East is East, and West is West.

"Не подлежит сомнению, что в эпоху поздней бронзы правители Микен обладали высочайшим влиянием в греческом мире. Микены и прилегающий к ним Тиринф как города-столицы были обнесены мощными стенами, с которыми не могли сравниться укрепления вокруг прочих ахейских городов (Фивы, Афины, Пилос), иногда вовсе остававшихся неограждёнными. В керамике, в глиптике, в металлургии отмечается единообразие стиля, оформившегося в Микенах и господствующего во всех греческих поселениях. Сказания приписывают царю Микен авторитет, достаточный для того, чтобы поднять всю Грецию в великий заморский поход против Трои. Но во всех этих аспектах, замечает Шахермейр, главенство Микен оформляется исключительно как первенство, а не как отношение подчинения и господства. Микенский царь всеми признан первым среди ахейской знати, но он не обладает прямой властью хозяина нигде, кроме своего собственного владения. Ему никто не обязан повиновением во внутренних делах той или иной области, во внутренних династических распрях. Соответственно у Гомера Агамемнон может заставить Ахилла отдать ему свою пленницу, но он не властен приказать Ахиллу выйти на поле битвы. Эти наблюдения подтверж­даются и документами из пилосского архива - хозяйственно Пилос совершенно автономен и его бюрократия не обязана никаким отчётом бюрократии Микен.

С другой стороны, в хеттском мире главенство, в согласии с восточными традициями, осмысляется как доминат, как отношение господства - повиновения, приказа - исполнения. Здесь проводится чёткое различие между статусом небольшого числа великих царей, видящих друг в друге равных, «братьев», и подчинённых каждому из них династов низшего ранга - «детей», обязанных своему «отцу» покорностью, приношением подарков-дани, участием в его походах, незамедлительной выдачей беглецов, переметнувшихся из владений великого царя на земли его вассала, доносами о всех попытках посягнуть на власть «отца» или иным способом затронуть его интересы, твёрдым следованием за «своим» великим царём в его дружественных или враждебных отношениях с тем или иным из его «братьев», воздержанием по его приказу от распрей с царьками-соседями и даже проведением по его приказу определённой торговой политики, каков, например, предписанный Тудхалиясом IV правителю Амурру Шаушкамувасу полный отказ от любых торговых связей с Ассуром. Здесь главенство и авторитет неизбежно воспринимаются сквозь призму отношений сюзерена и вассала. Протест Ахилла против злоупотреблений авторитетом со стороны Агамемнона был бы приравнен к прямому мятежу, требующему подавления силой" (Гиндин Л.A., Цымбурский В. Л. Гомер и история Восточного Средиземноморья. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996).

Как интересно! Уже 4000 лет назад существовали два "полюса", которые мы сегодня называем Востоком и Западом. Эллада, Эгеида и анатолийское побережье — это был Запад, а чуть дальше от побережья начинался Восток...

Классическое противостояние греческих полисов с Персидской империей, в сущности, явилось "репликой" [1] древнейшей, архаичной непримиримости Востока и Запада. 

Надо полагать, что и раскол христианской Церкви на восточную православную и западную католическую произошёл из-за той же непримиримости между западным и восточным образом жизни.

Ныне, прямо на наших глазах, продолжается всё то же древнее противостояние авторитарного Востока и либерального Запада. 

Как говорил Редьярд Киплинг,

Oh, East is East, and West is West, and never the twain shall meet,
Till Earth and Sky stand presently at God's great Judgment Seat.

Запад есть Запад, Восток есть Восток – им не сойтись никогда
До самых последних дней Земли, до Страшного Суда! 

------------------------------------------------------------------

[1] Здесь "реплика" — повторение музыкальной фразы другим голосом или в другой тональности.

О меритократии и матриархате.

