О быкоголовом консорте Богини и рогатом воинстве.

"Как известно, - говорит Ю. В. Андреев, - на Крите до сих пор не удалось найти никаких монументальных сооружений культового характера [1]. Между тем это довольно странно, если учесть широкое распространение построек такого рода в ближайших к Криту районах Восточного Средиземноморья (Малая Азия, Сирия, Египет), а отчасти также и западного (Мальта). Сопоставления такого рода невольно наводят на мысль, что именно дворцы и заменяли в минойской архитектуре практически отсутствующие храмы [2]. С другой стороны, можно вспомнить, что именно храмы первоначально были во многих районах Передней и Юго-Восточной Азии, а также Мезоамерики главным средоточием как духовной, так и светской власти, практически предвосхищая почти все основные функции появившихся позднее дворцов. Так, очевидно, можно объяснить принципиальную однотипность дворцовой и храмовой архитектуры <...>. Важно принять во внимание также ещё и то, что дворцы вообще едва ли могли бы быть построены, если бы их строители (а скорее всего, это были простые земледельцы н ремесленники, созванные из окрестных поселений) не воодушевлялись мыслью о том, что они строят дом для своего верховного божества. Всякое иное объяснение появления столь значительных архитектурных сооружений в обществе, ещё далеко не порвавшем с традициями первобытнообщинного строя, представляется малоубедительным".

Так-так-так... Интересно... Значит, если какой-нибудь сатрап вознамерился бы, подобно Антихристу, сесть на святом месте в храме Божьем, то он, естественно, стал бы выдавать себя за бога, то есть рогатого консорта богини. 

Ну, эти рогатые боги и «цари-жрецы оставили о себе память. Особенно много их было в "переходную" эпоху Бронзового века.

Assyrian soldiers of Ashurbanipal carrying a statue of Adad

Египетский храм как космос.

Ян Ассман говорит, что "в позднеегипетском храме пол символизирует землю, а потолок — небо. Колонны имеют форму растущих на земле растений. Потолки, представляющие небо, украшаются звёздами или астрономическими эмблемами.

Потолок центрального святилища храма Хатшепсут в Дейр эль-Бахри. 15 в. до н.э.

Промежуточное пространство между полом и потолком, землёй и небом, занято настенными рельефами — бесконечными культовыми сценами, которые in efilgie* наполняют этот каменный космос деятельностью и жизнью".

Такие же настенные росписи имеются и в православных храмах. Если смотреть издалека и не присматриваться к изображениям, то поначалу создаётся впечатление, что это монастырская крипта.

Крипта Покровского собора Марфо-Мариинской обители в Москве.

"В семантике египетского храма обнаруживается противоречие, быть может, изначально заложенное в самой структуре «сакрального». Египетский храм, если смотреть на него снаружи, кажется надёжно отгороженной от внешней среды особой территорией, анклавом сакрального в профанном мире, запечатанным сосудом, в котором пребывает божественная сила, по таинственным причинам поселившаяся именно в этой точке земли. Для того же, кто находится внутри, этот обособленный сосуд с сакральным содержимым являет собою весь мир. Храм изображает мир, за пределами которого ничего больше нет".

Удивительно-сногсшибательно-поразительно!

----------------------------------------------------------------------------------

*) В (плане) изображений (лат.) 

О египетских храмах.

Ян Ассман рассказывает о египетских храмах на примере храма Хора в Эдфу.

"По мере продвижения снаружи вовнутрь размеры помещений уменьшаются; одновременно уровень пола повышается, а потолок опускается всё ниже. Чем меньшими становятся помещения, тем более сгущается темнота. Если передний двор залит светом, то следующий за ним «зал воссияния» погружён в сумерки. Во внутренних помещениях царит полный мрак, и только сквозь немногие окна-щели, прорубленные под потолком и в стенах, проникают кажущиеся таинственными лучи.

Египетский храм в разрезе

Подобная архитектурная форма, представляющая собой, по сути, ни что иное, как серию концентрических изолирующих «оболочек» вокруг святая святых, связана с идеей ограждения от внешнего влияния. В святилище, окружённое пятью защитными поясами, не может проникнуть ничто профанное, злое, нечистое. Таким образом, между «внутренним» и «внешним» проведена очень чёткая граница. Этот принцип необычайно чёткой дифференциации «внутреннего» и «внешнего» напоминает устройство атомной станции, но как бы вывернутое наизнанку: ведь если в случае с ядерным реактором речь идёт о том чтобы защитить окружающую среду от таящейся в нём разрушительной энергии, то здесь, напротив, оберегаемое в святом святых культовое изображение должно быть изолировано от вредоносного воздействия окружающей среды". 

Это описание напоминает иудейский храм в Иерусалиме.

"В плане здание Храма было продолговатой формы и состояло из трёх смежных помещений одинаковой ширины — Притвора (Улам), Зала (Хейхал или Кодеш) и Святая святых (Двир или Кодеш а-Кодашим).

Притвор (Улам), составлявший восточную часть Храма, отделял святое от мирского. По мнению многих еврейских комментаторов (в том числе, РаДаКа), высота Притвора была 120 локтей, в то время как высота Хейхала и Святая святых составляла всего 30 локтей.

