Евангельские "овцы" и "козлища" в среде макак.

Учёные из Университета Дьюка (США) работали с популяцией макак, которых в 1938 году в научных целях поселили на одном из островов вблизи Пуэрто-Рико. Более семидесяти лет обезьян никто не беспокоил (если не считать зоологов), то есть животные могли устраивать свою жизнь, исходя из собственных соображений. Такая изолированная популяция позволяла проследить генетическую судьбу каждой особи. Учёных же в первую очередь интересовали проявления социальной жизни макак: у кого сколько врагов, у кого сколько друзей, с кем обезьяна дружит тесно, с кем — лишь обменивается формальными приветствиями и т. д. Материалом к анализу социальных взаимодействий послужили видеозаписи, сделанные на протяжении двух лет, на которых были запечатлены общающиеся друг с другом животные. В результате перед исследователями предстала весьма сложная сеть взаимодействий, где одни особи проявляли больше дружелюбия и пользовались популярностью, а другие, наоборот, в личном общении были грубы, и контакты с ними ограничивались беглыми формальностями. И когда зоологи совместили полученную «социальную сеть» с фамильными деревьями макак, оказалось, что одинаковые социальные склонности встречаются у родственных животных. В популяции доминировали две крайности: макаки были либо дружелюбны, либо агрессивны, но вот среднее значение, то есть равнодушие, игнорирование окружающих встречалось намного реже. Злые и добрые резусы объединялись по родственному признаку, в семьи, и это можно легко объяснить: репродуктивный успех сопутствует либо приятным и милым особям, либо тем, кто может подавить, принудить другого, но никак не тем, кому до других нет никакого дела. То есть естественный отбор благоприятствует в целом склонности вступать в социальные контакты, вне зависимости от того, как этот контакт эмоционально окрашен. Другими словами, фраза «Я люблю тебя!» и фраза «Ты меня бесишь!» с точки зрения эволюции одинаково благоприятны для развития вида, потому что читать их надо так: «Подойди ко мне, я скажу тебе, как я люблю тебя!» и «Подойди ко мне, я скажу тебе, что ты меня бесишь!» (Источник). 

Это, конечно, полная чушь и ахинея, что агрессия и любовь "одинаково благоприятны для развития вида". Где ныне гунны, и где воинственные готы? Они, как тучи саранчи, налетели на города Римской империи, и исчезли без следа. А сидели бы они тихо, не лезли бы на рожон, - глядишь, и сохранились бы как этносы. 

Но в другом отношении, это весьма ценная заметка. Она говорит о том, что даже среди обезьян имеются свои "овцы" и "козлища". Значит, это разделение на два "полюса" имеет дочеловеческие корни. Свой "рай", и свой "ад" есть и у животных. Причём, и "овцы", и "козлища" создают свои "междусобойчики", и наверно между ними происходит перманентная борьба. Можно предполагать, что победа "овец" означает установление либеральных матриархальных отношений, а победа "козлищ" приводит к торжеству брутально-силовых патриархальных отношений. То есть, и матриархат, и патриархат уже "запрограммированы" на дочеловеческом уровне. Кстати, может быть именно таким образом в первобытном стаде появлялись первые "очаги" матриархальных отношений? Л.Н. Толстой написал в своём дневнике: "Если люди злые объединяются, чтобы творить зло, тем более люди добрые должны объединяться для того чтобы творить добро. Если сила плохих людей в том, что они вместе, то хорошим людям чтобы стать силой, надо сделать то же самое". Может быть, так оно и было в истории. Пусть не везде, но где-то добрые резусы люди объединились и фраза «Ты меня бесишь!» попала в разряд табуированной лексики.

Спрашивается, почему макаки-"козлища" за более чем 70 лет не истребили всех макак-"овец"? Ведь от слов «Ты меня бесишь!» до убийства ненавистного субъекта всего один шаг. Вот это - загадка природы. Значит ли это, что "козлища" без "овец" не могут прожить и поэтому вынуждены терпеть их присутствие?

Афоризмы.

1. Демократiя работаетъ, пока ею не начинаютъ пользоваться сплочённые идiоты. Послѣ этого она начинаетъ работать на идiотовъ (А.Рондаревъ)

2. «Гении падают с неба. И на один раз, когда он встречает ворота дворца, приходится сто тысяч случаев, когда он падает мимо», - писал философ Дидро.