Говорят, Емельян Пугачёв демонстрировал соратникам какие-то "царские знаки" на своём теле. Они, якобы, свидетельствовали о подлинности царской власти: у истинных царей есть "печати" сверхъестественного происхождения, говорящие о том, что они царствуют "не человеческим хотением, но Божьим произволением". Пугачёв позиционировал себя подлинным царём Петром III Фёдоровичем [1]. 

"Пьянов <...>  рассказал казакам о «государе». Было решено устроить свидание с Пугачёвым в степи, чтобы своими глазами увидеть «царские знаки» на его теле, почитавшиеся важнейшим доказательством.

Встретившись с казаками, Пугачёв не торопился удовлетворить их любопытство. Он долго сидел перед ними на траве и жадно жрал один за другим казацкие арбузы. Наконец казак Караваев, не стерпев, прервал это занятие, попросив «предъявить» знаки. Пугачёв взглянул на него косо: «Раб ты мой, а повелеваешь мною!», однако встал и показал какие-то отметины на груди и золотушное пятно на виске. Казаки отпрянули. По словам одного из них, его «такой страх обуял, что руки и ноги затряслись»" (Источник).

Я здесь не стану углубляться в природу этих «царских знаков», а попробую взглянуть на этот феномен с точки зрения теократического правления. 

У казаков, как известно, имелось местное самоуправление; атаман избирался на казачьем "круге". Если какой-нибудь Гришка объявил бы себя атаманом, то, надо полагать, его сосед Мишка тут же сказал бы ему: "А что ты за хуй такой?! Почему атаман — ты, а не я? Чем ты лучше меня, или чем я хуже тебя? Почему я должен слушаться тебя, а не ты — меня?" 

Очевидно, для претензий на атаманскую, а тем более на царскую власть, человек должен иметь в себе нечто неординарное. В идеале, это должен быть сверхчеловек, или Богочеловек.

И вот здесь я провожу параллель между Емельяном Пугачёвым и Иисусом Христом.

Напомню евангельский сюжет. Иисус вначале демонстрирует "знаки" своей царской власти: он исцеляет больных, воскрешает мёртвых, кормит толпы народа не только "словом Божьим", но и вполне реальной, материальной пищей (чудо насыщения 4000 человек семью хлебами и несколькими рыбами). Затем народ признаёт его своим царём и он въезжает в Иерусалим как "Царь Иудейский".

Немного афоризмов.

1. «Мы все рождаемся глупыми, но оставаться глупым — это выбор» (Бенджамин Франклин).

2.

3. Пить вино, любить женщину, писать иероглифы, создавать картину, сочинять стихи — всё это по природе своей одинаковые деяния. Чэнь Хуншоу. «Мысли о разном».

4.

5. "Человек не рождается раз и навсегда в тот день, когда мать производит его на свет; жизнь заставляет его снова и снова — много раз — родиться заново самому" (Габриэль Гарсиа Маркес).

6.

7. «Значительное количество людей способны защитить себя от появления серьёзных невротических явлений только посредством интенсивной работы» (Карл Абрахам, психоаналитик).

8.

9. "Общественное мнение — самая продажная из проституток" (О. Бальзак).

10.

 

О первичности «инь» в паре с «ян».

А. И. Кобзев в статье "Парадоксы китайского Эроса" говорит, что "... парадоксальным образом иероглиф «инь» способен обозначать не только женские, но и мужские гениталии, что, очевидно, связано и с его необычным первенством в паре с ян [1]. <...> Такая первичность инь отражает вполне здравое представление о доминантности женского начала в детородном процессе, чему соответствует универсальный образ праматери всего сущего, или «таинственной самки» (сюань пинь), как сказано в основополагающем даосском трактате «Каноне пути и благодати» («Дао дэ цзин», §6).