Святилище Хейхал, где велось богослужение, был самым большим помещением Храма (приблизительно 15×10×15 м). Внутри стояла золотая Менора Моисея, по обеим сторонам от которой (вдоль северной и южной стен Хейхала) располагались ещё по пять золотых семисвечных светильников, которые отлил Хирам. Эти светильники горели постоянно и освещали Храм и днём и ночью.

В глубине Хейхала находилась Святая святых (Двир), отделённая от него каменной стеной, обшитой кедром, в которой была кипарисовая дверь, с косяками из оливкового дерева, закрытая дорогой завесой (парохет). Святая святых была кубической формы, 20×20×20 локтей, то есть на 10 локтей ниже, чем Хейхал, по-видимому, из-за более высокого пола и более низкого потолка" (из Википедии).

О храмовом хозяйстве в Египте и на Крите.

Заупокойный храм Рамсеса II (Рамессеум) напоминает открытый Артуром Эвансом "дворец-лабиринт" в Кноссе на Крите.

Рамессеум. Раскопки.

 

Рамессеум. План.

 

На территории древнеегипетского заупокойного храма мы видим многочисленные склады, принадлежащие храму как хозяйственному предприятию. И примерно такие же складские помещения имеются в крито-минойском дворце-лабиринте. Собственно, это множество комнатушек-кильдимчиков для хранения сельскохозяйственной продукции и придаёт дворцу сходство с лабиринтом.

"Рамессеум стоял в центре жилого квартала, обнесённого глиняной стеной. Слева от храма находился павильон фараона, а справа и сзади — бесчисленные маленькие здания с полукруглыми крышами, служившие жильём для рабочих, мастерскими и складами. <...> Склады из кирпича позади храма (их можно легко заметить с пригорка у дороги) служили амбарами. Они являются очевидным свидетельством того, что Рамессеум окружали обширные угодья" (из Википедии). Сходство с Кноссом нельзя не заметить.

Египетские "иераполисы".

По мнению Яна Ассмана, древние египтяне верили, что боги живут в храмах. В принципе, такая идея не чужда и христианству. Я имею в виду "сошествие" Духа Святого на апостолов в маленькую горницу на окраине Иерусалима. Конечно, сходить откуда-то и куда-то приходить могут только ограниченные конечные существа, а не вездесущий Дух. Духу неокуда нисходить и некуда приходить. Все эти выражения о "сошествии" и "нисхождении" Св. Духа употребляются по нужде и слабости выразительных средств нашего языка. Где Дух Святой ощутительно являеет своё присутствие, туда, по нашим понятиям и выражениям, Бог как бы "приходит". Возможно, древние египтяне считали, что боги не живут, а лишь "присутствуют" в храмах.

"Египетский мир богов имел локальное измерение: эта фраза означает, что, по разумению египтян, боги реально присутствуют на земле. Как представляли себе подобное присутствие? Прежде всего, как господство. Царство египетских богов целиком и полностью относится к «миру сему». Они живут в своих храмах по праву землевладельцев, как собственники земли, принадлежащей этим храмам. В Египте храмам принадлежала большая часть земли. Она либо обрабатывалась храмовыми служащими, либо сдавалась в аренду. Храмы не платили государству никаких податей, ибо сами были государственными хозяйствами. Царь делал им пожертвования, но зато и распоряжался их доходами. Сколь велики бы ни были подарки храмам, царская казна не оскудевала. «Государство» и «церковь» ни в хозяйственном, ни в чисто понятийном плане не были разделены. Напротив, понятие «государство» подразумевало именно совокупность владеющих землями храмов и их богов. Эта мысль отчётливо прослеживается, например, в царских ритуалах принятия на себя власти (коронация) и обновления власти (праздник юбилея, или хеб-сед). В обоих случаях царь выполняет ритуальные действия перед собранием богов страны. Это они — собственники земли — должны признать царя своим представителем. Они воплощают страну как политическую общность.

Точно так же, как совокупность богов воплощает политическое понятие «Египет», каждый отдельный — владеющий землёй — бог воплощает понятие «город» [1]. Египетский город всегда является городом какого-то бога. Выражения типа «Город  Амуна», «Город Тота», «Город Птаха» настолько однозначно подразумевали, соответственно: Фивы, Гермополь и Мемфис, что греки переименовали подобным образом большинство египетских городов — заменив имена местных богов греческими эквивалентами. Так, «Город Амуна» стал «Диосполем», «Город Мина» — «Панополем», «Город Хатхор»— «Афродитополем», «Город Тота» — «Гермополем», «Город Анубиса» — «Кинополем» (потому что Анубиса изображали в виде собаки), «Город Упуата» — «Ликополем» (из-за волчьего облика Упуата), и, по тому же принципу, «Город Собка» превратился в «Крокодилополь».   По-египетски все эти города назывались совершенно иначе. Но, тем не менее, греческие названия верно передают суть египетского понятия «город»: ведь город здесь мыслился именно как область правления одного из богов. <...> В локальном измерении «близости к богу» боги предстают как городские боги, а города — как города богов. Однако не только понятие, но и реальный облик города определяется его функцией быть местопребыванием бога, который этим городом правит. Египетские города, как правило, не были окружены стенами. Укреплённые стены возводились только по периметру храмовой территории, которая включала дом бога и хозяйственные постройки. Храмы с их стенами и бастионами возвышались наподобие замков посреди плоской равнины и даже зрительно воспринимались как центры поселений, концентрировавшихся вокруг них.

