Хайде Гёттнер-Абендрот про амазонок.

На западном побережье Малой Азии в бронзовом веке существовали матриархальные традиции, которые смогли сохраниться в течение длительного времени на крупных прибрежных островах, таких как Лемнос, Лесбос и Хиос. Лемнос представляет большой интерес для истории амазонок, поскольку он уже имел высокоразвитую культуру в раннем бронзовом веке. Археологи обнаружили три города 4-го тысячелетия: Полиохни, Мирину и Гефестию, чьё происхождение восходит к неолитическому веку. Из-за размера этих городов их открытие считается сенсационным, поскольку Полиохни был вдвое больше Трои и намного старше. Находки показывают, что на острове были хорошо организованные общины с тщательно построенными домами для собраний, в то время как дома были примерно одинакового размера, были связаны между собой и сделаны из небольших грубых камней. Они имеют однородный вид с небольшими или нулевыми различиями, типичными для эгалитарных матриархальных обществ. Искусство керамики было выдающимся, как и искусство ювелирного дела. Архитектура крепости Полиохни с мегалитическими, циклопическими стенами замечательна. Крепость Мирина также имеет циклопические стены, систему ступеней, ведущих наверх, религиозные помещения, высеченные в скале, и монументальное изображение вульвы в скале. Похожие сооружения можно найти в Гефестии, где было важное святилище Великой Богини, которое продолжалось в греческом и римские времена до введения христианства. Все эти характеристики типичны для матриархальной высокой культуры. Но какова была их особая судьба?

Это можно объяснить интересным древним мифом, в котором говорится, что греческий герой Ясон прибыл на остров Лемнос на своём корабле Арго вместе со своими спутниками, аргонавтами, в поисках волшебного «Золотого руна». Его приняли гостеприимно, но он встретил только вооруженных женщин. В ответ на его вопрос они сказали ему, что убили своих мужей, потому что те изменили им. Женщины пригласили аргонавтов заняться с ними сексом, чтобы забеременеть, пока аргонавты снова не ушли. — Это, безусловно, фантазия; это был единственный способ, которым греки могли объяснить остров, населённый исключительно женщинами. Патриархальная мораль заключается в том, что, когда женщины завладевают оружием, они сначала убивают своих мужей. Однако вопрос в том, кем были эти «мужья»?

Один показательный отрывок в мифе гласит, что «фракийские пираты» вторглись и завоевали остров. Мы можем предположить, что эти «пираты» были патриархальными моряками с севера Греции (Фракии), которые отправились завоевывать через море после того, как древние культуры на Балканах уже пали жертвой вторжений патриархальных индоевропейских племён. Эти завоеватели, возможно, убили местных мужчин и изнасиловали женщин Лемноса, принуждая их к браку, как это было обычной патриархальной практикой. Но затем женщины, по-видимому, избавились от этих «мужей», используя оружие последних. Это произошло под руководством отважной Гипсипилы, которая впоследствии стала «царицей», то есть представительницей лемносских женщин. После победы вооружённые женщины взяли судьбу островной культуры в свои руки. Чтобы решить проблему потомства, лемнийские женщины соблазняли проплывающих моряков гостеприимством и любовью, как это испытали аргонавты при Ясоне.

Археологически крепостные стены Полиохни подтверждают идею о том, что остров защищали женщины, которые таким образом стали «амазонками». В них есть небольшие бойницы для стрел, что означает, что город защищали луки и стрелы. Тот факт, что луки и стрелы ранее не принадлежали этой культурной области и что наконечники стрел были найдены исключительно на Лемносе, имеет огромное значение. Очевидно, что женщины предпочитают лук и стрелы как дальнобойное оружие прямому ближнему бою с мужчинами, поэтому они стали типичным оружием амазонок.

Было также найдено большое количество боевых топоров, другого типичного оружия амазонок. Здесь мы видим, что женщины, чтобы защитить себя, теперь переняли то, что мужчины привнесли в мир: оружие и военное искусство.

