В чём сила, брат? — В танцах до упаду.

Пришла на ум идея провести линию преемственности между архаическими танцами, одержимостью, шаманизмом и амазонками, куретами и берсерками.

Ritual dance - Acacus (Fezzan), southern Libya.

Ритуальный танцевальный язык является средством общения с невидимым миром, богами и душами предков. 

Танцевальное "радение" способствует переходу к изменённым состояниям сознания. Некоторые люди впадают в транс при определённом психо-эмоциональном настрое. По сравнению с мужчинами, женщины обладают большей медиумичностью, поскольку они связаны с повышенной сенситивностью, с тем, что называется экстрасенсорным восприятием. Ну, так уж устроено самой природой, что женский организм, как правило, "тоньше" и деликатнее мужского.

С изменёнными состояниями сознания связан феномен одержимости духами. А женщины в состоянии одержимости, как мы знаем, проявляют недюжинную физическую силу. Например, по сообщению американского пастора и экзорциста Боба Ларсона, в его практике был cлучaй, кoгдa oдepжимaя иcxудaвшaя жeнщинa, вecившaя вceгo 40 кг, вo вpeмя oбpядa экзopцизма внeзaпнo oбpeлa нeвepoятную cилу. Oнa cxвaтилa cтoящeгo pядoм c нeй мужчину, кoтopый был в двa paзa тяжeлee eё, и кинулa eгo чepeз вcю кoмнaту, cлoвнo oн вecил нe тяжeлee бутылки вoды (Источник).

Можно представить, что неолитических обществах Ближнего Востока и Старой Европы женщины культивировали специальные ритуалы, целью которых являлось состояние одержимости. Здесь можно припомнить и многочисленные изображения леопардов в Чатал-Хююке, и маски в культуре Винча. У мужчин не было никакой возможности противостоять такой поистине нечеловеческой силе, тем более что женщины были объединены в фиасы (или тайные общества) в рамках своих матриархальных культов. И, может быть, легенды об амазонках следует воспринимать как отдалённое "эхо" тех древнейших фиасов.

Но, со временем, мужчины кое-чему научились у женщин и тоже устроили свои тайные общества с коллективными "радениями".

Ю. А. Мотов в статье НАРТЫ, "БЕРСЕРКРЫ", "БЦРИ", ШАМАНЫ (О мужчинах, пляшущих симд) обращает внимание на то, что шаманский костюм включает в себя элементы защитного воинского доспеха и стилизованные образцы оружия. Шаман, конечно, в первую очередь сражается со злыми духами, но также и с людьми, одержимыми этими духами. Поэтому шамана можно считать воином. Шаман обладает способностью впадать в транс, причём именно с помощью особой пляски. В состоянии транса шаман превращается в "одержимого", которому "всё нипочём".

Далее Ю. А. Мотов пишет:

"Отдельные свидетельства существования "военно-шаманской" культуры имеются в нартском эпосе, сохранившем, по мнению авторитетных исследователей, многие реалии скифской культуры. В.И.Абаев, занимаясь этимологией слова "самайя" (груз.), установил его связь с осетинским термином "симд", известным по нартскому эпосу. Словом симд в нартском эпосе обозначается групповая пляска, которая исполнялась мужчинами и женщинами, а в ряде случаев - чисто мужским составом. Для нас важно последнее. Примечательна одна деталь: каждый нарт, пляшущий симд, держит на плече свой рабочий "инструмент". Уаиг (великан), отважившийся явиться на нартский симд, принёс на плече своём дерево, вырванное с корнем, которое, очевидно, представляло его "инструмент"-дубину. Пляска с "инструментами" (корыто, грабли, вилы), представляется довольно нелепым занятием, если за этим не увидеть намёка на то, что нартские мужчины плясали с оружием. Об этом не говорится напрямую, точнее, умалчивается. Здесь, несомненно, мы сталкиваемся с иносказанием. Ведь, вообще, древние и средневековые источники, касаясь табуированных тем, широко пользуются языком иносказаний, метафор и т.п. Язык умолчаний и намёков скрывает и прочее, связанное с симдом. Уаиг, явившийся на нартский (мужской) симд, калечит нартов, и его самого калечит нарт Батрадз. Симд являет, таким образом, как бы метафору боя, поединка.