Неудивительно, что для древнего египтянина понятие «город» имело в первую очередь религиозный смысл. Жить в городе — значило находиться поблизости от бога, который этим городом управляет. Принадлежность к какому-то городу была равносильна «принадлежности», подчинённости его городскому богу. В Египте каждый человек имел «свой» город и, следовательно, «своего» бога: он «служил» этому богу, а тот о нём заботился. Любовь к своему городу и к родине были религиозно обусловлены, вытекали из связи между богом и человеком".

Трест "Египетхрамстрой".

Ян Ассман (Assman - как можно жить с такой фамилией?!) пишет:

"Мы можем смело утверждать, что из всех стран тогдашнего мира Египет имел наибольшую плотность храмовой застройки — и, следовательно, самую высокую численность божественного «населения». <...> «Образ неба» (imago caeli), «храм всего мира» (mundi totiiis templum) — такими словами один поздний, написанный на латинском языке текст из «Герметического свода» восхваляет Египет как земную обитель богов".

Храм Исиды на острове Филе, построенный Хеперкара Нехтнебеф (Нектанебом I) — фараоном из XXX династии Позднего царства Древнего Египта. IV век до н. э.

Тонкая грань между домом и святилищем, дворцом и храмом.

Недавно я говорил, ссылаясь на Е. В. Антонову, что первые "регулярные" храмы со жречеством появились в конце убейдского периода, однако сама Е. В. Антонова не уверена в том, где кончается большой ("престижный") дом и начинается храм. Она пишет:

"Предполагаемые храмы убейдского времени обнаружены в поселении на севере Месопотамии, в Тепе Гавре [1]. Здесь первая храмовая постройка зафиксирована уже в 19 слое (к убейду относятся здесь слои 20—12, счёт слоев сверху вниз). Прямоугольное сооружение с тонкими стенами, но значительных размеров (центральное помещение имело длину 10 м) принадлежало к характерному для храмов Месопотамии типу. Это трёхчастное сооружение, состоящее из центрального помещения и фланкирующих его небольших подсобных помещений [2]. В следующем слое обнаружена постройка более регулярного плана. В ней было не менее 20 помещений, и она стояла на обширном дворе. В центральном зале посредине находился подиум или алтарь. Особенно примечательны постройки слоя 13. Их три, и они располагались во дворе, соприкасаясь стенами.

Реконструкция храма в Тепе-Гавра близ г. Мосула, Ирак. Убейдский период. IV тыс. до н. э.

В настоящее время раскопки недавно обнаруженных убейдских поселений, как и новые взгляды на формы общественной жизни в ту эпоху, привели к заключению о жилом назначении «храмов» Тепе Гавры [Amiet, 1986, с. 72]. Они разительно сходны с жилыми домами, раскопанными на поселениях долины Диялы. Возможно, постройки такого плана принадлежали семьям, занимавшим (по крайней мере в Тепе Гавре) главенствующее положение в общине. На других поселениях ситуация могла быть иной, такие дома могли быть обычными, принадлежавшими и людям более низких статусов. Несмотря на изменения во взглядах на храмы Тепе Гавры, эредуские сооружения по-прежнему считаются сакральными.

Первое эредуское святилище не имеет признаков, позволяющих сопоставить его планировку с планировкой жилых домов [3]. Однако более поздние убейдские храмы трёхчастного плана, как обоснованно полагают, обладают общими признаками с многокомнатными жилыми домами самаррской и убейдской культур. Это жилые постройки с тремя (или более) рядами регулярно расположенных помещений и наружными выступами. В отличие от жилых домов в храмах помещения дифференцированы по назначению и размеру. Главным был центральный зал, в то время как в жилых домах самаррской культуры центральные помещения не выделялись размерами; однако в убейдских домах такая дифференциация уже заметна".

Т. В. Корниенко в статье "Культовое строительство в Южной Месопотамии в убейдский период (по материалам Эреду и Урука)" приводит фото и план раскопок самых древнейших слоёв храма в Эреду.

Эреду. Момент раскорок храма XVI

О времени появления патриархата на Ближнем Востоке.

