Россия — мать-сыра земля, т.е. водо-земля по составу стихий. И она — «бесконечный простор». Россия — огромная белоснежная баба, расползающаяся вширь: распростёрлась от Балтики до Китайской стены, «а пятки — Каспийские степи» (по образу М. Ломоносова).
Россия-баба ищет мужика, который бы её продраил по вертикали да крепко обнял-охватил обручем с боков, чтобы она не расползалась: заставой богатырскою, пограничником Карацупой, железным занавесом — бабу в охряпку... И этот мужик — чужеземец. Приглашает Россия варяга на порядок-форму и закон, из грек — правостояние православия, половца и турка с Юга притягивает, татаро-монгола с Востока. Потом немцы с Петра правили, грузин Джугашвили...
Даже стратегия русских войн — от охоты России-бабы на чужеземца. Она его приманивает (поляка, француза, немца), затягивает в глубь себя: всегда не на границах ему отбой, а взасос его вовлекает — и уж тут, во глубине России, самый оргазм битв: летят головушки и тех, и других, орошают её топкое лоно огненной кровушкой, как спермою: им — смерть, а ей — страсть да сласть. Так ведь ещё в «Слове о полку Игореве» битва как свадьба видится, как смертельное соитие. Если германская тактика — «свинья», «клин» = стержень, то русская — «котёл», «мешок» — как вагина, влагалище.
(Георгий Гачев. Национальный Эрос в культуре)
