуществ. Будучи приверженцем нового учения — буддизма, он не мог не понимать, что жизнь в роскоши одних и нищета других не согласуются с буддийской проповедью, обязывающей монаха носить рясу в заплатах и питаться только подаянием верующих, т. е. жить так, как первые приверженцы Будды. Получив власть, он решил уравнять богатых и бедных и ввести соответствующим образом уравнённое землепользование в стране. «Царь сказал: „Между моими подданными, между людьми не должно быть разделения на богатых и бедных"». Реформу начали проводить в жизнь. Вскоре цэнпо поинтересовался, как идут дела. Преданный сановник ответил ему: «Государь, богатые стали ещё богаче, а бедные ещё бед­нее!». Мунэ-цэнпо дважды менял план реформ, а результат был всё тем же. «Три раза уравнивал он богатых и бедных, но каждый раз безуспешно. Богатые были, как и прежде, богаты, а бедные, как и прежде, бедны».

Блин, прямо как в современой России, несмотря на 70-летние потуги партии Ленина-Сталина!

Мунэ-цэнпо пригласил из Индии великого проповедника буддизма Падмасамбхаву и спросил его о причине своих неудач.Падмасамбхава ответил: «Условия нашей жизни целиком зависят от наших поступков в нашей прошлой жизни, и ничего нельзя сделать для того, чтобы что-либо изменить!».

Мунэ-цэнпо не успел, очевидно, как следует обдумать ответ вероучителя, как вскоре за свои слишком настойчивые поиски высшей справедливости был отравлен своей же матерью, действовавшей от имени тех, кто еще мог смириться с громкими речами о необходимости равенства имущества, но так и не смог согласиться на реальный раздел его [Тибетская летопись «Светлое зерцало царских родословных». Пер., вступит. статья и комм. Б. И. Кузнецова, Л., 1961. С. 46].

В 804 г. цэнпо стал брат покойного Мунэ-цэнпо Садналег, или Тридэ Сонгцэн [804—815]. При нём упрочила свои позиции при дворе буддийская партия. Делами заправляли три министра — буддийские монахи, совокупно именовавшиеся Пандэ.

Они сражались за «Пять добродетелей».

В середине XX века во Вьетнаме существовала чрезвычайно интересная буддистская секта хоахао (полное название — Буддизм из деревни Хоахао).

Основатель секты — Хюинь Фу Шо, по прозвищу «Безумный Будда». Считается, что он предсказал начало Второй мировой войны, победу Германии над Францией и японское вторжение в Индокитай (и якобы даже будущую войну с США). Доподлинно установлено лишь то, что летом 1940 года он действительно массово распространял информацию о скором вторжении японцев, что заставило многих его последователей-крестьян бросить родные деревни и бежать в горы.

В юности Хюинь Фу Шо тяжело болел, поэтому среднюю школу смог закончить только благодаря взяткам, которые давал учителям отец. После окончания школы его отец послал его в ученики к буддийскому отшельнику, имевшему репутацию мистика и целителя. Пробыв несколько лет в учениках, Хюинь Фу Шо вернулся домой в мае 1939 года, полностью излечившись от болезни, что, как он говорил, стало результатом его просветления. Вернувшись в деревню, он стал проповедовать, причём проповеди велись не в храмах, а в школах.

Его проповеди были рассчитаны в первую очередь на бедных крестьян, которых привлекали высказываемые им идеи об отмене сложных и дорогостоящих церемоний и ритуалов, отказе от строительства храмов; Хюинь Фу Шо учил, что «личного спасения» (избавления от сансары — череды перерождений) можно добиться путём аскетизма, «домашнего» поклонения богам и простоты духовной жизни. Он получил известность своими путешествиями по Вьетнаму и проповедями прямо на улицах и площадях городов, собиравшими множество слушателей, и тем, что предлагал людям бесплатно лечить их травами и иглоукалыванием.

