К вопросу о "неолитической войне" в Старой Европе.

Продолжение. Начало см.: О «неолитической войне» в Старой Европе. 

Как показывает Л. Я. Штернберг, у гиляков (нивхов) время от времени возникали конфликты из-за женщин. Либо муж убивал ёбаря своей жены, поймав его на месте преступления, либо отец вступал в "разборки" с лихим "джигитом", "умыкнувшим" его дочь. Конфликтов из-за территории, из-за земли, у гиляков никогда не было.

"У гиляков отсутствует даже сознание права собственности на территории, и не только по отношению к своим, но и к чужеплеменникам. Когда лет 50 тому назад на Сахалине появились бродячие тунгусы, которые стали охотиться на исконных территориях гиляков, никому в голову не приходило протестовать против этого, хотя тунгусы пришли небольшими группами и едва ли были в состоянии удержаться силой против многочисленных аборигенов" (Цит. по: Л. Я. Штернберг. Семья и род у народов Северо-Восточной Азии. - Л., 1933. С. 50).

Я думаю, что это наблюдение Штернберга за родовым обществом гиляков можно применить и к неолитическим обществам Старой Европы. Вряд ли 7000 лет назад существовало право частной собственности на землю. Даже существование вождей в ту эпоху стоит под большим вопросом. Поэтому, когда пишут нечто типа: "Племена эпохи неолита, вероятно, воевали за территорию, а также за такие ресурсы, как пища и кров", это бла-бла-бла пустопорожнее. Совсем не факт, что в эпоху неолита имелись племена.

Другое дело, конфликты из-за женщин. Но "умыкание" женщин связано с патрилокальными браками; если же на территории Старой Европы практиковалось матрилокальное проживание, особенно в "больших домах" носителей культуры ЛЛК, то никакие "умыкания" невозможны, а значит и поводы для конфликтов резко уменьшаются.

О "рыбных" культурах.

В продолжение статьи "Рыбный" матриархат на берегах Ладожского озера.

Похоже на то, что обилие рыбных ресурсов в реках и озёрах никак не способствуют установлению патриархального строя. 

"Море и реки так богаты этим продуктом, что при самом скудном инвентаре каждый при нормальных условиях может личными индивидуальными усилиями обеспечить своё существование. При добывании морских зверей, правда, необходимо сотрудничество нескольких человек, но всё дело так просто, что тут не может быть речи о хозяевах и работниках, ни о специальной организации: каждый исполняет то, к чему он более способен, артель к тому обыкновенно составляется из родственников, и никому и в голову не приходит делить добычу иначе, как по числу работников. Часть её уделяют даже и не принимающим участия в охоте, ибо разве родовые боги дают только одним, а не всем членам рода? То же и при охоте на лесных зверей, если она ведётся в компании, но обычно охотник, как и рыболов, может совершенно обойтись в своих промыслах без посторонней помощи. И, действительно, в сезон рыбной ловли гиляцкое население расходится во все стороны; каждый хозяин удаляется на своё излюбленное местечко. В сезон охоты каждый забирается в свой промысловый балаган и отсюда следит за своими ловушками, по неделям не видя постороннего человека. Таким образом, преобладающая форма труда индивидуальная. Каждый должен уметь делать всё, обладать всеми знаниями своего племени, быть личностью, равной со всеми, всесторонне развитой и подготовленной к жизни. А так как дары природы обильны, свободны и доступны усилиям каждого, то благосостояние человека зависит, следовательно, исключительно от его способностей и усердия. Неравенство, которое, при более сложных условиях, является источником раздоров и социальной розни, здесь не проявляет своих терниев. Богатый человек всем обязан исключительно лично своим талантам и добродетелям. Его накопления никого не могут ни порабощать, ни унижать. Кроме того, личные достоинства человека — дар богов [1], и избранник не может ни вызывать зависти, ни гордиться своими преимуществами. Его покровители, посылающие ему зверей в тайге и рыбу в воде, общие гении рода. Копить свои богатства, не делясь с сородичами, значило бы присваивать себе то, что принадлежит ему сообща со всеми, и высшее честолюбие такого человека — проявлять свою щедрость и благоволение окружающим. Всякая попытка монополизировать дары богов неминуемо должна повлечь за собою справедливую кару общих благодетелей рода" (Цит. по: Л. Я. Штернберг. Семья и род у народов Северо-Восточной Азии. - Л., 1933. С. 52-53).