Е. В. Антонова в своей монографии "Обряды и верования первобытных земледельцев Востока" (М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990) пишет:

"Осёдло-земледельческие культуры распространяются в 8—7-м тысячелетиях до н. э. в тех зонах Передней Азии, где возделывание злаков могло производиться без применения искусственного орошения. Общины людей, связанных узами родства, для ведения хозяйства, как земледельческого, так и скотоводческого, а также для эксплуатации природных ресурсов, должны были владеть определёнными территориями. Их обитатели жили, как правило, в небольших домах, сначала круглых, затем прямоугольных в плане. Они служили жилищами, как полагают, малых парных семей. Совершенно очевидно, что на том этапе развития семья не могла быть самостоятельной хозяйственной единицей. Члены семей составляли более крупные объединения.<...> Основной общественной единицей являлась община родственников, которая могла составлять население целого поселения, а в каких-то случаях, когда это позволяли, в частности, экологические условия, в пределах поселения могло обитать несколько таких общин. <...>

Переход к производящему хозяйству создал предпосылки для образования неравенства. <...> Однако различия статусов в пределах одной общины не прослеживаются археологически даже в такой культуре, основанной уже, по крайней мере отчасти, на ирригационном земледелии, как самаррская, а также в ещё более поздней убейдской культуре, где явны свидетельства разложения первобытнообщинного строя (на это указывает, например, появление храмовой архитектуры). 

Реконструкция храма в Тепе-Гавра близ г. Мосула, Ирак. Убейдский период. IV тыс. до н. э.

Убейдский период в общих чертах датируется 6-м — началом 4-го тысячелетия до н. э., то есть храмовое строительство началось в самом конце периода. Это совпадает с тем, что говорит Википедия: "Философская концепция патриархата определяет господство мужчин над женщинами на Ближнем Востоке, начиная приблизительно с 3100 г. до нашей эры, так же как и ограничение репродуктивной свободы женщин и исключение их из процесса представления и конструирования истории" (Источник).Значит, надо полагать, до 3100 г. до н. э. никакого патриархата на Ближнем Востоке не было. 

В прошлом году я написал статью "Была ли культура Эль-Убейда матриархальной?" Твёрдо и уверенно ответить "да" на этот вопрос пока невозможно. Зато можно определённо и решительно заявить, что она не была патриархальной. Нет вождей значит нет патриархата, ибо патриархат, согласно определения Википедии, это "форма социальной организации, в которой мужчина является основным носителем политической власти". Эта социальная организация называется государством. Государство невозможно без разделения людей на правящий класс и подданных. В убейдский период в Месопотамии правящего класса, "тузов" и всяких "козырей", не было. Стало быть, не было и "шестёрок".

Гермы и кандилакии.

Интересно, связаны ли современные православные кандилакии в Греции с древнегреческими гермами?

Иногда их ставят на местах автокатастроф с летальным исходом. А иногда и как мемориальные знаки каких-либо значительных событий в жизни людей. Teika сообщает о двух историях установки канделакий, которые рассказал гид:

- Мужчине понадобилось срочно уехать в командировку. Дома оставил беременную жену, которая вот-вот должна была родить. И вот возвращается он домой, ему звонят и сообщают, что сын родился. Мужчина по тормозам, остановился, баллончик с краской достал из багажника, метку на дороге нарисовал, потом приехал и поставил церквушку.

- Ехал мужчина неторопливо к морю, девушка пыталась его обогнать. Раз пыталась, второй, третий, в итоге столкнулись. Никто не пострадал, только машины.Пока разбирались кто прав, кто виноват, успели влюбиться и пожениться. В итоге после свадьбы приехали и церквушку поставили на месте ДТП. Потом он уверял, что она водить не умеет, а она, что он газу прибавил в момент обгона...

Вообще говоря, традиция — штука очень живучая, и, вполне возможно, что какими-то тайными подземными ходами древняя языческая практика сооружения герм перешла в аналогичную практику строительства кандилакий.

У нас, в России, подобный "самострой" в принципе невозможен. Я у себя к дому пристроил веранду, и то уже загибали, всё время бросают мне в почтовый ящик свои бумажки с предложением вызвать кадастрового инженера для поготовки кадастрового плана. И при этом стращают: "Если на земельном участке расположена самовольная постройка, рекомендуем её узаконить т. к. согласно части 2 ст. 222 ГК РФ - Лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на неё право собственности. Оно не вправе распоряжаться постройкой - продавать, дарить, сдавать в аренду, совершать другие сделки". Тут даже и думать нечего, чтобы "без санкции соответствующих органов" построить где-нибудь какую-нибудь часовенку.  

У истоков храмостроительства.

Ф. Ф. Зелинский пишет: 

"В далёкие времена «ахейской эпохи», когда не знали кумиров богов, обходились также и без храмов; богослужение совершалось под открытым небом, для него требовался алтарь, но не храм. Храм развился лишь со временем в связи с необходимостью дать дом — не самому незримому богу, конечно, а его видимому образу, кумиру. И, по-видимому, такой храм вырос и развился из священной рощи: сначала сплетали беседку из её деревьев, образуя навес для кумира (этот обычай, упоминаемый ещё Гомером, в некоторых культах уцелел до позднейших времён); затем сочли более надёжным строить между деревьями небольшую «хорому», а затем хорому с окружающими деревьями претворили в виде полукаменного или каменного здания — получилась «целла» с колоннадой, всем известная, простая, но величавая и пленительная форма «греческого храма»".