В.И.Абаев, характеризуя "симд", приводит не менее интересный вариант сказания: "Нарты продолжали свою неистовую пляску даже тогда, когда враги окружили их селение и готовы были ворваться в него". Описанная ситуация не даёт оснований для упрёка нартов в легкомыслии и беспечности, наоборот, она позволяет предположить, что симд нартов есть пляска, распаляющая боевую ярость. В данном случае, он явно выражал идею готовности нартов к бою".  

Перед нами появляется образ средневекового берсерка. Но, может быть, и древние куреты-корибанты, жрецы Кибелы, тоже были своеобразными "берсерками"? Ведь там тоже были танцы с оружием...

Relief with dancing warriors. Detail. Rome, Vatican Museums

И ещё один feedback на Сидорову.

"Греческие легенды называют Крит родиной искусства обработки металлов; здесь, в глубоких пещерах в горах острова мифические существа тельхены, древние кузнецы, изготовляли оружие и изделия из золота, серебра и меди. Какие-то реальные основы в этих сказаниях, конечно, есть. Возможно, критяне использовали пещеры в качестве кузниц. В одной из таких пещер, Аркалохори, были найдены сотни бронзовых мечей и кинжалов, много больших и малых двойных топоров из бронзы, золота и серебра, а также необработанные и полуобработанные слитки бронзы и листы золота; это доказывает, что здесь существовало производство металлических изделий", - сообщает Н. А. Сидорова.

Действительно, тельхины пришли с Крита на Кипр, а затем на Родос, первыми стали обрабатывать железо и медь, изготовили серп Крона, которым кастрировали Урана. Гораздо интереснее другое: по версии Страбона, тельхины на Крите назывались куретами. Имя тельхины происходит от глагола θέλγω — очаровываю, одурманиваю; поэтому Стесихор называет этим именем те ошеломляющие удары, которые затемняют сознание.

Нельзя не заметить сходство между куретами/корибантами и галлами Кибелы.

Кибела и Аттис в окружении корибантов из патеры Парабьяго (датируется 361-363 гг. н. э.).

Как известно, галлы совершали самооскопления в изменённом состоянии сознания, как когда-то, "во время оно", это сделал Аттис в приступе безумия. Хотя галлы отсекали крайнюю плоть «самосским черепком» или острым кремнем, но, в принципе, эту нехитрую операцию можно совершить и ножом, и кинжалом, и мечом, - любым острым предметом, который под руку подвернётся.

Если верно предположение Н. А. Сидоровой о том, что на Крите кузнецы ковали мечи и кинжалы в пещерах, вдали от человеческого жилья, тогда можно сделать вывод об инфернальности кузнечного ремесла. По-видимому, в рамках женственной крито-минойской культуры они не находили себе места. "Дневная" культура не одобряла их занятие, и поэтому они выходили за рамки этой культуры, уходили в пещерную "ночь", в царство Аида...

Я не уверен в своих гипотетических построениях, но может быть в этом что-то и есть...

"Однако находок металлических изделий на Крите известно немного, за исключением оружия, найденного в пещерах и представляющего ценность главным образом для истории культуры, а не искусства. Это объясняется отсутствием на Крите богатых погребений, в которых обычно и находят изделия из золота, серебра и других ценных материалов. Оружие появляется среди погребального инвентаря лишь с XV в. до н. э., со времени — предположительно — установления микенского господства на острове. В критских же погребениях, большая часть которых была к тому же разграблена в древности, встречаются обычно несколько глиняных ваз и довольно скромные украшения".

Здесь Н. А. Сидорова противоречит сама себе, наступает на горло собственной песне о царях. Ведь это же логично: если на Крите были цари, то должны быть и богатые погребения! (Как в египетской Долине Царей, например.) А в том, что говорит Н. А. Сидорова, нет никакой логики: на Крите были цари, но богатые погребения отсутствуют. Ну, в таком случае, мой отец тоже был царём.

О крито-минойском богозвере.

