Александр Андреевич Семененко в своих "Очерках истории (пре)хараппского искусства северо-западного Индостана" (Т. 1. Воронеж, 2018) сообщает:
"Стеатитовая печать из Мохенджодаро хараппского периода показывает водяного буйвола, подбрасывающего человека на своих рогах, с четырьмя или пятью дополнительными человеческими телами, лежащими вокруг животного" (с. 168).
 |
| Сосуд культуры Кулли и его орнаментальный пояс |
В этом орнаменте трудно усмотреть сцену таврокатапсии, как мы привыкли видеть этот ритуал на крито-минойских изображениях. Но, тем не менее, сделаем предположение о том, что нечто похожее имело место быть в эпоху неолита в долине реки Инд.
Ритуалы никто не выдумывает. Ритуалы появляются сами из предшествующей многовековой практики. Раз уж в Индии приручили буйволов за 7 тысяч лет до нашей эры, значит там было много случаев, когда бык выходил "один на один" с человеком.
Я сам не был свидетелем такого поединка, но мой отец рассказывал мне во всех подробностях, как бык "закатал" до полусмерти одного пастуха. Причём, этот пастух был, мягко выражаясь, нехорошим человеком; он использовал свой кнут где надо и где не надо, и бык затаил обиду на него; как только пастух оказался без своего кнута, бык отомстил ему за все обиды.
Наверно, крито-минойские таврокатапсии возникли из такого рода поединков быка с человеком. И, скорее всего, эти поединки представляли собой аналог схватки охотника с диким зверем. У земледельцев неолитических обществ бык заменил собой мамонтов и других крупных животных эпохи верхнего палеолита.
Я полагаю, что эти поединки носили инициатический характер. На это намекает древнегреческая легенда о Минотавре. И, как мне представляется, последним "изводом" этой легенды был культ Митры. Хотя, может быть, архаичная "отрыжка" встречается иногда и в современной испанской корриде.