В древнекитайских эротологических сочинениях подобный подход нашёл своё проявление в том, то главные тайны в них раскрывают женские персонажи (Чистая дева, Тёмная дева, Избранная дева и др.). Это очередной раз ярко контрастирует с общей ориентированностью данных произведений на мужчину. Вся парадоксальность ситуации отчётливо высвечена в даосском апокрифе «Неофициальное жизнеописание ханьского государя Воинственного» («Хань У-ди нэй чжуань», IV—VI вв.), где сказано, что секретные способы сохранения спермы передавались только от одной женщины другой раз в четыре тысячи лет, а их первое раскрытие мужчине — ханьскому государю Воинственному (У-ди, 157—87 гг. до н. э., правил со 141 г. до н. э.) — произошло в начале нового временного цикла в 110 г. до н. э. при его встрече с женскими божествами Матушкой-владычицей-запада (Си-ван-му) и Госпожой Высшего Начала (Шан-юань фу-жэнь). В эротологических трактатах рассматриваемый парадокс доведён до предела рекомендацией скрывать от женщин полученные от них же сведения, дабы они сами не оказались победительницами в сексуальной борьбе за животворную энергию".

Цзы Цзюань. Одинокая красавица держит в руках сосуд как знак своей открытости и готовности принять «янский дождь». За её спиной из пены рыхлых и причудливых камней (среда инь) растёт крепкий и стройный бамбук (ян).

----------------------------------------------------------------------

[1] Первоначально «инь» означало «северный, теневой», а «ян» — «южный, солнечный склон горы». Позднее инь воспринималось как негативность (не в каком-либо плохом смысле), женщина, холод, мрак, пассивность, меланхоличность, потусторонность, а ян — как позитивность, мужчина, тепло, свет, активность, оптимизм, посюсторонность и т. п. (из Википедии) 
 

«Владычица Асийская».

Греческое название для всей Малой Азии - Ασία. В антиковедении общепринято сопоставление этого топонима с хет. Aššuwa, наименованием огромной конфедерации западномалоазийских малых государств, выступивших против Хеттской империи в середине – второй половине XIII в. до н.э. Для этих «номовых» государств (и их разновидностей — городов-государств) были характерны крайняя неразвитость аппарата принуждения и преобладание ещё догосударственных, общинных средств управления.

"По-видимому, из этой области на Пелопоннес был перенесён культ малоазийской богини, именовавшейся в Пилосе po-ti-ni-ja  a-si-wi-ja, т.е. Potnia Aswia «Владычица Асийская», эпиклеза, которая, пережив века, в историческое время в форме Πότνια Άσία употреблялась как эпитет Афины и других богинь", - говорят Л. А Гиндин и В. Л. Цымбурский.

На мой взгляд, если культ «Владычицы Асийской» и был перенесён из Анатолии в Пелопоннес, то не самими греками, а их пленницами-рабынями, которых они вывозили в Элладу для принудительных работ. В качестве параллели можно привести культ вуду на Гаити, который появился там вместе с неграми-рабами из Западной Африки.

Греки-ахейцы как "пенкосниматели".

Сначала посмотрим на пару карт крито-минойской "ойкумены" и обратим внимание на анатолийское побережье.

А теперь посмотрим на карту греко-микенского мира, и также обратим внимание на поселения ахейцев в Анатолии.

Как видим, места поселений греков-ахейцев совпадают с прежними поселениями критян. О чём это говорит? О том, что ахейцы, подобно большевикам в советской России, "раскулачили" зажиточных крито-минойцев, "репрессировали" их и заняли их жилища. А где люди жили бедно, там и нет никаких следов ахейцев.

Игра на лютне.

"Согласно китайской традиции, музицирование ассоциировалось с любовными действиями [1]. Музыка призвана не только возбуждать, но и задавать тон, ритм и характер чувственных взаимоотношений. Сама лютня воспринималась как воплощение женского органа. Проникая в женщину, «нефритовый стебель» (пенис) проходит сквозь «лютневые струны» малых половых губ" (Из сборника "Китайский Эрос"). 