Амазонки изображены как прекрасные женщины, здесь вооруженные луками и типичными для амазонок боевыми топорами. Аттическая вазовая живопись (Греция, около 460 г. до н.э.)

Эта случайность представляет собой историческое ядро ​​мифа о Лемносе на основе археологических свидетельств. 

Первая миграция: от Лемноса до реки Термодон.

Среди античных авторов земля, наиболее часто упоминаемая как дом амазонок, — это «Темискира», расположенная на реках Ирис и Термодон, которая находится на севере Малой Азии на сегодняшнем турецком побережье Черного моря. Хотя Понтийские горы здесь подходят близко к морскому побережью и делают эту местность непроходимой, несколько рек создают развитые равнины и дельты. Часто идут дожди, даже летом, что делает климат мягким, а узкие прибрежные равнины очень плодородными в отличие от сухой Центральной Анатолии. Стада крупного рогатого скота и лошадей все еще населяют эту область сегодня. Этот регион не был страной фантазий для древних греков; они знали его очень хорошо благодаря его более поздней колонизации и городам, которые они основали вдоль побережья Черного моря. Их самым восточным морским портовым городом был Амисос (турецкий: «Самсун»), расположенный прямо рядом с землей амазонок. Теперь возникает вопрос о связи между амазонками Лемноса и амазонками Термодона. Археологические находки периода палеолита были сделаны на равнине Ирис-Термодон, и средний каменный век также был представлен здесь. Однако находки периода неолита полностью отсутствуют вдоль всего турецкого побережья Черного моря. Это может быть связано с временным характером деревянных домов, которые не сохраняются долго во влажных районах с пышной растительностью. Только в раннем бронзовом веке (3-е тысячелетие) поселения бронзового века появились здесь совершенно внезапно и без каких-либо предыдущих стадий, что убедительно свидетельствует о том, что люди иммигрировали, прибывая через море. Но откуда они пришли и почему выбрали эту отдалённую местность?

Давайте снова посмотрим на Лемнос. Лемносцы, конечно, не оставались на месте в своих трёх городах; на самом деле, их остров уже был морской державой в 4-м тысячелетии. Его расположение между Азией и Европой, то есть между западным побережьем Малой Азии и Северной Грецией (Фракией), недалеко от пролива Дарданеллы, который соединяется с Мраморным морем, а затем с Черным морем, открыто и прекрасно подходит для навигации во всех направлениях. Лемносские женщины, как только они основали свои общины амазонок и отправились в мореплавание, знали не только западное побережье Малой Азии, но и её северное побережье вдоль Чёрного моря. Основание многочисленных городов вдоль этих двух побережий приписывается амазонкам в греческих легендах. Говорят, что не менее тридцати городов протянулись вдоль западного побережья Малой Азии, как жемчужины на нитке с севера на юг, или иногда вдоль Мраморного моря и черноморского побережья Малой Азии. Когда некоторые из них позже стали греческими колониями, города Кима, Смирна и Эфес все еще имели изображение амазонок как своих основателей на своих монетах. 

Амазонки как основательницы городов, изображались на монетах Малой Азии; на этой монете амазонка Киме и её конь, Город Киме (Малая Азия, II в. до н.э.)

В древнегреческом городе Эфес до сих пор сохранились остатки знаменитого храма Артемиды, который считался одним из семи чудес света в древние времена из-за его размера (греческая архитектура VI века). Говорят, что именно здесь амазонки построили первое открытое святилище для своей богини-покровительницы Артемиды. Амазонки почитали её как богиню охоты с луком и стрелами, и, как и они, она жила только со своими женщинами-спутницами и не слишком любила мужчин. Основание святилища Артемиды в Эфесе предполагает, что другие города, основанные амазонками, также начинались как святилища, к которым добавлялись небольшие сопутствующие поселения, позже развившиеся в города. Говорят, что в таких местах амазонки устанавливали статую богини Артемиды под большим дубом, где под пронзительный звук труб, топая ногами, размахивая щитами и гремя колчанами, они кружили статую в диких танцах. На греческих вазах амазонки изображены за такими дикими танцами с поднятыми щитами, мечами и копьями. В любом случае, поразительно, что эти города названы в честь отдельных амазонок.