Есть много намёков на то, что древнегреческий бог Зевс имеет какое-то отношение к консорту крито-минойской Богини. Может быть он даже является олимпийской "проекцией" быкоголового богозверя Минотавра.

Marina Moss называет Зевса «богом инициации» и находит свидетельства мужских инициаций в святилище на горе Юктас, а также в Идейских пещерах и пещерах Психро. На горе Юктас было найдено большое количество вотивных фигурок мужчин с длинными волосами. Мосс считает, что они, а также настоящее и нефункциональное оружие, раскопанное на горе Юктас, свидетельствуют о мужских обрядах инициации. Тем боле, что в более поздние времена Юктас ассоциировался с молодым Зевсом, а Идейская пещера «имеет долгую традицию почитания  Зевса». Вотивные фигурки юношей с оружием навевают мысли о рождении бога Зевса, которое сопровождалось бурными танцами куретов.

Возможно ли провести прямую линию связи между теми крито-минойскими куретами и древнеримскими галлами богини Кибелы? Если рассматривать культ Кибелы как позднюю "отрыжку" более древних неолитических матриархальных культов, тогда уже можно представить себе, в общих чертах, что происходило в крито-минойских горных святилищах. Кстати, как рассказывает Нильссон, оружие, отнюдь не свидетельствующее о воинственном характере танцоров, использовалось против демонов. Очень интересно! Здесь уже намёк на обрезание: на кровь обрезания, на запах крови, на который слетаются демоны. Владимир Соловьёв в своём исследовании "Смысл любви" писал: "И ад, и земля и небо с особым участием следят за человеком в ту пору, когда в него вселяется Эрос. Каждой стороне желательно для своего дела использовать тот избыток душевных и физических сил, который открывается тем временем в человеке. Без сомнения, это есть самый важный срединный пункт нашей жизни". Значит, демоны действительно слетаются. "В секунду обрезания младенец брачится: так говорит Сепфора. «Ты — теперь жених» «Вот я сделала тебя женихом». Кому? Что? В каком смысле? Гробовое, «заветное» молчание" (В. В. Розанов). Ну, я тоже не стану говорить на эту весьма деликатную тему; на то оно и таинство, чтобы быть сокрытым от профанов.

Мифограф Уиллетс замечает: "Вполне вероятно... что смерть и воскрешение бога, супруга богини, занимали важное место в мифах и ритуалах бронзового века на Крите, как и в других местах Леванта". В таком случае, Зевс (или как он там назывался на Крите?) был, в своё время, alter ego, «другое я», Аттиса. 

Здесь также необходимо отметить, что как Аттис находился под "матронажем" Кибелы, так и Зевс воспитывался титанидой Реей и нимфами. Всё сводится, в конечном итоге, к единой "Богине обновления", которая инициирует сам процесс возрождения, регенерации, а Зевс с куретами, или Аттис с галлами, являются лишь составными частями данного процесса. 

Патера с изображением Кибелы и Аттиса, Археологический музей Милана, 4 в н.э. Вокруг них точно такие же куреты, бряцающие своим оружием, как и вокруг младенца Зевса.

Почему Гомер молчал об Идейской Матери?

Ф. Ф. Зелинский пишет:

"Вступая на почву Анатолии, мы первым делом сталкиваемся с культами Матери в её прочно эллинизованной части, и прежде всего — в Троаде. И здесь нас положительно дразнят совпадения с далёким Критом, не объясняемые сколько-нибудь ясными для нас путями культового общения между обеими странами. Возвышающаяся над Троей гора Ида дала имя «Идейской Матери»;

но Иду, и притом в культовой близости с Матерью-Реей, имеем мы и на Крите. Там — корибанты, здесь — куреты, тоже демонические существа, заглушавшие некогда своей шумной пляской и музыкой крик новорожденного Зевса; разницу между ними установить можно, но факт тот, что уже древние их отождествляли. 