Интересно, а нет ли здесь связи с "плакучими" берёзами славянского язычества? Берёза плакучая считалась деревом особым - её иногда называли "навьим деревом", то есть деревом мёртвых. Её сок, почки, кора, древесина и листья никогда не использовались для лекарственных целей, но только для магических. Верили, что это дерево имеет связь с нижним миром, что его любят русалки, они на ветвях берёзы качаются. Вокруг берёзы очерчивался магический круг (его мог заменять и девичий хоровод), и под пение обрядовых песен девушки украшали её бусами и лентами, а чтобы угодить русалкам, которые очень любят качаться на ветвях берёзы, сплетали ветви в венки. Происходило «завивание» - связывание верхушек двух молодых берёзок (при этом они нагибались) или же заплетание-закручивание древесных берёзовых веток в кольца. Отсюда, кстати, и пошло выражение «берёзу заломати».

В религиозном творчестве очень многое делается бессознательно, что гениально подметил Карл Юнг. Так вот, может быть, завивая верхушки двух молодых берёзок, славянские девушки, сами не ведая того, своими руками создавали прообраз святилища? В Древней Греции такого рода святилища эволюционировали в «хорому» и «целлу» с колоннадой, а у нас всё так и осталось в самых ранних, зачаточных формах.  

Храмоведческое.

О двух столбах  — Боаз и Яхин, — которые стояли в притворе Храма Соломона — Первого Храма в Иерусалиме, уже говорилось в записи "Гера — герой — Геракл — герма". На нижеследующем изображении мы видим этот храм в разрезе с одной из колонн.

А вот часть колонны в форме идола богини Хатхор, которую обнаружили египетские археологи, работавшие на раскопках храмов вдоль западного рукава Нила в губернаторстве Кафр-еш-Шейх.

Источник картинки

Интересно, что такого рода колонны заметны на реконструкциях крито-минойских трёхчастных святилищ.

Многие древнеегипетские храмы являются "репликантами" тех древнейших святилищ.

Карнак. Храм Амона. Поперечный разрез гипостильного зала (реконструкция)

 

"Чур меня, чур!" и church - слова однокоренные.

"Ввиду того, что круг был священным символом, символом почитавшейся богини, место, на котором совершалось богослужение, очерчивалось кругом. У восточных славян языческими святилищами служили круглые в плане открытые площадки. С формой давно исчезнувших храмов неба, видимо, генетически связана форма античных ротонд

и круглых христианских церквей. Слова церковь, Kirche, church происходят от греческого kirkos, латинского circus", - говорит Ариэль Голан.

Очевидно, круглая форма святилищ и храмов а бессознательном уровне воспроизводит очертания материнской юбки, под которой прячутся малые дети, когда им страшно.

Матриархальный антураж оракула Аполлона в Дидиме.

В пору Великой греческой колонизации, что началась с середины VIII века до н.э. и длилась до VI века до н. э., греки основали за морем несколько сот городов-колоний. Дидим близ Милета на малоазийском побережье Эгейского моря был одной из таких колоний. Главная достопримечательность поселения Дидим — колонны святилища Аполлона, сохранившиеся до наших дней в той или иной степени целостности. 

Оракул Аполлона в Дидиме (Дидимейон). Архитекторы Пэоний из Эфеса и Дафнис из Милета. III век до н. э. «Лестница гигантов», соединяющая пронаос и адитон.

Дидимейон, или, иначе — оракул Аполлона близ Милета — в своё время был знаменит не меньше, чем Дельфы и Делос. Древний храм, сооружённый около 550 года до н. э., был соединён шестикилометровой Священной дорогой с портом Панормос, куда прибывали морем паломники. Вдоль этой дороги — в полном соответствии с «египетской» традицией Ионии, — были расставлены сфинксы, львы рычащие и статуи жрецов.

В 494 году до н. э. захватчики-персы дотла сожгли древний храм и похитили священную статую бога Аполлона. Через 200 лет её вернул Селевк I (305–281 годы до н. э.), пришедший на смену Александру Великому. Селевк I попытался возродить былую славу разрушенного Дидимейона, придав ему гигантские размеры. Храм Аполлона в Дидиме во много раз превосходил величественный храм Зевса в Олимпии. По длине святилище Аполлона достигало 108 метров, а по ширине — 50 с лишним, в то время как храм Зевса имел в длину лишь 64 метра. У храма Зевса было только 34 колонны,  а у храма в Дидиме было 220 колонн диаметром — 2,3 метра, высотой — в 20 метров.

В храме существовало «тайное общество» оракулов, куда приходили люди, чтобы за некоторую материальную плату получить божественное предсказание Аполлона. Обычно жрицы говорили несколько двусмысленных слов, большая часть которых интерпретировалась по-разному. 

Раз уж речь зашла о жрицах, нельзя пройти мимо всего матриархального антуража Дидимейона.

Ломать — не строить, душа не болит.

Малоазиатское побережье Эгейского моря. Город Эфес. На переднем плане — то, что осталось от храма Артемиды, некогда признанного «первым чудом света». Жалкие руины...

А когда-то он выглядел просто потрясающе: 

Малоазиатское побережье Эгейского моря. Храм Артемиды в Эфесе (графическая реконструкция пронаоса). Архитекторы Херсифрон и Метаген. Строился 120 лет. Завершён примерно в 450 году до н. э.

