По мнению многих учёных, горгоны являются остатками доолимпийского матриархального пантеона, которые (под воздействием «олимпийцев») в сознании древних греков постепенно превратились в чудовищ.
Однако насколько же мощной была мифологема, связанная с горгонами, если она оставалась живой и действенной даже спустя тысячу лет после гибели матриархального общества (я имею в виду минойский Крит как последнюю цитадель Старой Европы)!
"Вспомним легендарную загадочную императрицу Химико, которая сыграла значительную роль при объединении страны (государство Ямато) в 3 веке до н.э. её часто называют колдуньей. Мужа она не имела. Прислуживали ей только женщины, и лишь один мужчина имел право контактировать с ней, входил и выходил из дворца, передавая народу её слова. Так же упоминается брат, помогавший ей править. При погребении Химико было убито около 1000 слуг и рабов. После её смерти так же была избрана императрица-шаманка, 13-летняя родственница.
Перед нами предстаёт образ символа, шаманки, которая олицетворяла собой сакральную власть. Светской властью заведовал, скорее всего, мужчина, стоящий в кровном или священном родстве с ней", - сообщает Марина Урванова в статье "Медведи и их «леди»".
Здесь я усмотрел ещё один повод расставить все точки над "i" в определении того, что такое матриархат.
На примере японской императрицы-шаманки Химико мы видим, что матриархат возможен лишь там, где имеет место быть сакральная власть.
Это можно отчасти сравнить с властью папы римского в эпоху Средневековья. Конечно, сильные мира сего - короли, цари, князья и прочие "тузы" - на каждом шагу нарушали законы человеческие и божеские, однако же все они находились внутри христианской парадигмы мышления (или, если угодно, внутри христианского Мифа), которая задавала высокие образцы поведения. И вот, бывало так, что всесильные императоры смиренно преклоняли свои гордые шеи и клялись впредь быть "хорошими и послушными мальчиками".
Император Генрих IV у ног папы Григория VII
Примерно то же самое мы наблюдаем и в матриархальном обществе. Существующий в рамках этого общества Миф определяет, "что такое хорошо и что такое плохо". Конечно, власть может оказаться в руках узурпаторов, которые "постоянно сыто-пьяно и плеванто на законо", но эти "бандито-гангстерито" воспринимаются обществом как стихийное бедствие, которое надо пережить. А нормальный правитель всегда выступает как исполнитель воли Божией.
То есть, матриархат - это мифологема, стремящаяся к воплощению в реальную жизнь. Ей противятся разрушительные силы хаоса. Поэтому земные воплощения этой небесной идеи не везде и не всегда получаются. Частенько выходит по-Черномырдину: "хотели как лучше, а получилось как всегда".
Жила-была, в своё время, Мари Хёг (Marie Høeg; 1866 —1949) - норвежская суфражистка и лесбиянка...
После её смерти, в 1980-х годах, были обнаружены многие из её стеклянных негативов, которые она хранила в сарае на территории фермы. На этой ферме Хёг вместе со своей партнёршей Болетт Берг жили в конце своей жизни.
Как видно, эта Мари Хёг представляла собой тип урнингов, о которых много писал Василий Розанов. Она знала это в себе, и, очевидно, не стеснялась и даже бравировала своей "мужиковатостью". Понятное дело, что "мужик в юбке" испытывает влечение к женскому полу, - отсюда её лесбиянство. Но вот что характерно: Мари Хёг была не только лесбиянкой, но и феминисткой. И я подозреваю, что среди феминисток имеется непропорционально большой процент подобных "мужиков в юбке".
Вообще, как блестяще показал и доказал В. Розанов, урнинги рождаются таковыми, они "из чрева матернего родились так", и их процентное соотношение (не более 4 - 5 %) является стабильным во все времена и у всех народов. Но, очевидно, всегда были какие-то "междусобойчики", где урнинги "кучковались"; на мой взгляд, в конце XIX - начале XX века таким "междусобойчиком" было движение суфражисток. А так как суфражистки носились с левыми идеями, то и среди революционерок было много "мужиков в юбке".
"Мир во зле лежит, —
жизнь, в которую мы родились, по слову необыкновенной женщины, философа-эмпата 20-го века Симоны Вейль, основана на угнетении слабых сильными.
Часто побеждает даже не просто сильный, но и бесчувственный, подлый, хитрый, злой.
И
это несмотря на то, что практически у всех людей есть тяга к добру. Но
всё дело в том, что в ситуациях, когда на кону своя жизнь или физическое
благополучие, человек не вполне владеет собой, за него принимает
решения его инстинкт выживания, это очень сильный инстинкт.
Такова природа человека и остального мира, в котором мы оказались.
Законы этого мира, лежащего во зле, мы не можем изменить.
И
надо всегда помнить, в каком мире мы живём, чтобы трезво оценивать
любые ситуации и правильно действовать в них, не впадая в отчаяние,
потому что отчаяние означает потерю собственных сил и прибавление зла в
мире.
Что же мы можем сделать? — вроде бы немногое:
посочувствовать словами конкретному страдающему и по возможности чем-то
немного помочь, сохраняя силы на будущее. И это всё, но этого и
достаточно.
Нам необходимо правильно ориентироваться в этом мире
и потратить жизнь с толком ради осознания того, что для нас
действительно ценно, а также ради небольшого прибавления добра, помогая
жить себе и другим - прежде всего, в нашем непосредственном окружении", -
говорит synchrozeta в записи "Жестокость этого мира".
Ну, а я от себя добавлю, что, раз "весь мир во зле лежит", то, чтобы не прийти в отчаяние, можно создать на своей частной территории своего рода "антимир". Вот, например, у меня в спальне на подоконнике уже много лет растут два кактуса. В миру зимой холодно, а дома - в "антимире" - тепло. Так мы и спасаемся, охраняя тропические кактусы от лютых морозов...
Ну и, собственно, мой "матриархат" - это тоже своего рода "антимир". В миру - беспредел, дурдом, а у меня в "священном матриархате" - тишь, да гладь, да Божья благодать.