"Брак в большинстве общин был не столько делом романтики, сколько договорённостью о надёжной экономической выгоде. Предполагаемый жених должен был жить в другой деревне, поскольку люди, живущие в одной деревне, всегда были слишком близкородственными, чтобы жениться. Традиционный союз молодой женщины с мужчиной обычно устраивался семьёй девушки с большим вниманием к тому, что было лучше для процветания семьи, племени и, только потом, самой новобрачной. Не было ничего необычного в том, что индианка жила с мужчиной намного старше её. Считалось, что более опытный мужчина сможет лучше обеспечить молодую женщину, и у неё будет более лёгкая жизнь. Молодые парни-омаха высмеивали такой брак, говоря: “Старик не может завоевать девушку, он может завоевать только её родителей”. Среди ирокезов северо-востока браки для своих детей устраивали матери. И сыновья, и дочери вступали в брак с теми, кто был старше их, так как считалось, что им нужен компаньон, опытный в житейских делах. Опытная женщина тридцати-сорока лет иногда становилась женой молодого воина, а молодая девушка выходила замуж за вдовца, которому могло быть за шестьдесят. Все приготовления были полностью в руках матерей и других мудрых женщин деревни - молодые люди не получали никаких предупреждений о предстоящем браке. Молодая ирокезская женщина крайне редко отвергала выбор своей матери - она просто принимала старшего мужчину как подарок от своих родителей. Мать невесты ставила новую палатку рядом со своей, и таким образом формировалась новая семья.
Молодожёны проводили свои первые четыре ночи вместе в
доме невесты, чтобы молодая женщина могла быть рядом со своей матерью в
трудное для неё время. Мать советовала дочери не бояться молодого
человека, говоря: “Если он чего-то хочет, не бойся его”, добавляя, что
она должна стараться безудержно подчиняться его желаниям. Жених приходил
после того, как семья укладывалась спать, ложился со своей новой женой и
уходил до рассвета, потому что ему было бы стыдно, если бы его увидели
уходящим при дневном свете. На следующее утро после четырёх ночных
визитов жениха мать невесты приводила её в новый дом, прихватив
небольшой подарок.
Брак был особенно травмирующим для девушек, выросших в общинах, где не допускалось дружеского общения между мальчиками и девочками-подростками. Перепуганные невесты иногда убегали, и матерям приходилось искать их. Одна девушка по имени Шелестящие Листья спряталась в большой корзине, откуда её пришлось потом вытаскивать. Одна старая женщина-апач вспоминала о своей застенчивости в первую ночь, когда она осталась одна со своим мужем: "Я лежала, застыв от испуга и смущения, едва смея дышать. Мне было холодно, и моё тело тряслось. Мое сердце билось очень быстро. Мне кажется, я не двигалась всю ночь. Думаю, мой муж чувствовал себя так же" (Goodwin, 1942:328). Очевидно, она не была исключением.
Церемонии в разных деревнях отличались друг от друга незначительными деталями, но в целом они во многом повторяли церемонии в Старом Орайби, где девушка начинала подготовку к свадьбе с того, что в течение нескольких дней молола кукурузную муку и делала пики (лепёшки из кукурузной муки) в доме своей матери, а затем шла в дом своей будущей свекрови и проводила следующие три дня, перемалывая кукурузную муку с рассвета до поздней ночи. Она не только демонстрировала свою компетентность, но и в какой-то мере компенсировала матери молодого человека потерю его услуг по дому и в поле. В какой-то момент в течение трёх дней прибывали тёти юноши по отцовской линии и устраивали инсценировку битвы, которая обычно включала шумную возню в пыли. Тётки ругали молодую невесту, называя её глупой и ленивой, при этом жалуясь, что она украла их любимчика. Весь эпизод был на самом деле добродушным подшучиванием и указывал на то, что пожилым женщинам понравилась молодая невеста и они считали, что девушка сделала хороший выбор.
Интересно, что у хопи жених и его ближайшие родственники, часто с помощью других мужчин деревни, спускались в киву (подземную церемониальную комнату) и начинали ткать свадебные одежды невесты (все мужчины ткут у хопи). Во время подготовки этого наряда невеста оставалась со своей свекровью, усердно перемалывая кукурузную муку и выполняя другую домашнюю работу. Когда умирала женщина хопи, её тело заворачивали в свадебный наряд, который хранился в тростниковом футляре, и перевязывали свадебным поясом. Одеяние служило крыльями, чтобы нести душу в Дом Мёртвых, а пояс направлял её в духовном полёте. Женщине было необходимо иметь только одно такое одеяние, поэтому церемониальное плетение обычно опускалось в случае последующего брака. Некоторые женщины, обеспокоенные своей загробной жизнью, выходили замуж просто для того, чтобы получить это особое одеяние.
Когда всё было готово, невесту одевали и отводили обратно в дом её матери. К ней присоединялся муж, и пара поселялась в этом доме, возможно, со временем добавив ещё одну комнату к жилищу. С этого момента невеста и её мать могли ожидать, что молодой человек будет обрабатывать поля, снабжать их дровами и другими способами вносить свой вклад в содержание домашнего хозяйства. Мать невесты была матриархом и управляла домашним хозяйством, и обычно она хорошо ладила со своим зятем, хотя все они жили в одном доме" (Цит. по: Кэролин Найтхаммер. "Дочери Земли: жизнь и легенды индейских женщин". Источник).
 |
| Североамериканские индейцы-молодожёны, 1912 год |
Комментариев нет:
Отправить комментарий