Особенности учения  — простота, якобы большее соответствие истинным проповедям Шакьямуни, чем в ортодоксальном буддизме. В качестве моральных стандартов признаются писания «Три устоя», «Пять добродетелей». Влияние амидаизма выражено в почитании предков, родителей, родины, «трёх сокровищ» (Будды, дхармы, сангхи). Предписания — запрещение алкоголя, опиума, торговли ими, азартных игр, плача на похоронах, платы злом за зло. Но не возбраняется посещение ортодоксальных пагод, уважение к ортодоксальным ритуалам, терпимость к другим религиям. Хоахао не используют жертвоприношения, в качестве приношений Будде допустимы лишь холодная вода, цветы и благовония. Культовая практика секты заключается в чтении молитв дважды в день - утром и вечером. Молитвы обращены к Амитабхе, Шакьямуни и бодхисаттве Гуаньинь, бодхисаттве, выступающем преимущественно в женском обличье, спасающей людей от всевозможных бедствий; подательнице детей, родовспомогательнице, покровительнице женской половины дома. 

Статуя Гуаньинь (Наньшань)

Женщины в тантрическом буддизме.

Буддизм во многом формировался в рамках протеста живого религиозного и нравственного чувства против застывшего брахманского догматизма и ритуализма, против снобистской гордыни “дваждырождённых”. Но ко времени появления Алмазной Колесницы уже в самом буддизме, как широко распространённой и процветающей религии, появилось собственное внешнее благочестие, зачарованное своей праведностью и добродетелями, обретёнными в стенах монастырей; возникла монашеская элита, подменившая дух учения Пробуждённого скрупулёзным следованием букве монастырских уставов и формальных предписаний. Это постепенное угасание живого религиозного импульса побудило ряд последователей буддизма бросить вызов традиционному монашескому образу жизни во имя возрождения духа учения Будды, противного всякому формализму и догматической омертвелости и базирующегося на непосредственном психотехническом опыте. Таким образом в середине I тыс. н. э. буддизм в Индии вступил в последний период своего развития, получивший в буддологической литературе название «тантрический». Как сообщает Википедия, в буддизме та́нтра — составная часть школ Ваджраяны, связанная с практикой пограничных состояний, просветлённых состояний, смерти и промежуточных состояний между смертью и следующим рождением (см. бардо). Тантра понимается как практика достижения окончательного результата («плода») — состояния Будды.

Тантра в буддизме отчасти напоминает "хлыстовство" в православии. В обоих случаях женщины если и не добиваются доминирования в религиозной сфере, то, во всяком случае, ничем не уступают мужчинам. В буддийской традиции Тибета можно обнаружить немало историй о женщинах, которые практиковали тантру и достигли наивысших духовных реализаций. Среди них можно отметить Йеше Цогьял, Мандараву, Мачиг Лабдрон – женщин-йогинь, которые широко почитаются в Тибете.

Йогиню Еше Цогьял (VIII–XIX вв.) иногда даже называют матерью тибетского буддизма. Она известна как супруга великого йогина и махасиддха Падмасамбхавы, который, согласно традиции, утвердил в Тибете буддизм с помощью своих сверхъестественных способностей. Родившись принцессой в одной из провинций Тибета, она прожила около 99 лет и является выдающейся фигурой в тибетском буддизме. Несмотря на то, что она известна прежде всего как супруга Падамасамбхавы, Еше Цогьял имела множество учеников и сама признаётся великим духовным учителем. Считается, что Еше Цогьял много лет провела в одиночном медитативном ретрите в горах и выполнила несколько различных циклов тантрических духовных практик, которые она получила от Падмасамбхавы. Такие «красношапочные» школы тибетского буддизма, как Ньингма и Кагью, основываясь на её духовных достижениях, признают Еше Цогьял женщиной-буддой. Она стала идеалом и примером для подражания для многих тибетских женщин-йогинь.