Егор Холмогоров в своей статье "Крит. Прекрасные дамы, поедающие младенцев" сообщает:
"В науке и околонаучных мифологиях ХХ века сформировался образ критской цивилизации имеющий крайне мало общего с действительностью. На основании «кокетливых» изображений жриц с открытой грудью она была объявлена матриархальной и феминистской в духе построений Марии Гимбутас. На основании сохранившихся ярких красок фресок – жизнерадостной. На основании образов цветов и животных – близкой к природе. На основании отсутствия военных и боевых сцен – миролюбивой и гуманистической.
Этот образ критской цивилизации покоится на многих натяжках и заведомых ошибках. <...> Пропагандисты «жизнерадостного и гуманного» критского искусства и облика цивилизации как правило игнорируют целый пласт археологических свидетельств, связанный с человеческими жертвоприношениями на Крите, причём речь идёт не только об убийстве пленников, обычном для многих культур этой эпохи, а о детоубийстве, сопровождавшемся каннибализмом.
В 1979 г. в подвале дома в Кноссе археолог Питер Уоррен (один из ведущих специалистов по эгейским культурам) нашёл вперемежку с костями животных человеческие кости, принадлежавшие детям. Из 371 кости на 79 обнаружились надрезы, сделанные режущими и пилящими инструментами. Характер надрезов показывал, что с этих детских костей срезали мясо. Причём на большей части костей отсутствовали следы термической обработки, что давало основания для допущения, что мясо поедалось сырым. Попытки других исследователей переинтерпретировать жуткую находку Уоррена с помощью предположения, что мясо отделялось от плоти для вторичного погребения оказались не слишком убедительными – ничто в контексте находки не указывало на погребение, зато слишком многое – на кухню и скотобойню.
К этой находке подтянулся целый ряд других, свидетельствующих о распространённости на Крите человеческих жертвоприношений.
«В 4,3 милях к югу от Кносса, в состоящем из четырёх залов святилище Анемоспилия (первые раскопки здесь были проведены Дж. Сакелларикасом в 1979 г.) была обнаружена ещё одна находка, свидетельствующая о принесении человеческих жертв. При осмотре западного зала дворца археологи нашли три скелета. Первый принадлежал 18-летнему юноше, лежащему на правом боку на алтаре в центре комнаты со связанными ногами и бронзовым кинжалом в груди. Возле алтаря когда-то находилась колонна, вокруг основания которой располагался сток, по-видимому, предназначенный для того, чтобы в него стекала кровь жертвы. Исследование костей погибшего молодого человека показало, что он умер от потери крови».
А дальше было не трудно вспомнить обильный материал греческой мифологии, который характеризовал Крит как весьма жуткое место. Именно на Крите существовал культ Диониса Загрея, который был растерзан и съеден титанами. Жертвоприношение сына приписывалось внуку Миноса Идоменею.
Однако, судя по всему, самое буквальное прочтение мифа было наиболее точным – присланные из порабощённых Миносом городов юноши и девушки приносились в жертву божеству-быку и Великой Богине в Кносском дворце – «Лабиринте». А нежные дамы, изображённые на дворцовых фресках, вполне возможно были участницами жертвоприношений и поедательницами детской плоти.
Матерью Миноса, напомним ещё раз, миф называет финикийскую царевну Европу. Тем самым указывается на связь критской и ханаанейской цивилизации, в которой, на всём пространстве от Тира и Угарита до Карфагена, детские жертвоприношения были чем-то само-собой разумеющимся. Крит, по всей видимости, может быть поставлен в ряд этих культур. Были ли человеческие жертвоприношения столь же широко распространены в неолитических цивилизациях VII-IV тыс. до н.э., которым приписываются почитание Великой Богини и «матриархальная» идеология и которые, якобы, разрушили жесткие вторжения «патриархальных индоевропейцев»? Вопрос, ответ на который нуждается в дополнительных уточнениях".
В комментах к статье говорится о тенденциозности Холмогорова:
"Нельзя делать вывод по двум случайным находкам, сделанным тем более не в общественно значимых местах, а в частных зданиях, о каннибализме целой многотысячелетней цивилизации", - говорит автор, скрывающийся под ником "Мелкие заметки о всякой всячине". Татьяна Литвинова спрашивает: "а сколько детей должны были съесть, чтобы у нас появилось право обсуждать эту тему?" — "Татьяна Литвинова, сотни как минимум каждый год на протяжении хотя бы столетия. Тогда и можно говорить о цивилизации каннибалов и обрядном людоедстве. Единичные находки в частных домах за отдельные исторические времена говорят ровно об обратном: цивилизация не была каннибальской, а найдены жертвы единичных маньяков склонных к людоедству, с которыми мы до сих пор регулярно, и кстати чаще чем на Крите, сталкиваемся", - отвечает автор "Мелких заметок о всякой всячине". "Татьяна Литвинова, у нас тоже есть преступники-каннибалы. Но мы же не считаем сами себя каннибалами из-за этих людей", - вторит комментатор из "Будней удалёнщицы".