куреты

Критскую Мать зовут Реей, и она, как «Зевеса матерь самого», заняла прочное место в генеалогиях; положим, имя Реи для Идейской Матери в Трое непосредственно не засвидетельствовано. Но, во-первых, если мы правильно истолковали это имя как «горная», то оно уже заключено в имени Идейской, так как Ида означает именно «лесистая гора» или «нагорный лес». А во-вторых, и это ещё больше нас дразнит — мы встречаем его в римском отпрыске Идейской богини в Трое, матери близнецов-основателей, Реи Сильвии: ведь и «Сильвия» — не что иное, как перевод греческого Idaia в смысле «лесная».

Но вот что нас ещё более поражает: Идейская Мать, пусть не Рея, но зато Кибела, согласно свидетельствам греков исторической эпохи — главная богиня Трои; казалось бы, она должна бы была быть главной покровительницей её народа в его борьбе с пришлым врагом. Об этой борьбе повествует Илиада — и вот, Илиада совершенно умалчивает об Идейской Матери. Как это объяснить?", - вопрошает Ф. Ф. Зелинский, и не даёт ответа. Впрочем, он добавляет, что Гомер почти не знает Деметры; о причинах много спорят, но факт несомненен.

О кулачных боях на Крите.

На этом ритоне из Агиа Триады (Крит) мы видим чередование кулачных боёв и игр с быками. Эта "связка" заставляет нас предполагать, что кулачные бои происходили в том же месте, где и таврокатапсии. А. Н. Дальский вполне справедливо полагает, что игры с быками устраивали где-то за пределами "сценических площадок" Кносса, Феста и других крито-минойских культовых центров. Это и понятно: во-первых, в святилищах недопустимо кровопролитие, а, во-вторых, дом, деревня, город — это, вообще говоря, "женская" территория, где оружием не бряцают и кулаками не машут. Значит, место проведения кулачных боёв и таврокатапсий следует искать где-то в "диком поле", которое является "мужской" территорией. Хотя А. Н. Дальский почему-то считает, что кулачные бои происходили на "сценических площадках".

Между прочим, куреты, в греческой мифологии - демонические существа, составляющие вместе с корибантами окружение Великой матери богов Реи-Кибелы и младенца Зевса на Крите. Но вот что интересно: коллегия куретов засвидетельствована источниками в Эфесе в связи с культом Артемиды. Культ куретов как служителей Зевса Критского был распространён в Пелопоннесе, на Эвбее, Самофракии, Кипре, в Троаде, Фригии, Карии. Своеобразием культа куретов была его оргиастичность. Страбон сравнивает праздники куретов с фракийскими Дионисиями и оргиями в честь Матери богов во Фригии (X, 3, 7, р. 466; 3, 11, p. 468). Оргиастичность этой коллегии проявлялась в неистовом исполнении куретами, как служителями различных богов (Критского Зевса, Матери богов во Фригии, Артемиды в Эфесе), танцев в вооружении, под аккомпанемент кимвалов, тимпанов, флейт и бряцания оружия.

О крито-минойской системе правления.

В статье "Минийцы с длинными власами" говорилось о назорействе Самсона и высказывалось предположение о том, что нечто подобное назорейству могло существовать и в крито-минойской культуре. 

Мы знаем, что в до-государственную эпоху общины древних евреев управлялись судьями (с 1244 г. до н. э. до 890 г. до н. э.). В частности, Самсон был одним из судей. Но он же был и назореем. То есть, можно предположить, что назорейство было предварительным условием для кандидатов в судьи. Типа, как у православных всё высшее духовенство избирается из принявших монашеский постриг.

Мы также знаем, что судьи (суффеты) существовали в Тире и других палестинских городах. В Карфагене тоже правили выборные судьи. Почему бы не предположить, что и на Крите имелась похожая система правления?

Но можно пойти ещё далее и предположить систему отбора кандидатов в судьи. В таком случае, можно рассматривать таврокатапсии как своего рода "экзамен" для крито-минойских "назореев". Молодые люди обоих полов накладывали на себя пост, совершали священные омовения и другие аскетические упражнения, для того чтобы максимально "облегчиться" и "летать" над быком. Также можно предположить, что существовали коллегии духовных атлетов; на их существование намекает корпорация куретов, которая сложилась ещё в минойский период. (См.: О куретах и крито-минойских поселениях в Ионии.) 

