"Мальчик-с-пальчик".

По сообщению Ариэля Голана, "в древности с фаллом ассоциировался палец. Причём не любой, а большой палец руки. В старорусском языке слово палец обозначало именно этот палец в отличие от других (которые именовались перстами)".

Кстати, - дополню я от себя, - в английском языке та же ситуация: большой палец руки называется thumb, а фаланговые — fingers. Этимологические словари говорят, что thumb от ПИЕ *tum- "пухнуть". Ну да, пенис наливается кровью, "распухает" в состоянии эрекции.

"Можно не сомневаться в том, что русское палец и греческое phallos — слова этимологически родственные", - говорит А. Голан.

"Поднятый кверху большой палец мог обозначать эрегированный фалл, и на этом основании мог служить знаком положительной оценки, а также жизни (поэтому при судействе на гладиаторских боях в Древнем Риме поднятый кверху большой палец означал 'жизнь', а опущенный книзу — 'смерть')".

Но в таком случае, - опять же я добавлю от себя, - очевидно, что жест с «поворотом большого пальца» могли делать лишь мужчины, так как у женщин нету фалла.

"Если поднятый кверху большой палец обозначал эрегированный фалл, то можно высказать следующую гипотезу о происхождении обряда рукопожатия, или, если выразиться точнее, рукотрясения, shaking hands. Хемингуэй сообщает о варианте рукопожатия, виденном им у племени, обитающего в захолустных дебрях Африки. Один из встречающихся сжимает в руке поднятый кверху большой палец руки другого человека и трясёт его. Надо понимать, перед нами — архаичный вид рукопожатия (возможно первоначальный), имитирующий половой акт. Очевидно, поэтому считается неприличным, чтобы мужчина подавал руку для рукопожатия женщине". 

Впрочем, имелось одно исключение из общего правила. Если всё же мужчина подавал руку для рукопожатия женщине, и она в ответ пожимала его руку, это означало, что она тем самым выражает свою готовность вступить с ним в брачные отношения. Интересно, а не большой ли палец его руки она сжимала в своей ладони? Потому что обычное мужское рукопожатие у древних римлян выглядело вот так:

 

Роды и инициация.

Интересные мысли попались мне в статье "О маленькой фее родов, обломе и инициации. (Или как взять "дар родов")".

"В системе подготовки к родам "Birthing from withhin" есть идея о том, что в каждые роды прилетает маленькая хитрая фея, делает "динь-динь!" и в чём-то роды идут не так, как хотелось бы. Были быстрые схватки, и уж было понадеялись на скорый финал? - Динь-динь! Получите пару (не)лишних часиков потуг! Хотели расслабленных оргазмических схваток? - Динь-динь! Получите-распишитесь, боль при всём расслаблении, которую едва-едва перенести можно! Домашние? - Динь-динь! Пора в роддом! И так далее.

Инициация - это ЛЮБЫЕ роды. Нет родов, делающих вас женщиной и родов, которые вас ею так и не сделали. Нет пропуска в рай, в хороших девочек и истинное материнство". 

Там в комментах nordlys_s пишет: 

"Задумалась. Вспомнила рождение своих троих детей...
Давно это было уже, в Питере.
Все они были разные. Интересно теперь провести нить между какими были роды и какие дети, что они переживают в жизни...".

Ну и написала бы! Это было бы чрезвычайно интересно. Но, видно, это женское таинство, как и другие таинства, налагает на уста замок молчания.

Потому что слишком интимная тема.

О "неопределённости" индоевропейской мифологии.

Ариэль Голан говорит, что "сугубо индоевропейская мифология вообще неопределённа. То, что в области мифов, верований, ритуалов обычно считается индоевропейским, на поверку оказывается раннеземледельческим по своему происхождению, лишь приспособленным к основным принципам индоевропейских воззрений. Среди предков тех народов, которые на протяжении 2 тыс. до х. э. воспринимали языки и основные принципы религии выходцев из протоиндоевропейской этнической среды, основной, численно преобладающий контингент составляло автохтонное население. Культура этого населения была более высокой, чем у пришельцев, их искусство было гораздо более развитым. Надо полагать, что и мифы их были более яркими".

Всё верно, и прекрасную иллюстрацию к словам А. Голана представляет греко-микенское искусство. Оно, по "крови", является индоевропейским, арийским, но по "духу" является ни чем иным как репликацией крито-минойского и - шире - эгейского искусства пеласгов.

"Но момент, на который я хотел бы обратить ваше особое внимание, - пишет А. Эванс, - заключается в следующем: несмотря на небольшие локальные расхождения во внутренней обстановке или костюме, «микенцы» являются лишь «провинциальным» вариантом той же самой «минойской» цивилизации. Планировка их дома может немного отличаться, но архитектурные элементы, вплоть до мельчайших деталей, практически одинаковы, хотя определённые мотивы отделки могут быть более предпочтительны в одной области и менее предпочтительны – в другой. Внешний типаж людей, изображённых на настенных росписях, неразличим. Религиозные культы – те же самые. Мы видим ту же самую Богиню Природы с её голубями и гробницу с колоннами; тот же самый культ секиры с двумя лезвиями (лабриса); те же сакральные рога – всё это особенности, которые, как мы теперь знаем, могут быть прослежены на Крите вглубь эпох, вплоть до раннего минойского периода".

"Охотницы", фреска из Тиринфа, XIV в. до н.э., микенский период.

 

Микенские женщины