Немного про Чатал-Хююк.

Чатал-Хююк по строению был схож с ульем. Отсутствие улиц, большой площади или дворца, а также одинаковый размер и однотипная обстановка домов позволили Мелларту предполагать, что в Чатал-Хююке не было ни иерархии, ни центральной политической власти — она была разделена между населением. 

Исходя из структуры построек и платформ для сна, Мелларт заключает, что организация общества была матрилинейной и матрилокальной. Последнее, исходя из свидетельств, наиболее вероятно. Мелларт считает, что в домах хоронили только привилегированных людей. Из 400 похороненных только у одиннадцати были «охровые» захоронения — их скелеты были раскрашены красной охрой, что Мелларт считает признаком высокого статуса. В силу того, что большинство из них — женщины, Мелларт заключает, что у женщин в этом обществе был высокий статус, и предполагает, что они могли быть жрицами. Он считает, что женщины развивали земледелие и распоряжались урожаем. Из отсутствия свидетельств о кровавых жертвоприношениях в храмах он делает вывод об отсутствии центральной власти и касты воинов и говорит, что во всём Чатал-Хююке на протяжении тысячи лет нет свидетельств войн. Мелларт также ратует за тот факт, что женщины создали религию нового каменного века и в основном именно они создавали произведения искусства.

Дж. Мелларт отмечает высокий уровень материальной культуры в Чатал-Хююке: «С побережья Средиземного моря в большом количе­стве привозили раковины, особенно денталии, для бус, также камень различных пород, из него изготовляли великолепные сосуды, бусы и подвески, лощила, зернотёрки, ступки и песты, а также небольшие культовые статуэтки (для изготовления их использовали алебастр, мрамор, чёрный и коричневый известняк). На краю долины добыва­ли диорит, из которого делали целиком шлифованные тёсла, топоры и украшения. Охра и другие краски добывались из окружающих долину холмов, как и окаменелые раковины, лигнит, медная и железная руда, самородная медь, киноварь и свинец. Все эти сырые материалы исполь­зовались обитателями поселения, но местоположение мастерских ещё не определено. Не менее изумителен уровень технологии: наконечники копий и стрел из обсидиана и церемониальные кремнёвые кинжалы с прекрасной отжимной ретушью оставили далеко позади все анало­гичные изделия Ближнего Востока. Зеркала изготовляли из полиро­ванного обсидиана и аккуратно закрепляли в рукоятке при помощи известковой массы; бусы делали

Это обсидиановое зеркало было найдено в Чатал-Хююке.

из синего или зелёного камня – апати­та, отверстия в них тонки и для современных игл. Такие же отверстия просверливались и в обсидиановых подвесках. Применялась инкру­стация одного камня другим, уже в IX горизонте появляются медные и свинцовые бусы, подвески и другие украшения, часто изготовленные из рудного металла. Прекрасные ткани (возможно, шерстяные) были настолько высокого качества, что не заставили бы устыдиться и совре­менного ткача. Деревянная посуда, заменявшая вместе с плетёной ке­рамику в нижних слоях поселения, демонстрирует такое разнообразие форм, техническое мастерство и изысканный вкус, что подобной ей не было в неолитическое время на всём Ближнем Востоке» (Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. С. 85–86).

Чатал-Хююк показывает никчемность, ненужность государственной власти. Здоровый социальный организм живёт без паразитов.