Прекрасный храм простоял почти сто лет до тех пор, пока в 356 г. до н. э. его не сжёг некий Герострат. Храм отстроили заново, причём второй храм получился даже несколько больших размеров. Интерьер нового храма украсили великолепные статуи Праксителя и Скопаса, а стены — живопись художника Апеллеса. Именно это сооружение признал первым из Семи чудес света Антипатр из Сидона (III век до н.э.), собственно, и составивший список:

«Но лишь увидел

Я Артемиды чертог, кровлю вознёсший до туч,

Всё остальное померкло пред ним; вне пределов Олимпа

Солнце не видит нигде равной ему красоты». 

Поклониться чертогу и его обитательнице съезжались люди со всего античного мира. Целый квартал вокруг храма служил «стерильной зоной», где под защитой богини любой мог укрыться от любого преследования. 

Простоял он половину тысячелетия, разрушен же и разграблен был готами в 268 г. нашей эры.

Но вот любопытная деталь: почитание Матери в этих местах не прекратилось, просто сменило форму. В семи километрах от разрушенного храма стоит дом, в котором, согласно преданию, скрывалась от преследований Дева Мария.

Дом Богородицы в Эфесе, Турция

Обнаружить дом помогли видения немецкой монахини Анны Эммерих: в 1822 году ей во сне явилась Пресвятая Богородица и подробно описала место в Эфесе, где она жила до своего Успения.  

Удивительные минихрамы Греции.

В современной Греции довольно часто можно встретить вот такие модели православного храма. Эти как бы "игрушечные" храмы называются кандилакиями, и они являются свидетельством большой религиозности и набожности греков. К таким «мини-часовням» ходят постоянно, меняют там свечи — чтобы горели ежедневно и круглосуточно.

Они напоминают мне "столпы", на которых столпники совершали свои аскетические подвиги.

Преподобный Алипий Столпник

Интересно, что столпничество, как аскетическая практика, существовало лишь на территории Византии, на территории восточной (православной) церкви, а на Западе ничего подобного не было. 

В статье О "столпе" Симеона Столпника я высказал предположение о том, что сия аскетическая практика перешла в православие из язычества. Адепты культа Аттиса и Кибелы подвизались на этих столпах. Известны примеры, когда бывшие жрецы Кибелы обращались в христианство. В частности, здесь можно привести пример Монтана из Мизии (Малая Азия). Церковные историки Евсевий и Епифаний подчёркивают следующую немаловажную деталь из биографии Монтана. Будучи до обращения в Церковь жрецом-галлом культа Кибелы с его экстатической оргийностью и членовредительством, он, во время посвящения в таинства этой богини, находясь в состоянии исступления, сам оскопил себя, тем самым доказав свою преданность и верность этой языческой богине (Источник).

Как мы знаем, культ Кибелы и Аттиса в дохристианские времена имел свой эпицентр в малоазийской Фригии и оттуда распространился на Ближний Восток и Балканы. И вот я думаю: может быть, эти греческие модели православных храмов восходят к древним погребальным столбам-мегалитам, в которых "спасались" столпники? Традиция — это такая "живучая" штука, которая, постоянно видоизменяясь, как хамелеон, тем не менее, может храниться веками "под спудом" и возрождаться в новых формах. 

"Окукливание" минойской культуры в микенской Греции.

Проф. Андрей Зубов говорит, что на микенских табличках из Пилоса 

"встречается имя «Божественная Мать», Матере тейя. Естественно, «матере» – это, как вы понимаете, «мать», «тейя» – божественная, от теос, бог. Её же, видимо, именуют Сито Потинийя – Владычица хлеба. Потинийя – «Госпожа». «Сито» – это греческое слово, обычный термин, и эпитет «Хлебная» прилагался в классическую эпоху к Деметре. Поэтому, кстати говоря, мы знаем, как ставится ударение. Отсюда и наше слово «сито».

По определению Ф. Шахермайера, автора замечательной книги «Минойская культура древнего Крита» (Fr. Schachermeyr. Die minoische Kultur des alten Kreta. Stuttgart,1964), и по определению А. Тойнби (A. Toynbee. Hellinism. The History of Civilisation. London, 1959), микенская культура – это «культура-сателлит» минойской. То есть это спутник минойской культуры. Но, как очень хорошо говорит Тойнби, черты лиц этих двух культур сходны, а выражения лиц - разные.

Действительно, все основные позиции одни и те же – дворец, дворцовые святилища, Богиня-Мать. Всё это очень похоже. А выражения лиц разные. «В микенском искусстве природа чаще всего обращена к человеку своей трагической, внушающей ужас и отчаяние стороной», – отмечает Ю.В. Андреев, очень тонкий ценитель и знаток микенской религии (Ю.В. Андреев. В ожидании «греческого чуда», с.17). 