Далее, Светлана Коваленко с апломбом заявляет: "Человеческие жертвоприношения были свойственный всем языческим культурам".
Но если б для язычников ритуальный каннибализм был привычным делом, они никогда не обвиняли бы в этом христиан. Я имею в виду языческие обвинения ранних христиан в принесении человеческих жертв с целью использования их крови в ритуальных целях. Ранний христианский теолог Тертуллиан в 200 году в своём трактате Апологетик писал про «всё то, в чём ложно обвиняют нас, а именно: сколько каждый из нас пожрал умерщвлённых детей». В диалоге «Октавий» Минуция Феликса, в котором участвуют Цецилий (язычник) и Октавий (христианин), Цецилий говорит:
«Рассказы о посвящении новичков ужасны и всем известны. Перед лицом, посвящаемым в их таинства, кладут младенца, покрытого мукой, чтоб обмануть неосторожных; новичку предлагают нанести по поверхности муки невинные по видимости удары, и он убивает младенца, нанося ему невидные, незаметные раны. Его кровь — о, ужас! — жадно слизывают, тело с остервенением разрывают на части. Вот какой жертвой скрепляется их союз, это соучастие в преступлении дает им залог взаимного молчания» (Источник).
Как могут каннибалы обвинять в людоедстве других людей, или как могут горькие пьяницы укорять кого-то в пристрастии к "зелёному змию", т. е. алкоголизму?
"Белая черепаха (Алтерега)" обращается в комментах к Егору Холмогорову:
"Зачем писать о том, в чём не разбираетесь? Пишите о Руси 13 века на Руси и всем будет счастье. Жертвоприношения на Крите - выдумка и ничем не доказанные фантазии. Ритуалы могли и скорее всего так и происходило над мёртворождёнными или внезапно умершими детьми. Особенно великолепно звучит фраза : "исследование костей показало, что юноша умер от потери крови"... Вы сами себя послушайте! Поняли, что сказали? И сегодня людей, которых оперируют без наркоза, связывают. Это тоже ритуальные жертвы? В Шумере матриархата не было, а у их предшественников условных субареев - был. Отсюда и роль женщин в Шумере. Связь Крита с Ханааном? Хоть одно доказательство сходства культуры Крита и, к примеру, Угарита или Финикии привести можно? Ну, хоть одно? Если не считать параноидальных фантазий на тему поедания младенцев? Восхищает и такая постановка вопроса: открыватель Критской цивилизации Эванс невежа, а Холмогоров, конечно, умный, хотя на Крите ничего и не копал... Ну и так далее по списку. Хочется оставить след в историографии? Для этого не обязательно идти путём интеллектуального Герострата и "сжигать" храмы женским божествам.
А собственно "находку Уоррена " не нужно интерпретировать. Её нужно просто датировать. Даже сам "открыватель" датировал её 3400 лет назад, т.е. временем, когда Критской цивилизации уже не было, а было нечто протоэлинское, патриархальное. Вот вам и пожиратели детей. Причём тут жрицы? При этом скорее всего настоящая дата лет на 200 моложе, т.е. речь идёт уже не о минойцах, а о микенцах )) Но если очень не любишь женщин, то можно и на жриц всё свалить".
Я тут от себя лишь добавлю, что ссылки Холмогорова на позднейшие греческие мифы о Минотавре не имеют никакой "юридической" силы. Древнегреческая мифология ничем не отличается от современной.
Древние греки считали, что у них в Элладе — "тишь, да гладь, да божья благодать", а за границей живут одни варвары с примитивной культурой, максимально грубые и глупые существа, от которых можно ожидать всё что угодно. Стоило Одиссею лишь немного отплыть от Эллады, и он столкнулся с людоедством: на одном из островов в Эгейском море циклоп Полифем убил и съел двух его товарищей, а на следующий день — ещё четверых. Также Одиссей столкнулся с людоедами лестригонами — жителями страны, которой правил царь Антифат. Антифат сожрал одного из посланных Одиссеем на разведку спутников. Потом Антифат позвал других лестригонов, которые стали уничтожать корабли, бросая в них со скал огромные камни. Людей они нанизали на колья и унесли на съедение в город. Удалось уцелеть лишь одному судну, на котором и спасся Одиссей.
Комментариев нет:
Отправить комментарий