Аморейские корни патриарха.

Ниссим Амзаллах в своей монографии "Яхве и происхождение Древнего Израиля. Выводы из археологических данных" (Университет имени Бен-Гуриона в Негеве, Израиль) выводит Авраама, праотца Израиля, из амореев.

"Образ жизни патриарха сочетает в себе идеал агропасторализма (Быт. 13:1–2 ) с желанием создать новое царство для себя и своих потомков (Быт. 12:1–5). Этот проект подразумевает его миграцию из родины амореев (регион Харран) в Южный Левант, землю, населенную хананеями (Быт. 12:6, 13:7). Подобно пришельцам амореям, Авраам определяет размер своего владения со своими сверстниками, а не с коренным населением (Быт. 13:6–12). Поселившись в районе Хеврона, Авраам вступает в союз с правителями амореев в этом регионе (Быт. 13:7) и даже становится одним из них. Авраам изображается как военный лидер (Быт. 14:14, 14:24) и судья, разрешающий местные конфликты (Быт. 13:7, 21:25). В Бытии он имеет право заключать трактаты (Быт. 20:15) и собирать налоги и десятины (Быт. 14:22–24).

В Книге Бытия земля, обещанная Яхве Аврааму, включает в себя всю территорию от Нила до Евфрата: « В тот день заключил Яхве завет с Аврамом, сказав: потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата» (Бытие 15:18). Это владение соответствует всем территориям, завоёванным амореями на протяжении второго тысячелетия до н.э.".

Амореи.

Ниссим Амзаллах в своей монографии "Яхве и происхождение Древнего Израиля. Выводы из археологических данных" (Университет имени Бен-Гуриона в Негеве, Израиль) рассказывает следующую историю.

Сначала Южный Левант пережил волну урбанизации (урбанизм раннего бронзового века ок. 3600–2000 гг. до н. э.). 

Затем, с девятнадцатого века до н.э., начинается строительство нового типа "крепкостенных" святилищ, либо внутри самих городов, как в Угарите, либо рядом с городами, как в Хацоре [1]. После этого урбанизация в Леванте прекращается и постепенно сходит на нет. Какое же может быть развитие, если у тебя в боку поселилась раковая опухоль?

Что касается новых святилищ, то они имели толстые каменные стены, поддерживающие возвышенную башню. Если они также использовались как сторожевые башни, как это обычно предполагается, эти святилища совмещали религиозные и военные функции, что определяет их как храмы-мигдали (крепости).

Строительство храмов типа мигдаль не ограничивалось Южным Левантом в начале второго тысячелетия до н. э. Подобная реальность была засвидетельствована в Северном Леванте (например, Алалах, Угарит). Прототипы этого сооружения были обнаружены в Мари и Эбле, что позволяет предположить, что Северная Сирия была родиной этого архитектурного новшества. Это наблюдение указывает на северосирийское влияние  в Южном Леванте. Похожая тенденция, наблюдаемая в Анатолии, показывает обширное северосирийское влияние на Ближний Восток в начале второго тысячелетия до н. э., создающее койне посредством распространения новых культурных и общественных ценностей. Эта новая элита, распространившаяся по всему Древнему Ближнему Востоку, называется «амореи».

Идея массовой миграции амореев в Южный Левант отстаивалась в прошлом. Однако сценарий уничтожения предыдущей цивилизации ордами амореев был позже поставлен под сомнение доказательствами культурной преемственности во многих местах. Амореи не уничтожили ни местную культуру, ни коренной народ. Скорее, кажется, что небольшие группы амореев поселились в Южном Леванте в среднем бронзовом веке. Некоторые из них стали политической и религиозной элитой, правящей коренным населением. Именно эти лидеры строили повсюду храмы-крепости.

Война Баала со змеем.

Ниссим Амзаллаг в своей монографии "Яхве и происхождение Древнего Израиля" говорит, что "конфликт бога бури со змеем — тема, которая проходит через всё аморейское койне. Печати из Анатолии, Верхней Сирии и Месопотамии, датируемые началом второго тысячелетия до н. э., изображают бога бури, покоряющего мифического змея и убивающего его копьём. Например, на печати из Канеша изображён бог бури, держащий двух покорённых змей за головы ( рисунок 1.3A ). Другая печать представляет копьё бога бури, достигающее головы змеи и убивающее её ( рисунок 1.3B ). В Анатолии бог бури также побеждает змею копьём, занесённым над её головой".

1.3 Оттиск анатолийской печати, изображающий Хадду/Тешшуба и змей. 1A: печать из Канеша/Культепе, уровень II (ок. 1920–1840 гг. до н. э.); 1B: печать из Айдина (Северная Сирия, ок. 1800–1700 гг. до н. э.).

И далее автор приводит много примеров того, как почитался образ змеи в обществах Ближнего Востока до вторжения амореев. Я здесь приведу лишь несколько.

"В Египте змея особенно часто встречается в иконографии Древнего царства. Урей тесно связан с царством и святостью, а амулеты, представляющие его, демонстрируют его широко распространённые защитные функции. Кобра была неотъемлемым атрибутом Уаджет, самой ранней покровительницы городов Нижнего Египта и богини, которая защищала царей.

Те же самые положительные коннотации характеризуют месопотамскую глиптику третьего тысячелетия до н. э. Примерно в 95 процентах её изображений змея демонстрирует положительные и дружественные коннотации.

Змея и танцоры на печати из Саара, ранняя культура Дильмун.