О вызывании духов умерших людей в эпоху раннего неолита.

Т. В. Корниенко в статье "Профанный и сакральный контекст жилищ Северной Месопотамии на этапе становления неолита" говорит, что "в Немрик IX погребения (черепов, скелетов или разрозненных их частей), коллективные и индивидуальные, располагались <...> под полами действующих жилищ. Интересно, что от погребальной ямы оставляли отверстие, закрывавшееся сверху плоским камнем. Вероятно, такая конструкция могил и особенности их расположения должны были способствовать сохранению связей между живыми и умершими родственниками".

Карта Северной Месопотамии с основными эпипалеолитическими и неолитическими памятниками

Мало того, что покойников хоронили под полами дома, так ещё и оставляли отверстие в могилу... С ума сойти! Это как если бы Политбюро ЦК КПСС собиралось на мавзолее Ленина и генсек партии, перед принятием того или иного решения, открывал бы отверстие и прислушивался к тому, что ему скажет из загробья "вождь мирового пролетариата".

Богородичная Латинская Америка.

А. Н. Данненберг в статье "Прочтение образа Девы Марии в религиозной культуре Латинской Америки (Мексика, Венесуэла, Куба)" говорит, что "в Латинской Америке она [Дева Мария] уже давно считалась центральной фигурой христианства. Как отмечает Ф. Баес-Хорхе, её мощное влияние распространялось (и распространяется) абсолютно на все сферы жизни латиноамериканцев".

"Дева Мария почитается абсолютно всеми социальными слоями и этническими группами региона. При этом именно она часто становится объектом синкретизации. Так, например, в Андах она слилась с образом богини земли Пачамамы, в результате чего образовалось множество локальных культов. Там же, в Андах, образ Девы Марии наложился на образ инкской богини Луны Мамы Куильи (Mama Quilla), богини Койи (Coya), а также, как отмечает Л. Холл, он прекрасно соотнёсся с символикой и атрибутикой так называемых избранных женщин – девственниц, которые служили Великому Инке". "В фигуре Марии Лионсы прослеживаются как минимум три составных элемента, формирующих её образ: первобытный (Великая Мать), индейский (одна из индейских богинь) и католический (Дева Мария).

"Дева Мария, согласно многочисленным легендам, являлась местному населению (как правило, индейскому или африканскому) в самых разных местах. Главной чертой этих явлений было то, что Богоматерь представала в образе с ярко выраженным этническим оттенком – индеанкой, негритянкой, мулаткой, метиской. Так, согласно легенде, в 1531 г. через десять лет после завоевания Теночтитлана Дева Мария явилась индейцу Хуану Диеге, став со временем покровительницей Мексики под именем Девы Марии Гваделупской".

"В Латинской Америке благодаря культу Девы Марии сложилось и такое специфическое явление, как «марианизм» (Marianismo). Отчасти марианизм стал ответом мачизму, проповедуя чистоту и моральную стойкость в противовес разнузданности и грубости. Как пишет Э. Стивенсон, марионизм – «это культ женского духовного превосходства, который учит, что женщина полубожественна, морально и духовно стоит выше мужчины». При этом автор поясняет, что «марианизм не является религиозной практикой, хотя само слово “марианизм” иногда используют для обозначения движения внутри Католической церкви». Так, согласно опросам, 88 % латиноамериканских католиков уверены, что именно Дева Мария наблюдает за ними и хранит их".

О древних миграциях.

Коллектив авторов — А.Ф. Горелик, А.В. Цыбрий, В.В. Цыбрий — в статье "О чём поведали череп тура,топор и женские статуэтки? (К проблеме начальной неолитизации Нижнего Подонья)" приводят аргументы в пользу миграционной природы импульсов неолитизации в бассейне Нижнего Подонья. В качестве «прародины» элементов неолитического пакета они рассматривают район иранского Загроса, откуда в период PPNB, по кавказскому побережью Чёрного и Азовского морей имели место связи с Нижним Подоньем. Время проникновения новых форм ведения хозяйства, возможно, вместе с носителями производящей экономики, фиксируется между 8500 — 7000 лет до н.э.

Я полагаю, что такого рода миграции имели место быть в эпоху раннего неолита. Вот, допустим, в какой-то деревне того же Загроса несколько молодых мужчин, объединившись в банду, решили "быковать" и учредили "право первой ночи". У остальных мужчин деревни выбор небольшой — или стать "терпилами" и закрывать глаза на творящийся "беспредел", или покинуть "токсичную" деревню. 

Как мне кажется, в архаических обществах вернего палеолита и раннего неолита не могло быть агрессивности по одной простой причине — община тут же распалась бы, если в ней появился бы агрессор. Это мы сейчас "повязаны" по рукам и ногам недвижимостью, собственностью, "удобствами", дорожим "связями" , боимся потерять "тёплое место" на работе, а раньше у людей ничего такого не было и держаться было не за что. Каждый умел построить жилище своими руками, добыть себе пропитание и приготовить пищу. 

— Хм, и какого чёрта я тут буду мучиться и терпеть ежедневное хамство?! 

Ночью собрал свои "манатки", взял жену за руку, и "был таков"... Ищи-свищи ветра в поле. 

Я думаю, что так, или примерно так, осуществилось расселение людей по всей Земле. То было "бегство от дураков". Это уже потом, когда появилось земледелие, людям стало трудно "отрываться" от земли, хотя, например, в России крестьяне бежали от помещиков-самодуров на окраины империи, образуя казачье сословие. А в Китае, говорят, великую стену построили не столько для защиты крестьян от северных варваров, сколько для препятствования тем же крестьянам совершать побеги от государственных чиновников и сборщиков налогов. Говорят, мол, стена, в первую очередь, была предназначена, чтобы не дать уйти племенам кочевников с награбленным добром из Китая. Якобы поэтому она была построена бойницами в сторону Китая.