------------------------------------------------------------------

[1] В главе «Записки о музыке» («Юэ цзи») канонического трактата «Записки о благопристойности» (или «Записки о ритуале» — «Ли цзи»), музыка определяется как «благодатное (дэ) звучание». Однако неразрывная связь с чувственностью (цин) делает музыку и потенциальным источником разврата.

Немного о гарамантах.

Ю. М. Кобищанов в своей монографии "На заре цивилизации. Африка в древнейшем мире" (М., "Мысль", 1981) связывает появление гарамантов в Сахаре с нашествием "народов моря" на Северную Африку.

"Победы египетских армий в Ливийской пустыне преградили «народам моря» путь на восток. И вот какая-то часть северных пришельцев, в значительной мере ассимилированная берберо-ливийцами и сильно смешанная с ними, двинулась на юг, в глубь Сахары, заселяя оазисы и нагорья вдоль великих караванных дорог. С течением времени эти скитальцы пересекли Сахару с севера на юг и на юго-запад и вышли к берегам оз. Чад и р. Нигер".

Карта индоевропейской гаплогруппы R1b в Африке как будто подтверждает эту версию.

Но здесь возникает вопрос: в Северной Африке осели сами "народы моря" или бежавшие от них жители Эгеиды?

Посмотрим, что далее говорит Ю. М. Кобищанов:

"Их продвижение в глубь Африки отмечает изображение колесниц, запряженных конями, причём характерный стиль изображений (так называемый критский или микенский галоп) неопровержимо свидетельствует об эгейском, в основном критском и элладском, происхождении народа гарамантов".

Если "народы моря" были северными варварами, во главе которых выступали греки-дорийцы, тогда можно предполагать, что они "выдавили" из Эллады и Эгеиды греков-ахейцев, которые, к тому времени, были носителями микенской культуры. Мы знаем, что одна часть бежавших с Крита полуахейцев-полупеласгов (филистимлян) осела на побережье Палестины, которая получила своё имя от этих беглецов. Почему бы не предположить, что другая часть микенцев высадилась на ливийском побережье Африки. Тем более что у греков-микенцев был отличный торговый флот, унаследованный ими от минойцев, и торговые пути были им хорошо известны.

О погребальных жертвоприношениях людей.

"Преемником Аха был фараон Джер, при погребении которого в Абидосе было принесено в жертву 338 человек, в основном наложниц и слуг фараона" (Ю. М. Кобищанов. На заре цивилизации. С. 47).

Тот же автор рассказывает про погребения Курмы на левом берегу Нила, в районе II порога, в Миргиссе, в районе Средней Нубии. "Этот некрополь состоит из курганов размером до 90 м в диаметре и площадью до 6358 м. Площадь погребальной камеры доходит до 489,5 м2, во много раз превышая погребальные камеры пирамид Хеопса и Хефрена. В каждом из курганов открыто погребение вождя (князя, царя) вместе с его приближёнными. <...> В одном случае погребено не меньше 322, возможно до 400 лиц. Все они были похоронены одновременно со своим вождём Большинство этих людей составляли молодые женщины, очевидно жёны и наложницы вождя, кроме того, есть скелеты мужчин и детей, вероятно придворных и слуг. В антропологическом отношении погребённые принадлежали к местному нубийскому населению".

Эти факты позволили И. С. Кацнельсону прийти к следующему выводу: «Таким образом, эти огромные курганы, каждый из которых представлял собой самостоятельное кладбище, дают неопровержимый исходный материал для заключения о наличии в Куше значительного числа рабов» (Кацнельсон И. С. Рабовладение в Куше. — «Вестник древней истории», 1965, № 2, с. 78).