Когда мы бродим по залам великолепного археологического музея Афин или музея в Микенах, то мы видим эту другую сторону культуры. Крит дворцовой эпохи, то есть до 1450-го года, не знал крепостей. На Крите не было крепостей, что вообще удивительно для древних цивилизаций. Но мы знаем, что стенами Крита были его корабли, был его флот - дубовые борта минойских галер защищали остров. Флот был столь велик и могуч, что ни один внешний агрессор не мог достичь цветущих долин и великолепных дворцов Крита - ни египтяне, ни переднеазиатские народы, ни народы Балкан. Поэтому на критских фресках мы видим сцены танцев, сбора цветов – то есть совершенно открытых священнодействий. Это мир гармонии, красоты и покоя, который нам очень нравится. На фресках из Акротири (остров Тира) изображены играющие обезьяны. Мы видим красивых женщин, которые смотрят на те или иные представления, пусть даже религиозного характера. Мир красив.  

Глиняные фигурки танцующих женщин. Палекастро. XIV в. до Р.Х.
Гераклеон. Археологический музей. Зал X

Минойская фреска из Кносского дворца. XVI-XV вв. до Р.Х.
Гераклеон. Археологический музей. Зал XV

Тёмный лик.

Помнится, ещё в прошлом веке, в году примерно 1986-м, я впервые увидел Библию. Книга была примерно 100-летней давности, дореволюционного издания, изрядно "зачитанная" и потрёпанная, с потемневшими и пожелтевшими страницами. Кажется даже, что от неё исходил какой-то специфический запах, как будто он неё "пахло" церковью... Не сказать, чтобы это был запах Святого Духа, но, определённо, какой-то дух от неё исходил... 

Был у меня в те времена один знакомый пенсионер, который подрабатывал переплётом книг. Тогда по рукам ходило много "самиздатовской" литературы, и он превращал пачку машинописных листов в аккуратного вида книжку, с твёрдыми обложками вместо папки канцелярской. Ну и вот - чёрт меня дёрнул - решил я отдать Библию этому мужику, чтоб он привёл её в "божеский вид"...

Лучше б я этого не делал. Потому что Библия, после того как она была обрезана со всех сторон, совершенно утратила свой прежний дух. Раньше издали было видно, что это — священное Писание, а теперь, после "реставрации", по внешнему виду эта книга ничем не отличалась от других книжек. В моих глазах она сильно упала в цене. И я, притом же, ещё и заплатил свои деньги переплётчику, за то что он, "обновив" книгу, лишил её прежней "ауры".

Этот случай я вспомнил, когда прочитал о том, как знаменитая «Чёрная Мадонна» в ходе реставрации Шартрского собора стала белой...

В 2017 году Шартрский собор открылся после десятилетней реставрации, но уже без Чёрной Мадонны. Дева Шартрская стала светлой. Многие посетители собора были возмущены и даже шокированы случившимся. В печати и в интернете появились статьи возмущённых верующих  под общим заголовком «Осквернение Шартра».

Вот такие дела... В религии не нужно слишком много света. Свет мешает воображению. А воображение в религии играет наиважнейшую роль. Ибо именно через воображение проявляются архетипы коллективного бессознательного. Неслучайно самые древнейшие святилища находились во глубине пещер. Да и православные христиане - сознательно или бессознательно - всегда строили свои храмы "пещероподобными", чтоб там поменьше света было и побольше тьмы.

Вход в коптскую церковь.

Священная роща в храмовых колоннах.

Ф. Ф. Зелинский говорит, что древнегреческий храм "вырос и развился из священной рощи: сначала сплетали беседку из её деревьев, образуя навес для кумира (этот обычай, упоминаемый ещё Гомером, в некоторых культах уцелел до позднейших времён); затем сочли более надёжным строить между деревьями небольшую "хорому", а затем хорому с окружающими деревьями претворили в виде полукаменного или каменного здания — получилась "целла" с колоннадой, всем известная, простая, но величавая и пленительная форма "греческого храма". 

В этом смысле, колонны древнегреческого храма представляются собой ту же священную рощу, только сделанную из камня.

храм Афродиты в Турции

Кстати, тут припоминается и древнеславянский обряд кумления (посестринство). В этом обряде особую роль играла берёза. По традиции, для проведения обряда девушки и женщины шли к берегу реки, водоёма или в лес, где протекал ручей, и выбирали одиноко стоящую "плакучую" берёзку. Берёза плакучая считалась деревом особым - её иногда называли "навьим деревом", то есть деревом мёртвых. Её сок, почки, кора, древесина и листья никогда не использовались для лекарственных целей, но только для магических. Верили, что это дерево имеет связь с нижним миром, что его любят русалки, они с берёзы спускаются, на берёзах качаются. Вокруг берёзы очерчивался магический круг (его мог заменять и девичий хоровод), и под пение обрядовых песен девушки украшали её бусами и лентами, а чтобы угодить русалкам, которые очень любят качаться на ветвях берёзы, сплетали ветви в венки. Происходило «завивание» - связывание верхушек двух молодых берёзок (при этом они нагибались) или же заплетание-закручивание древесных берёзовых веток в кольца. Отсюда, кстати, и пошло выражение «берёзу заломати».