Центральное расположение острова Лемнос облегчало раннее мореплавание, но оно стало более опасным в более поздние времена, поскольку на остров со всех сторон могли нападать враги. Миграции народов во Фракии в Северной Греции, в северном Эгейском море и в Малой Азии, вызванные вторжениями патриархальных индоевропейцев, затруднили жизнь амазонских общин на Лемносе, несмотря на их интенсивную оборону. В результате лемносские женщины в конце концов решили эмигрировать, и после их ухода Лемнос остался необитаем в течение ста лет. Они искали второй дом в отдаленной, недоступной местности, чтобы иметь возможность продолжать свой традиционный образ жизни. Это был регион в восточном углу черноморского побережья Малой Азии, равнина Ирис-Термодон, которая была окружена суровыми, непроходимыми горами, но предоставляла достаточно места для людей и животных — типичная область отступления. Здесь амазонки, как говорят, основали три города для своих трёх племен, которые соответствовали трём городам на Лемносе; их греческие названия: Фемискира, столица, Ликастия и Хадесия. В то же время они создали мощную кавалерию, потому что во всех древних источниках они описаны как выдающиеся наездники.

Амазонки не нашли здесь никакого предыдущего населения, что доказывается отсутствием поселений до раннего бронзового века. Однако они объединились с другим народом, который жил непосредственно на востоке, то есть с мужчинами из этого соседнего народа, чтобы обеспечить желаемое потомство. Это, по-видимому, были люди ацци, которые жили в Северо-Восточной Анатолии. Люди ацци упоминаются в хеттских источниках и, по-видимому, в значительной степени сохранили матриархальные модели. Предполагается даже, что название «амазонки» произошло от этого, потому что «Am–Azzi» означает «женщины, люди около земли Ацци».

Далее Хайде Гёттнер-Абендрот, подобно некоторым радикальным феминисткам, говорит о гендерной сегрегации: сами амазонки якобы проживали «сверху», на холме в каменных домах, а мужчины – «снизу», под холмом в глинобитных хижинах. При этом она намекает на лесбийские отношения в общине амазонок [1]. Она предполагает, что мужчины были ремесленниками, торговцами и строителями крепостей. Однако, - говорит она, - этих мужчин вряд ли можно назвать «порабощённым полом», как это делали патриархальные греческие авторы.

Спускаясь на грешную землю из заоблачного феминистского эмпирея, Хайде Гёттнер-Абендрот признаёт, что «такие общества амазонок уже не были полностью матриархальными, а имели только определённые матриархальные черты. Они были больше похожи на женские организации самообороны в трудные времена. Самое важное отличие заключается в том, что классические матриархаты не являются воинственными обществами». 

Вторая миграция: от Термодона до Кавказа и к скифам.

Крепости с их циклопическими стенами, которые были укрытиями для амазонок, говорят сами за себя повсюду в регионе Ирис-Термодон. Такие крепости уже были построены на Лемносе против врагов, и они стали тем более необходимыми к концу 2-го тысячелетия с его миграциями патриархальных племён.

Таким образом, в 1200 году до н. э. часть амазонок сражалась под предводительством своей царицы Пентесилеи вместе с другими защитниками города Троя в Западной Малой Азии против нападавших греков-ахейцев. Амазонки теперь носили греческие воинские костюмы и были вооружены короткими мечами и щитами. В этих сражениях Пентесилея была убита. У амазонок были веские причины быть враждебными по отношению к патриархальным ахейцам, потому что они также страдали от их нападений на своей второй родине в Термодоне. Об этом говорится в легендах об ахейских героях Геракле и Тесее, которые посетили землю амазонок и, несмотря на гостеприимство женщин, стали причиной жестоких конфликтов и принесли смерть (бронзовый век, около 1300 г.).