"Подобные массовые захоронения с умершим вождём его жён, слуг и приближённых мы находим во многих африканских странах — от Египта эпохи I династии и додинастического времени до Мономотапы и Гереро на юге, Бенина и Дагомеи на западе, а также за пределами Африки — в древнем Уре, у скифов украинских степей и пр. На территории Нубии этот обычай сохранялся в Мероэ, где с царями хоронили женщин их гарема, у язычников-нубийцев раннего средневековья, оставивших свои некрополи в Баллане и Фирке.

В чём суть этого обычая?

Древнеегипетский ГУЛАГ.

Из Нубии в Египет доставлялся не только скот, но и рабы. 

Фрагмент барельефа с изображением нубийского пленника, Древний Египет, период 18-ой династии Нового Царства (1550-1292 гг. до н.э.).

 

Египтяне и нубийцы

По сообщению Ю. М. Кобищанова (На заре цивилизации. Африка в древнейшем мире. - М., "Мысль", 1981. С. 53), "Нубия давала Египту эпохи VI династии также контингенты воинов. <...> Вожди местных племён были обязаны предоставлять в распоряжение фараона войска, которые он использовал в борьбе с соседними племенами либо с бедуинами на северо-восточной границе Египта. <...> В египетской армии имелись отряды «малорослых нубийцев», вооружённых простыми луками и стрелами с кремневыми наконечниками. Они действовали далеко от родины, на Синае и Сиуте".

В принципе, похожая ситуация повторилась в Западной Африке во времена европейской работорговли. Там ведь не сами европейцы бегали по саваннам и отлавливали туземцев для продажи их в рабство. Нет, этим занимались местные африканские вожди. 

Темба Андумба (Tembo a Mbumba).

Читая "Короли и сородичи" Дж. Миллера, на стр. 144 его книги я наткнулся на интересное описание ангольской королевы XVII века по имени Темба Андумба, "которой приписывается создание крупного королевства на основе особого культа; этот культ оскорблённые в своём благочестии миссионеры называли «гнусной сектой». <...> Основательница секты Темба Андумба стала отважной королевой-воительницей и покорила многие земли. В конце концов (согласно интерпретации миссионера, записавшего традицию) военные успехи опьянили её, и она установила обычаи и обряды (йижила, ед. ч. кижила), которые должны были закрепить за ней положение самого грозного и почитаемого правителя в Анголе. Провозглашение новых обычаев Тембы Андумба сопровождалось самой ужасной церемонией, какую только помнят мбунду. Она велела принести её малютку-дочь и бросила её в большую ступу, в которой обычно толкут зерно. Затем, взяв большой пест, она безжалостно растолкла младенца, превратив в бесформенную массу из мяса и крови. Она добавила туда разные травы, коренья и порошки и сварила это месиво; получившуюся из него мазь она назвала мажи а самба. Натерев этой мазью себя и своих ближайших соратников, она призвала народ к новым военным походам ради насилий и разрушения. Разорив все земли вокруг, она приказала своим соратникам изрезать на куски своих детей и съесть их в знак признания новых йижила обычаями её королевства".

Ну вот ни капли не верю я в правдивость этого описания. Очевидно, жила в XVII веке какая-то женщина по имени Tembo a Mbumba и, наверно, она восстала против португальского владычества, как легендарная кельтская Боудикка в своё время (см.: Боудикка: восставшая против Рима), но "оскорблённые в своём благочестии" португальские миссионеры сочинили про неё этот грязный пасквиль. Лет 25-30 назад, изучая материалы, касающиеся русской мистической секты христоверов ("хлыстов"), я читал сочинения дореволюционных православных сектоведов и встречал там нечто похожее. Вот, например, порция бредятины из сочинения протоиерея Тимофея Буткевича:

"Есть несомненные доказательства того, что в прежнее время хлысты причащались грудью живой девицы и телом заколотого младенца. Это подтверждается и судебными следствиями, начиная с 1738 года (показание Алексея Трофимова и др.), и беспристрастными учёными: Кельсиевым, Гакстгаузеном, Мельниковым, Кутеповым, Пеликаном.