И теперь мы вновь возвращаемся к картинке из сегодняшней статьи "Живой принц или "почивший в бозе" предок?"

Мужчину справа с длинными волосами и посохом в руке мы можем отождествить с духовным атлетом, т. е. с "назореем". Возможно, он является предводителем местной корпорации куретов и принимает "новобранца" в коллегию.

Заканчивая эту небольшую статью, я ещё замечу, что куреты были связаны с культом Зевса Критского, а сам Зевс выступал в образе быка. С другой стороны, древнегреческие куреты всегда находились под "крышей" какого-нибудь женского божества (Матери богов во Фригии, Артемиды в Эфесе). Ну и наконец следует заметить, что в таврокатапсиях принимали участие не только юноши, но и девушки; равным образом и судьи были обоих полов (например, пророчица Девора (ивр. ‏דְּבוֹרָה‏‎ [Двора́] букв. «пчела») была судьёй Израилевой).

А. Эванс об элементах крито-минойской культуры в жизни эллинов.

Артур Эванс говорит, что знаменитый Фестский диск "своим происхождением обязан скорее восточно-эгейскому прибрежью, нежели он восходит к доисторическому Криту".

Фестский диск, сторона B (датируется по-разному: 1850-1600 или ок. 1350 до Р.Х.).

Также А. Эванс категорически против отождествления носителей крито-минойской культуры с древними греками. "Для меня, - говорит он, - предположение о том, что этеокритский народ, сохранявший свой собственный язык вплоть до III века до н.э., говорил на греческом в ещё более далёкие от нас, доисторические эпохи, является вопиющим и противоречит всякому здравому смыслу". Он находит близкородственные связи этеокритян в Анатолии и говорит, что "название самого Кносса является исключительно анатолийским". 

"Когда дело доходит до сопоставления религиозных элементов, обнаруживается аналогичная взаимосвязь с малоазиатским регионом. Великая Богиня минойского Крита имела сестёр к востоку от Эгейского моря, и даже более древних, чем она сама. Также обстоит и с Корибантами и их божественным Дитя, а культ Лабриса (секиры с двумя лезвиями) неотделим от культа народа Карии, поклонявшегося Зевсу Лабрандейскому".

Кария

"Некоторые из наиболее характерных религиозных сцен, изображённых на минойских печатях, становятся более понятны в свете обращения к древним культам, сохранившимся с доисторических времён на землях к востоку от Эгейского моря. Во всех этих регионах мы сталкиваемся с постоянно повторяющейся фигурой Богини и её юного спутника – иногда это её сын, иногда – её любовник, иногда это воинственный юноша, иногда он скорее женоподобен, но вне зависимости от своего обличия, всегда смертен и оплакиваем. Аттис, Адонис или Таммуз, также можно упомянуть Илионского Анхиса – все они имели гробницы в стенах её храма. Не в последнюю очередь стоит упомянуть, что и критский Зевс был смертен, и его памятник на горе Юкта, в месте, ставшем легендарным, удивительным образом напоминает святую гробницу, над которой изначально царила Богиня, а не Бог".

"Охотницы", фреска из Тиринфа, XIV в. до н.э., микенский период. 

Костяные молоточковидные булавки в погребениях древнеямной культуры.

Н. А. Николаева в статье "О КУЛЬТЕ ВЕЛИКОЙ БОГИНИ В РЕЛИГИИ ИНДОИРАНЦЕВ ПО ДАННЫМ АРХЕОЛОГИИ" приводит изображения так называемых «костяных молоточковидных булавок», которые археологи находят в погребениях древнеямной и раннекатакомбной культур бронзового века.

Все, кто видел булавки, знает, что для каждой характерен свой неповторимый стиль орнаментации, хотя элементы – ромбы, треугольники, полосы и зигзаги – везде похожи.