Однако угроза была не только со стороны врагов с запада, но и с юга. Здесь индоевропейские хетты обосновались в излучине реки Галис в Центральной Анатолии. В беспрецедентно разрушительном нашествии они вторглись в Малую Азию из степей к северу от Кавказа, оставив за собой след разрушений с северо-востока. В Центральной Анатолии они натолкнулись на хатти, народ с матриархальной высокой культурой, который они жестоко покорили. Поскольку хетты были относительно бедны культурой, эти захватчики паразитировали на богатой культуре хаттов. Тавананна, царица Хатти, и её совет старейшин всё еще имели большое влияние. Но теперь была введена патрилинейность, и после восстания Хатти против более позднего хеттского царя Совет «Старух и Мужчин» был заменён индоевропейской знатью, и Тавананна потеряла свою власть. Таким образом, матриархальный порядок был окончательно свергнут, и патриархальные модели были внедрены в Хеттскую империю.

Амазонкам в районе Ирис-Термодон приходилось иметь дело с этими врагами с юга. Время от времени хетты проникали на север Малой Азии, чтобы устранить врагов на своих границах. Однажды хеттский царь расширил свою империю до Чёрного моря, но его влияние было недолгим. Тем не менее, это объясняет, почему амазонки построили две крепости (Акалан и Каледоругу) на подъездной дороге на юг в Центральную Анатолию. Другим следствием было то, что они отступили в более уединённую восточную часть равнины Ирис-Термодон, в Темискиру на реке Термодон, где они могли лучше защитить себя. Здесь, как говорят, они жили совсем без мужчин.

Однако их общины были окружены врагами не только с двух сторон, с запада и юга, но и с северо-востока. Около 1400 г. до н. э. хеттские анналы рассказывают о касках, которые вторглись в Малую Азию как полукочевники с северо-востока и поселились на северной границе Хеттской империи. Они совершали набеги на Хеттскую империю снова и снова, завоевали несколько городов и даже однажды сожгли столицу. Они также были постоянной угрозой для амазонок. Амазонки мужественно сражались с захватчиками, чтобы сохранить свою независимость; тайная крепость Карпу-Кале служила им убежищем. Тем не менее, очень маловероятно, что они пережили многочисленные вторжения в Малую Азию в железном веке, в котором погибли Хеттская империя и другие империи.

Конные амазонки с оружием и их типичным щитом в форме полумесяца «Пельта». Аттическая вазовая живопись (Греция, около 540–500 гг. до н. э.)

Однако общины амазонок не исчезли полностью. Учитывая опасности второй половины 2-го тысячелетия до н. э., группы амазонок, по-видимому, эмигрировали из Термодона на Кавказ. В ландшафте к югу от Кавказа, в самом восточном углу Чёрного моря, который древние греки называли «Колхидой», существовала независимая культура, созданная амазонками Термодона. Это прямо сцена для мифа о Медее, которая, как говорят, последовала за Ясоном-аргонавтом из-за любви, но стала несчастной и вернула себе независимость при драматических обстоятельствах. По другой легенде, изложенной у Страбона, амазонки реки Термодон также поселились на северном склоне Кавказа и к северу от Чёрного моря. Это показывает, что они эмигрировали не только по суше, но и по морю. Греческая легенда сообщает, что после битвы с ахейцами большая группа захваченных амазонок Термодона была депортирована на кораблях. Тем не менее, они смогли освободиться и убить своих охранников, но затем, оказавшись без руля и без ветрил, они были отброшены морским течением к северному побережью Чёрного моря. Это была земля скифов, патриархальных индоевропейцев с индоиранским языком, которые в 1-м тысячелетии (железный век) доминировали, как конные кочевники, в степях от Центральной Азии до Чёрного моря. Они создали чрезвычайно воинственное и иерархическое общество, как можно видеть из «пирамид степи», огромных курганов, показных гробниц для их царей, содержащих великолепные клады золота. Прибыв туда, амазонки украли табун лошадей и использовали их для яростной битвы со скифами. Когда скифы поняли, что женщины сражаются против них, они решили, что для молодых скифов будет лучше предложить им заняться сексом вместо сражений и произвести на свет сильных детей. Но амазонки отказались, заявив, что они не могут жить как скифские женщины, которые проводили свою жизнь на повозках, занятые женской работой, и не охотились и никуда не ходили, даже не ездили верхом и не сражались! Влюблённые, молодые скифы согласились следовать за амазонками туда, где они хотели поселиться. Они вместе двинулись в район к востоку от Дона (прямо где я живу) и основали новый народ, сарматов (савроматов). До сих пор говорят, что у сарматов женщины сохраняли свой старый, свободный образ жизни, ездили с мужчинами на охоту и войну и носили ту же одежду, что и мужчины. Эта мужская одежда - скифский брючный костюм, в котором они изображены на более поздних греческих вазовых росписях. 