3. Этатист — это человек, считающий, что некоторые люди имеют право принуждать, подвергать насилию, порабощать, обкрадывать и убивать других людей. Чтобы воплотиться в жизнь, эта позиция должна быть укомплектована политической доктриной, признающей за правительством-государством — право первым применять физическую силу против собственных граждан. Как часто следует применять силу, против кого, до какой степени, с какой целью и в чьих интересах — это уже неважно. Фундаментальный принцип и конечные результаты всех государственнических доктрин одни и те же: диктатура и разрушение. Остальное — лишь дело времени

Айн Рэнд

4. Человек для других хочет правил, а для себя – исключений.

Михаил Анчаров

5. Так же как вода в озере портится без движения, ленивое тело разрушается от безделья.

Овидий

6. Оппозиция моя к социализму является следствием уверенности в том, что социализм остановил бы ход истории к высшему социальному состоянию и вернул бы нас к состоянию низшему. Только медленное изменение человеческой природы путем социальной жизни может произвести устойчивые перемены к лучшему.

Герберт Спенсер

Насчёт "медленного изменения человеческой природы путём социальной жизни" можно и поспорить, а так, в целом, всё верно.

7. Когда двое людей обретают прочное счастье, они обязаны им не дикой влюблённости, а тому, что они — скажу попросту — хорошие люди, терпеливые, верные, милостивые, умеющие обуздывать себя и считаться друг с другом.

Клайв Льюис. «Право на счастье»

 

8. В городе несчастным людям жить лучше. В городе человек может прожить сто лет и не хватиться того, что он давно умер и сгнил. Разбираться с самим собой некогда, всё занято.

Лев Толстой. «Крейцерова соната»

 

9.  Действительное чтение, продуктом которого является понимание, есть такой же творческий труд, как создание того, что понимается. И если это происходит, то там нет проблемы заимствования. Посредством книги, как выражался Пруст, мы читаем в самих себе. Книга, в лучшем случае, — оптический духовный инструмент, который приставлен к нашей душе, как к ней может быть приставлено увеличительное стекло, посредством которого мы начинаем двигаться в нашей душе, и если там воспроизводятся, или случаются, состояния понимания — а состояния понимания есть состояния с прогрессией, то есть состояния сходимости (отождествление), — то это есть то же самое, что быть автором (а не заимствовать мысли другого).

Мераб Мамардашвили

 

10.  Любой глупый мальчишка может раздавить жука. Но все профессора мира не способны его создать.

— Артур Шопенгауэр.

 

Полку островных цивилизаций прибыло?

На острове Гага в ОАЭ, к западу от города Абу-Даби, местные археологи обнаружили свидетельства самых ранних известных поселений на Аравийском полуострове. Возраст обнаруженных построек составляет 8500 лет. Древние сооружения представляли собой круглые хижины, стены которых были сделаны из камня и сохранились почти до одного метра в высоту.

Домики, кстати, напоминают аналогичные 8 домов неолитического поселения Скара-Брей на Оркнейских островах в Шотландии, которые были населены примерно в 3100-2500 гг. до н. э. 

Считалось, что катализатором возникновения поселений в этом районе стали дальние морские торговые пути, которые развивались в эпоху неолита, однако последнее открытие доказывает, что неолитические поселения существовали и до этого.

Говорят, что шумеры приплыли и высадились где-то поблизости от Эриду, который первоначально располагался на берегу лагуны Персидского залива. Откуда они приплыли? 

Большинство историков склоняются к тому, что родина шумеров — Дильмун — это современный архипелаг Бахрейн в Персидском заливе. Археологические находки на островах архипелага относятся к III тысячелетию до нашей эры. Однако не все учёные считают, что древний Дильмун стоит искать на Бахрейне. Они думают, что Дильмун находился на кувейтском острове Файлака. Самые ранние находки датируются тоже III тысячелетием до нашей эры. Так или иначе, но острова Персидского залива отнюдь не были пустынными и безлюдными в эпоху неолита. Наоборот, возможно, в культурном отношении острова Персидского залива сопоставимы с островами Эгейского моря.