"Известно, что булавки довольно долго использовались. Найдены экземпляры, головки которых ломались, но их не выбрасывали, обломки молоточков или стержней полировали, могли просверлить дополнительное отверстие. Дорогая, очень ценная вещь, передаваясь из рук в руки, “по наследству” прослужив более 200 лет, попала в погребение очень пожилой женщины. По крайней мере, об этом свидетельствуют радиоуглеродные даты", - говорит Н.И. Шишлина в статье "Костяные булавки бронзового века: результаты радиоуглеродного датирования".

В Прикаспии и Подонье они часто находятся в погребениях либо детей и подростков, либо женщин репродуктивного возраста или очень пожилых и крайне редко – в мужских захоронениях.

Отмечено три случая вкапывания в землю больших костяных молоточковидных булавок. Орнамент на булавках составляют крестообразные и радиально-лучевые линии. Булавки сопровождаются определённым набором предметов. Главные из них – бляхи, которые были найдены в 24 погребениях (49 штук) в комплексе с бусами, зубами ископаемой рыбы, с костяными и металлическими пронизями и с булавками. 

"Уникальную композицию этих предметов мы наблюдаем в катакомбном погребении Чограй VI к. 3, п. 3. 

О куретах и крито-минойских поселениях в Ионии.

М.Ю. Лаптева в статье "Крит и Иония во II тыс. до н.э. (мифологическая традиция и археология)" поднимает очень интересную тему талассократии Крита в середине II тыс. до н. э, точнее говоря, тему критского присутствия в Западной Малой Азии, а именно – в междуречье двух рек, Герма и Меандра, получившем, вероятно уже в гомеровский период, название Ионии. 

Раскопки, произведённые на Хиосе в 1938-1955 гг., обнаружили здесь критскую керамику Среднебронзового периода, аналогичную найденной в Трое VI. Также и на Самосе обнаружена минойская керамика Средне- и Позднеминойского периодов, найденная при раскопках на территории современного города Пифагорио, остатки святилища (предположительно, Геры), существовавшего от Среднеминойского до Позднеэлладского периода III. Раскопки Клазомен, расположенных на побережье залива Смирны, на месте современного холма Лиман Тепе, не оставляют сомнений в существовании здесь в середине II тыс. до н. э. критского поселения. Раскопки Лиман Тепе, произведённые в 90-е гг. XX века турецким археологом Х. Эрканалом выявили укреплённое поселение Раннебронзового периода II, окружённое массивными стенами, занимавшее территорию площадью в 6 гектаров. Поселение, насчитывающее пять культурных слоёв, существовало с IV тыс. до XIV в. до н. э. Стены поселения были аналогичны укреплениям Трои VI. 

Эпименид Критский как "проводник" минойской традиции в древнегреческой философии.

А. В. Лебедев в статье "Теогония" Эпименида критского и происхождение орфико-пифагорейского учения о реинкарнации высказывает предположение о том, что "Диктейская и Идейская пещеры [на Крите] в архаическую эпоху функционировали как оракулы, а Эпименид служил штатным гадателем в пещере Зевса и предсказывал будущее на основании своих вещих снов".

И далее: "Предположение о том, что критские сакральные пещеры могли функционировать как оракулы, высказывалось историками и археологами (Chaniotis 2006). В древности критяне славились именно как самые искусные толкователи снов. В эллинистической Александрии 2 в. до н. э. безымянный толкователь снов следующим образом рекламировал своё искусство:

ἐνύπνια κρίνω, τοῦ θεοῦ πρόσταγμα ἔχων·
τύχ᾽ἀγαθᾶι· Κρής ἐστιν ὁ κρίνων τάδε.
Толкую сновидения по распоряжению бога,
В добрый час! Толкователь снов – критянин.

Указание на происхождение толкователя снов с Крита (подтверждаемое также дорийской формой ἀγαθᾶι) является гарантией достоверности толкований. Ссылка на «распоряжение» бога, то есть бога-целителя Сараписа, указывает на то, что гадатель имел официальный статус при храме, что он был назначен на эту должность, а не занимался частным бизнесом (Contra Renberg 2010: 650–651). Подобно тому, как александрийский критянин служил гадателем-снотолкователем при храме Сараписа, Эпименид мог служить жрецом-прорицателем в критской «пещере Зевса».

Пещера Зевса на Крите (Диктейская пещера)