Амазонка в скифском костюме, натягивающая лук. Аттическая вазовая живопись (Греция, около 430 г. до н.э.)

Историческим ядром этой легенды является бегство амазонок на север, через Чёрное море, где они присоединились к скифам, приняли кочевой образ жизни и слились с сарматским народом. Сарматы развили смешанную культуру скифских и амазонских элементов, положение сарматских женщин значительно отличалось от положения скифских женщин. Скифские женщины не имели такой свободы, как у амазонок, но вели замкнутый, малоподвижный образ жизни с маленькими детьми и домашними делами на крытых повозках, которые были их постоянным местом жительства. Они выступали в качестве слуг мужчин и не имели особой социальной ценности, что можно видеть из свидетельств: в скифском изобразительном искусстве появляются почти только мужчины, и археологические находки не показывают никаких символов престижа в могилах женщин. Если они были жёнами царей, они должны были следовать за своими хозяевами в смерти. Это резко контрастирует с жизнью женщин у сарматов. Они сохраняли свою свободу, и они ездили верхом и сражались, как амазонки. Мальчиков и девочек воспитывали как равных; общество было относительно сбалансированным с точки зрения пола. Но больше не было гендерной сегрегации, которая была типична для общин амазонок. Поэтому женщины больше не сражались самостоятельно и не создавали независимые боевые отряды, а теперь были частью племени и сражались вместе с мужчинами как воительницы. Более того, не все женщины были воительницами. Археологические находки указывают на это. Обширная территория, занятая сарматами, не имевшими постоянных жилищ, простиралась от Дона до Урала и Северного Кавказа. Здесь находятся многочисленные могилы воительниц, похороненных со «смешанным инвентарём» женских инструментов, украшений и оружия под курганами. Среди оружия преобладают стрелы, но также были найдены мечи, кинжалы, копья, щиты, доспехи и оружейные пояса. На скелетах видны следы сражений, в которых принимали участие женщины [2]. Большинство этих могил расположены в северном Причерноморье, а также к северу от Кавказа. Чаще всего они появляются у Азовского моря и Дона, в районах, где амазонки сначала поселились вместе со скифскими мужчинами. Только на юге Украины было найдено около 130 могил женщин-воительниц (5-й и 4-й века до н. э.). Однако доля этих могил женщин-воительниц мала по сравнению с мужскими могилами и могилами других женщин на кладбищах. Они никогда не появляются в большинстве там, но находятся в меньшинстве [3]. Даже если мы добавим большое количество необнаруженных случаев, поскольку многие могилы женщин-воительниц не были признаны таковыми в прошлом, доля их могил не превышает 20% всех женских захоронений. Это делает очевидным, что только ограниченное количество сарматских женщин имело део с оружием. В мужских могилах, которые преобладают по числу, оружие было найдено почти во всех из них. Это означает, что война у сарматов — как и у скифов — велась мужчинами, и что женщины только участвовали в мужских сражениях и, хотя их почитали, оставались там подчинёнными. Здесь мы видим, что независимость сарматских женщин была лишь относительной, потому что они зависели от успеха мужчин в войне. Это больше не соответствует войнам амазонок,  которые сами решали свою стратегию и вели свои собственные сражения в полной независимости от мужчин. Большинство сарматских женщин, похоже, посвятили себя исключительно женским занятиям, как можно видеть из погребального инвентаря, который содержал только ювелирные изделия. Здесь разница между «амазонкой» и «воительницей» становится очень очевидной. Поэтому это только вызывает путаницу, когда каждая воительница ранней истории называется «амазонкой» во всех местах, или когда, наоборот, само существование амазонок опровергается из-за зависимого положения сарматских воительниц.

