09 декабря 2024

О человеческих жертвоприношениях у шумеров.

Герда Лернер в своей монографии "Сотворение патриархата" рассказывает о о социальной структуре шумерского общества в раннединастический период, около 2500 г. до н. э. Ничего нового и ничего особенного она не сообщает, - у шумерских царьков той эпохи были точно такие же похороны с человеческими жертвоприношениями, как у их современников, северных варваров, носителей т. наз. ямной культуры (о том, что носители ямной культуры практиковали человеческие жертвоприношения, свидетельствуют исследованные в последние годы курганы Мергелевой гряды в Луганской области.)

"Для нас особенно интересны находки из царской могилы 789, принадлежавшей царю, чья личность не была точно установлена, и могилы 800, принадлежавшей царице Пуаби, которая, скорее всего, жила около 2500 г. до н. э. Её личность была установлена с помощью цилиндрической печати из лазурита, найденной рядом с её останками, на которой написано её имя. Во всех случаях тела цариц были найдены в каменной камере вместе с несколькими другими останками, предположительно прислугой. Важно то, что сотни других могил на кладбищах Ура не содержат свидетельств о человеческих жертвоприношениях; только царские. Также стоит заметить, что обе царицы погребены с прислугой, как и цари, что может указывать на то, что человеческой жертвы удостаивалось именно царское звание, и что в этот ранний период божественные качества могли приписываться и женщинам, и мужчинам.

В могилах 789 и 800 погребальные камеры расположены в конце глубокой ямы, которую сформировало массовое захоронение свиты усопшей. Тело царицы лежит на носилках; она похоронена в замысловатом головном уборе из золота, лазурита и сердолика, с изысканным золотым кубком в руке. Подле носилок скорчились две служанки; носилки окружены погребальными подношениями искусной работы по металлу и камню. Вулли предположил, что во время погребальной церемонии царица и её свита погребались первыми в самой глубокой камере, которую затем замуровывали. Вторая фаза погребальной церемонии происходила в яме, окружающей камеру — там жгли костры, проводили поминальный пир и приносили жертвы божествам. Потом в яму укладывались старшие из домашней прислуги и придворные. Наверняка происходила какая-то церемония, так как в яме захоронены и музыкантши, чьи руки так и покоятся на инструментах. Жертв, скорее всего, сначала отравляли или одурманивали, о чём свидетельствует чаша около каждого тела, после чего яму замуровывали и забрасывали землёй.

В могиле 789, принадлежавшей царю, были найдены скелеты шести солдат. Они, предположительно, служили стражами ямы и сопровождали четырёхколёсные повозки, запряжённые волами. В каждой повозке находится тело возницы в той же позе, как если бы он до сих пор правил волами. Напротив стены были найдены тела девяти женщин в изысканных украшениях; всего же вместе с царём нашли останки шестидесяти трёх женщин и мужчин.

Ещё одна могила, названная Великой ямой смерти, содержала тела шестидесяти восьми женщин в богатых украшениях и шести мужчин. Шесть стражников выстроились в ряд у входа; среди женщин — четыре арфистки и шестьдесят четыре придворные дамы с золотыми и серебряными лентами в волосах".

"Царские могилы в Уре рассказывают нам, что правящие царицы разделяли статус, власть, богатство и атрибуты божественности с царями. Но крайнее преобладание женских скелетов над мужскими среди захороненных вассалов также говорит об их большей уязвимости и зависимости в роли служанок", - делает заключение Герда Лернер.

Ну а я, для себя, сделал несколько иной вывод: поскольку простые могилы на кладбищах Ура не содержат свидетельств о человеческих жертвоприношениях, а только царские, надо полагать, что сии жертвоприношения являлись формой устрашения, запугивания, террора. Смысл сих погребальных ритуалов вполне прозрачен: смотрите, суки, не дай божок, царь умрёт прежде вас! тогда всех вас, блядей, похоронят заживо вместе с ним! а посему непрестанно хольте и лелейте его царское величество, всячески ублажайте его и потакайте всем его прихотям, ибо вы живёте, пока он живёт.  

Немного про Чатал-Хююк.

Чатал-Хююк по строению был схож с ульем. Отсутствие улиц, большой площади или дворца, а также одинаковый размер и однотипная обстановка домов позволили Мелларту предполагать, что в Чатал-Хююке не было ни иерархии, ни центральной политической власти — она была разделена между населением. 

Исходя из структуры построек и платформ для сна, Мелларт заключает, что организация общества была матрилинейной и матрилокальной. Последнее, исходя из свидетельств, наиболее вероятно. Мелларт считает, что в домах хоронили только привилегированных людей. Из 400 похороненных только у одиннадцати были «охровые» захоронения — их скелеты были раскрашены красной охрой, что Мелларт считает признаком высокого статуса. В силу того, что большинство из них — женщины, Мелларт заключает, что у женщин в этом обществе был высокий статус, и предполагает, что они могли быть жрицами. Он считает, что женщины развивали земледелие и распоряжались урожаем. Из отсутствия свидетельств о кровавых жертвоприношениях в храмах он делает вывод об отсутствии центральной власти и касты воинов и говорит, что во всём Чатал-Хююке на протяжении тысячи лет нет свидетельств войн. Мелларт также ратует за тот факт, что женщины создали религию нового каменного века и в основном именно они создавали произведения искусства.

Дж. Мелларт отмечает высокий уровень материальной культуры в Чатал-Хююке: «С побережья Средиземного моря в большом количе­стве привозили раковины, особенно денталии, для бус, также камень различных пород, из него изготовляли великолепные сосуды, бусы и подвески, лощила, зернотёрки, ступки и песты, а также небольшие культовые статуэтки (для изготовления их использовали алебастр, мрамор, чёрный и коричневый известняк). На краю долины добыва­ли диорит, из которого делали целиком шлифованные тёсла, топоры и украшения. Охра и другие краски добывались из окружающих долину холмов, как и окаменелые раковины, лигнит, медная и железная руда, самородная медь, киноварь и свинец. Все эти сырые материалы исполь­зовались обитателями поселения, но местоположение мастерских ещё не определено. Не менее изумителен уровень технологии: наконечники копий и стрел из обсидиана и церемониальные кремнёвые кинжалы с прекрасной отжимной ретушью оставили далеко позади все анало­гичные изделия Ближнего Востока. Зеркала изготовляли из полиро­ванного обсидиана и аккуратно закрепляли в рукоятке при помощи известковой массы; бусы делали

Это обсидиановое зеркало было найдено в Чатал-Хююке.

из синего или зелёного камня – апати­та, отверстия в них тонки и для современных игл. Такие же отверстия просверливались и в обсидиановых подвесках. Применялась инкру­стация одного камня другим, уже в IX горизонте появляются медные и свинцовые бусы, подвески и другие украшения, часто изготовленные из рудного металла. Прекрасные ткани (возможно, шерстяные) были настолько высокого качества, что не заставили бы устыдиться и совре­менного ткача. Деревянная посуда, заменявшая вместе с плетёной ке­рамику в нижних слоях поселения, демонстрирует такое разнообразие форм, техническое мастерство и изысканный вкус, что подобной ей не было в неолитическое время на всём Ближнем Востоке» (Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. С. 85–86).

Чатал-Хююк показывает никчемность, ненужность государственной власти. Здоровый социальный организм живёт без паразитов.