Здесь, скорее всего, речь идёт о создании временного святилища из связанных ветвей нескольких рядом стоящих берёзок. В этих "шатрах" девушки "кумились" с русалками и между собой:

«Кумушка, голубушка,
Серая кукушечка!
Давай с тобой, девица,
Давай покумимся!
Ты мне кумушка,
Я тебе голубушка!
Горюшко размыкаем!
Будешь мне помощница,
Рукам моим пособница!»

Ещё один пример карикатурного "матриархата".

Эпоха матриархата, поскольку она отдалена от нашего времени несколькими тысячелетиями, является чем-то в роде тёмной комнаты, внутри которой все видят то, что они хотят увидеть. При этом смутные призраки выдаются за историческую реальность. Вот, например, что пишет Л. С. Драгунская в статье "Эдипов комплекс царя Эдипа. Проблема инцеста в истории и культуре":

"Первоначально — в самую раннюю эпоху и, очевидно, в эпоху матриархата — вообще не существовало противопоставления “дозволенных” и “недозволенных” сексуальных связей — господствовал “промискуитетный” (неупоpядоченный) брак. Женщина-матриарх была жестокой царицей и одновременно жрицей первоначального женского божества. Мужчины брались матриархальными владычицами для сексуального удовлетворения и, как правило, раз в год приносились в жертву. Родословная велась, естественно, по материнской линии. Промискуитет (и инцест в том числе) был в порядке вещей. В Европе матриархат сменился патриархатом, видимо, приблизительно в XIII веке до нашей эры. В эту эпоху — а она, с некоторыми серьёзными оговорками, длится и по сей день — и началась упорная и жестокая борьба с инцестом". 

Женщина-матриарх никак не могла быть "жестокой царицей", потому что само царство с "вертикалью власти" является исключительно патриархальным конструктом. В эпоху неолита в Старой Европе не было никаких царств, и даже наличие вождеств весьма сомнительно. Археологические раскопки неолитических поселений свидетельствуют об эгалитарности староевропейских земледельческих обществ, которые мы считаем матриархальными. Соответственно, представление о том, что "мужчины брались матриархальными владычицами для сексуального удовлетворения и, как правило, раз в год приносились в жертву", ни на чём не основано и относится к области исторических баек или анекдотов. Жрецы, как профессиональное сословие священнослужителей, появляются лишь вместе с появлением храмов. А сами храмы начинают строиться царями, то есть уже в патриархальную эпоху государственного строительства. В до-государственную эпоху не было ни храмов, ни жриц. Имелись лишь святилища, - домашние, как, например, в Чатал-Хююке, или горно-пещерные, как на Крите. По всей видимости, и площадки возле дольменов являлись святилищами, где люди собирались время от времени. 

Мегалитическая гробница. Северная Европа.

Храмы как элементы государственного культа.

 

Зиккурат в Уре. Реконструкция.

Зиккураты являются немыми свидетелями появления царской власти в Месопотамии. Согласно Списку царей Шумера и Аккада, возведение первого зиккурата приходится на время правления царя Этаны; Этана, по более древней традиции, есть первый царь I династии Киша, о нём говорится: «Этана, пастух, тот, кто вознёсся на небеса, тот, кто объединил все страны, и стал царём». Иногда проводятся аналогии между Этаной и библейским Нимро́дом, названным царём городов «Вавилон, Эрех, Аккад и Халне в земле Сеннаар» (Быт. 10:10). В агадических преданиях именно ему приписывается строительство Вавилонской башни.

Очевидно, Вавилонская башня в Библии несёт негативные коннотации именно из-за того, что она строилась, во-первых, в городе, и, во-вторых, по царскому велению-произволению. Как известно, у древних евреев поначалу не было ни городов, ни царей. Они смотрели на Вавилон примерно так же, как сибирская отшельница Агафья Лыкова смотрит на Москву. То есть, имелось противопоставление по линии "деревня" — "город". В "деревне" - маленькое святилище, скиния завета,

Скиния завета. Реконструкция.

а в "городе" - огромная башня до небес.

Историк Софронов в труде «История Древнего Востока в Ветхом Завете» замечает очень точно (стр.238) : «Мы застаём общество архаического Ура в момент, когда выделилось из общин Ура храмовое хозяйство — основа существования государственного аппарата. <...> Итак, ранняя государственность Южного Двуречья возникает в виде храмового хозяйства, обеспечивающего существование государственного культа. <...> Так в храме, как в государственном хранилище, сосредотачивался прибавочный продукт, необходимый для администрации и непроизводительной части общества, как то: жрецов, ремесленников, правителей».

Я бы сказал, что храмовые хозяйства обеспечивали существование не столько государственного культа, сколько культа Государства. Хотя, если присмотреться внимательнее, то государственный культ и культ Государства - это, в принципе, одно и то же. И, очевидно, до-храмовое иудейство осознавало себя противником государственного Левиафана. Да и в эпоху эллинизма евреи выступали против государства. Описание "зверей" мировых империй мы находим в видении зверей Даниила. Как известно, борьба евреев против римского "зверя" закончилась разрушением иудейского храма и Иерусалима в 70 году.