Женщины-воительницы существовали не только у сарматов, но и у многих других народов Евразийской степи от Венгрии до Центральной Азии и Северного Китая, не будучи чем-то необычным в этой обширной области. Они были увековечены в легендах и песнях по всему евразийскому степному региону, и археологи нашли их захоронения, разбросанные по всей его необъятности. Говорят, что они принимали участие в битвах и часто помогали мужчинам одерживать победу. Их социальный статус был очень различным: некоторые из них стали настолько могущественными, что успешно возглавляли армию [4]. Чаще всего они были жёнами царей, а также сражались в войнах и поддерживали своих мужчин. Или они становились преемницами своих царственных отцов, если не было другого наследника, способного вести войну. Или они брали на себя управление и сопротивление агрессорам, когда царственный муж становился пьяницей. Все они не были независимыми женщинами, а действовали в более или менее патриархальных контекстах. Как царственные женщины они оставались исключениями, но то же самое справедливо и для их сестёр меньшего ранга, которые служили царям и императорам в армиях, что не приносило им никакой благодарности [5]. Такие женщины больше не представляли угрозы для своих соответствующих патриархальных обществ, как это делали ранние амазонки.

Самым странным примером является молодая женщина-воин из Пазырыка в Алтайских горах. Эта 17-летняя девушка была найдена похороненной со своим оружием в великолепной гробнице, в которой находились не только богатые погребальные принадлежности, но и девять принесённых в жертву лошадей. Однако это не было индивидуальным захоронением: очень молодая женщина лежала бок о бок со своим отцом, стариком, страдающим от тяжёлой болезни костей. Он был могущественным вождём скифов, и обстановка гробницы предназначалась для него, а не для неё. Поскольку он уже едва мог двигаться, она была его защитницей при жизни, обученной военному искусству. Поэтому она должна была следовать за ним в смерти, чтобы защитить его и в загробной жизни. Здесь мы видим воительницу-дочь как человеческую жертву правящему мужчине — это абсолютная противоположность тому, чем были амазонки.

Воительницы кочевых племён в евразийской степи не происходили из каких-то «матриархальных» моделей этих народов. Такие изолированные героини, будь то королевы или безымянные женщины, временно пользовавшиеся привилегиями, не составляют матриархальное общество. В принципе, они жили в патриархальных обществах. Однако эти исключения были основаны на общей обороноспособности женщин среди евразийских кочевых племён, причиной которой является образ жизни этих народов. В бронзовом веке и тем более в железном веке с непрерывными войнами, мужчины часто отсутствовали в лагерях. Это подвергало бы женщин, которые оставались в лагерях с детьми на повозках и со стадами, каждому вражескому набегу, если бы они не знали, как защитить себя. Это, вероятно, настоящая причина, по которой мальчиков и девочек одинаково воспитывали для борьбы. Самые смелые молодые женщины затем превращались в женщин-воительниц, и их важнейшей задачей была защита женской части племени в лагерях, пока мужчины отсутствовали. При нападении, они вели за собой женщин, которые яростно защищались — факт, который позже имел место быть среди кельтских и германских женщин, к изумлению римлян. Только в случае большой опасности эти женщины становились соратниками в мужских армиях и, в редких исключительных случаях, предводительницами армий в военных походах, что в свою очередь удивляло греков и персов, которые не привыкли к таким женщинам. Так во многих местах появились легенды об «амазонках», хотя эти женщины уже не были амазонками.

