Племя Jarawa живёт на Андаманских островах в Индийском океане в кочевых группах по 50 человек.
Охотятся с луками и стрелами, ловят рыбу в коралловых рифах и собирают фрукты и мёд. Андаманцы очень любят пляски, сопровождаемые хоровым пением. Особенно чтят память об умерших. Спустя несколько месяцев после похорон они выкапывают труп, кости тщательно промывают и частью раздробляют, а череп на шнурке носит один из ближайших родственников покойного на груди (Источник).
Боже мой! Как это похоже на натуфийцев! Далее цитирую Марию Гимбутас: "В эпоху неолита на Ближнем Востоке превалировало погребение в два этапа. Это означает, что разрозненные кости, в первую очередь - черепа, собирали и перезахоранивали после того, как они, в результате разложения или каким-либо другим путём, были избавлены от плоти. В ряде случаев черепа перезахоранивали отдельно, в особо отведённой части могильника, окружив их черепами и рогами оленей, челюстями кабанов, свиней и волов (подобная практика, к примеру, была характерна для культуры Хаманджия).
Убедительное и зримое свидетельство существования экскарнации можно видеть на стенах храмов Чатал-Хююка, где Богиня представлена в облике грифа, спускающегося на обезглавленное тело.
Судя по этой фреске, череп, считавшийся важнейшей частью тела, отделяли от туловища ещё до экскарнации. В храмах Чатал-Хююка черепа складывали под букраниями, которые символически ассоциировались с маткой. В докерамическом Иерихоне (долина реки Иордан) эпохи неолита под полом жилищ были найдены черепа, у которых лицевая часть воссоздана из гипса, а вместо глаз вставлены раковины. В Северной Европе покрытые слоем синей глины черепа были обнаружены в могильнике Звейниекс (Латвия) VI-Vтыс. до н.э.; в их глазные впадины были вставлены янтарные кругляки. О широте распространения вторичных захоронений свидетельствуют и коллективные погребения западноевропейских мегалитических гробниц, в которых обычно сложены расчленённые кости. За очень редким исключением, в них не бывает целых скелетов" (Источник).
Это очень хороший пример того, что в архаических обществах, удалённых друг от друга многими тысячами километров и многими тысячами лет, может быть один и тот же modus vivendi. В современных обществах — грызня и раздрай, мир на грани третьей мировой войны, а в архаических обществах — всё едино.