Японские «женщины моря» и крито-минойские осьминоги.

Самыми знаменитыми (ну или как бы сейчас сказали «раскрученными») ловцами жемчуга в истории считаются японские «женщины моря» - Ама.

И вот что примечательно: Ама всегда были независимыми и занимали в своей семье не подчинённое, а лидирующее положение, ведь именно женщины-ныряльщицы считались кормильцами семьи. Им за столом подавалась первая чашка риса, более того — по традиции женщина-ама сама могла выбрать себе мужа. Правда, при этом заботы по дому с них никто не снимал.

Значит, матриархат обусловлен тем, что женщины - так, или иначе - выходят на "плато" самодостаточности, и это положение позволяет им, скажем так, проводить независимую (от мужчин) политику. 

Я полагаю, что хозяйственно самодостаточная женщина - это лишь один из вариантов, приводящих в конечном итоге к матриархальным отношениям в семье. Другой вариант - молодая и сексапильная женщина, благосклонность которой мужчины стремятся заполучить ухаживаниями и служением, по типу рыцарского. Третий вариант - ведунья, авторитет которой покоится на чувствах благодарности и почтения за исцеление, страха перед сверхъестественным. 

Одержимость жизнью.

Бывает, что и люди вот так же несутся куда-то, сломя голову, не замечая ничего вокруг... Словно одержимые, они не могут остановиться и взглянуть на себя со стороны, с высоты птичьего полёта, с позиции внешнего "наблюдателя". 

В кинофильме "Война и мир" есть такая сцена, где раненый князь Андрей Болконский как бы "выпадает" из суматохи Аустерлицкого сражения и "замирает", глядя на плывущие в небе облака.

Нет никакого сомнения, что тяжёлое ранение князя Андрея подействовало на него отрезвляющим образом. 

У Гоголя Хлестаков одержим манией величия и раздувается, как мыльный пузырь. "Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш..." (поскальзывается и чуть-чуть не падает на пол, но с почтением поддерживается чиновниками). 

Надо было не поддерживать Хлестакова, а со всей силы дать ему кулаком (а лучше - сапогом) по зубам, - тогда он и сам освободился бы от морока, и не морочил бы головы другим людям. Возможно, Хлестаков при этом пережил бы нечто в роде религиозного преображения, как князь Андрей. 

Одержимость жизнью можно сравнить с "линией", а выпадение из морока "крысиных бегов" (англ. rat race) — c "точкой". Очевидно, именно с "точки" начинается духовная жизнь. Она же является и человеческой жизнью par excellence.

Минойский Крит.

Минойский Крит был большим, мирным и, возможно, матриархальным средиземноморским обществом бронзового века, которое процветало примерно с 3000 г. до н.э. до 1100 г. до н.э. Из-за преобладания женских иконок ряд учёных утверждает, что на минойском Крите было "матриархальное" общество, которое могло быть эгалитарным и основанным на консенсусе.

Некоторые ведущие учёные осторожно относятся к таким характеристикам, отмечая скудность доказательств.[1] Однако археолог Мария Гимбутас обнаружила на минойском Крите продолжение более ранней неолитической культуры "Старой Европы" - эгалитарного матрицентризма, о чём свидетельствуют экономическая децентрализация Крита, матрилокальные браки и религиозные образы, ориентированные на женщин. Отмечая неравенство в размерах гробниц, она предположила, что существовала "определённая степень социального ранжирования".[3] Совсем недавно Дэвид Грэбер и Дэвид Венгроу утверждали, что минойский Крит, вероятно, представлял собой "систему женского политического правления - фактически теократию какого-то рода, управляемую коллегией жриц."[4] Учёные говорят, что ориентированные на женщин религия и искусство сами по себе не означают гендерного равенства или матриархата в реальных социальных отношениях. Однако, отмечает Грэбер, "никому ещё не удалось привести пример патриархального общества, в котором художественные образы были бы сосредоточены почти исключительно на изображениях сильных женщин, мистических или иных"[5].

Идя дальше, археомифолог Джоан Сишон утверждает, что минойский Крит представлял собой эгалитарную форму матриархата, с децентрализованной экономикой, основанной на дарах, и управлением на основе консенсуса, которому способствовал совет женщин-старейшин.[6] Аналогично, богослов и гид по Криту Кэрол Крист описывает Крит как "общество без доминирования" и с "подлинным равенством между полами".[7] Аналогично, Питер Гелдерлоос утверждает, что у критян было безгосударственное и бесклассовое общество.[8]

Матриархат

Утверждая, что минойский Крит был матриархальной теократией, Грэбер и Венгроу указывают на то, что в минойской культуре есть изображения женских властей, но нет мужских. В отличие от женщин, которые всегда одеты, большинство изображений мужчин представляют собой обнажённых или почти обнажённых атлетов или показывают, что мужчины ведут себя раболепно перед женщинами.[10] В качестве дополнительного доказательства они отмечают, что критские торговцы, которые обычно были мужчинами, в подавляющем большинстве случаев привозили священные предметы в честь женских богинь, таких как Хатор. [11] Хотя они утверждают, что минойский Крит является редким случаем в исторической летописи фактического женского правления, они отмечают, что матриархат более распространен в истории человечества, если матриархат понимать более широко. Они определяют матриархат как общество, в котором управление строится на роли матери в семье, так же как в патриархате управление строится на главенствующей роли отца[12].

Философ Хайде Гёттнер-Абендрот также считает Крит матриархальным обществом, но она определяет матриархат как общество с "истинными гендерно-эгалитарными отношениями", в котором символически сосредоточена женская власть. Указывая на то, что "arche" может означать "начало", а не "господство", она утверждает, что матриархат показывает женщин как дарительниц жизни в контексте "гендерно-эгалитарного общества"[13].

В отличие от утверждений Грэбера и Венгроу о правлении женщин на Крите, Кэрол Крист утверждает, что между полами существовало равенство:

    Хотя Богиня находится в центре внимания, а женщины являются главными действующими лицами во многих ритуалах, изображённых на кольцах печатей и других артефактах, мужчины никогда не изображаются подневольными или подчинёнными. "[14].

Питер Гелдерлоос интерпретирует искусство минойского Крита как включающее жриц-трансгендеров: "[Критяне] были если не матриархальными, то непатриархальными, с почти исключительно женскими божествами и женскими или транс-жрицами"[15].