*****************************************

В общем, согласно Хайде Гёттнер-Абендрот, «амазонки – это не женщины, которые сражались в мужских военных формированиях, а независимые женщины-воительницы. Они основали сообщества женщин-воительниц, состоящие исключительно из женщин».

Сомневаюсь я, однако, в существовании таких сообществ. Не верится мне, что стены Полиохни защищали амазонки, и тем более не верится, что амазонки выступили на защиту «крепкостенной» Трои – этого царского «гнезда» типа московского Кремля.

Несмотря на мои сомнения, факты – налицо: изображениями амазонок пестрит древнегреческая классическая культура, и надо как-то объяснить их.

Бронзовая статуэтка всадницы, 520-500 годов до н.э., найденная в Бабунье (Дивьяке), иллирийском поселении, расположенном недалеко от коринфской колонии Аполлония

Я думаю, что амазонки в искусстве древних греков – это «калька» их собственного недавнего прошлого, своего рода «перевёртыш» мужской орды на женскую. На завоёванных землях Эллады, в среде догреческого субстрата (пеласгов), греки-дорийцы видели и чувствовали наследие матриархата. Как там раньше жили люди, греки не интересовались и особо не вникали, однако они не могли не заметить то, что заметил Иоганн Бахофен 2500 лет спустя. Странное и непонятное для них доминирование женского начала в туземной культуре греки истолковали на свой лад, как женскую Орду с царицами-предводительницами воительниц. Если взять, например, орду Чингисхана, состоящую почти исключительно из мужчин, и сопоставить её с амазонками, всё сразу становится на свои места. Амазонки верхом на лошадях, совершающих длительные военные походы в самые отдалённые уголки мира, доходя до Аравии и Египта, - это самая типичная Орда. Сами греки-дорийцы были такими "ордынцами", и другой жизни они не представляли.

С другой стороны, история показывает многочисленные эпизоды героического женского сопротивления агрессорам и захватчикам. Одна только Боудикка чего стоит! Но, что примечательно, Боудикка и ей подобные героини никогда не проводили сегрегации по половому признаку, под их началом сражались за свою свободу равно мужчины и женщины.  

----------------------------------------------------------------------------------

[1] Доказательством этого является греческая вазовая роспись, изображающая эротическую сцену ухаживания между охотницей и амазонкой Пентесилеей (см. Mayor, 136 и иллюстрацию). Кроме того, в тибетской «Стране женщин» было принято, чтобы женские пары жили вместе в одном доме (китайский источник: Der Klassiker der Berge und Meere, собрание китайской мифологии 3-го века, ссылка в Mayor, 418). То, что было справедливо для Тибета, вероятно, справедливо и для других «Стран женщин».

[2] Большинство из них умерли в возрасте от 25 до 35 лет, иногда раньше или позже, и даже были найдены могилы девочек-воительниц в возрасте 10–15 лет.

[3] Например, из 50 захоронений было только 7 могил женщин-воительниц в Чертомлыке, или из 317 захоронений, из которых 135 были женскими могилами, только 12 могил женщин-воительниц в Мамай-Горе.

[4] Например, царица Томирис из народа массагетов; она даже победила и убила царя Кира II Великого из Персии (около 530 г. до н. э.).

[5] Например, безымянная «Дева Юэ», которой было разрешено обучать своей совершенной технике фехтования на мечах царских офицеров, но, в конце концов, она была жестоко изгнана из двора (Китай); или Мулан, женщина из народа, которая после великих военных действий, спасших честь её семьи, скромно вернулась домой и снова взяла на себя женскую роль (Китай).