Но, допустим, что в настоящее время у хлыстов этого бесчеловечного обычая не существует. Теперь они причащаются, большей частью, только белым хлебом и водою, особенно, годовою, взятою из колодца, находящегося на родине Данилы Филипповича, сухариками с изображенным на них крестом, изюмом и квасом, дымом и пламенем трех или семи зажженных восковых свеч, растертыми шишечками радельной годовой вербы, московскими пряниками, а чаще всего – обряд этот ограничивается целованием колена или другой какой-либо части «пречистого и животворящего тела», сидящей в углу, «богородицы», которой «причастники» поют, предварительно, гимн, оканчивающийся стихами:

Матушка, пресвятая богородица,

От тебя Христос народится;

Дай нам пречистым телом твоим причаститься...

Впрочем, есть много фактов, свидетельствующих о том, что «старцы» причащают своих «детушек» какими-то не совсем безвредными веществами. Так, свидетель – очевидец, заслуживающий полного доверия, рассказывает, что один хлыст, приняв причащение в виде конфеты, двенадцать дней болел, лишился даже сознания, не мог двигаться и получил отвращение к пище. Другой после причащения начал ломать у себя печь, а затем с криком: «всего мира князь, всего мира князь» прибежал к одной женщине и просил ее запереть дом, приговаривая: «идут, идут». Третий – в состоянии исступления – вспорол свою лошадь и вообразил, что на двор к нему забрались волки. Все эти лица были подвергнуты судебно-медицинскому осмотру и возбудили сильное подозрение в возможности отравы. Не нужно забывать, что, понося Православную Церковь, хлыстовские «пророки» внушают мысль «радельщикам» об ощутительном действии благодати в их причащении. Вообще же, – говорит очевидец, – после причастия у хлыстов бывает нечто, вроде белой горячки" (Источник).

Генезис государства у мбунду в Анголе.

Ранее я говорил о том, что племена банту, до того как они обзавелись КРС, были матриархальны. Поэтому они представляют для меня особый интерес. Дж. Миллер в своей монографии "Короли и сородичи. Ранние государства мбунду в Анголе" (Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», М., 1984) описывает социальное устройство этнической общности мбунду, принадлежащий группе банту. 

"Для понимания характера политического развития общества мбунду не требуется обстоятельного этнографического исследования, тем более что для него нет достаточных материалов. Но вполне возможно и даже необходимо хотя бы вкратце обрисовать социальную структуру мбунду, чтобы показать характерное для многих матрилинейных обществ противоречие между принципом счёта родства и наследования по женской линии и удержанием основных форм власти в руках мужчин, а также отметить важное значение «пересечных институтов» [1], которые, объединяли мбунду, несмотря на социальные границы между доминирующими матрилинейными генеалогическими группами.

К XVI в. мбунду были земледельцами и со времени перехода к земледелию в неизвестном нам туманном прошлом жили в компактных деревенских поселениях. Деревня являлась местом обитания линиджа как структурной единицы [2], так как средоточием каждого поселения считалась группа взрослых мужчин, принадлежавших к одной и той же генеалогической группе, или нгунду (мн.ч. жингунду). Поскольку мбунду были матрилинейными, в полноценной сложившейся деревне ядро взрослых мужчин обычно состояло из старшей группы, представленной родными братьями [3], и среднего поколения, состоящего из их племянников, т. е. детей их сестёр. Вместе с племянниками жили их жёны — женщины из других линиджей. Младшее поколение составляли дети от этих браков; все они принадлежали к нгунду своих матерей и поэтому в ядро линиджа деревни не входили. Вдовые или разведённые сёстры мужчин старшего поколения часто возвращались и селились со своими братьями. Такая система помогала укреплению линиджного единства деревни, так как самые старые члены линиджа вновь селились в одном месте. Младшие члены линиджа, молодые замужние женщины и их дети были разбросаны по соседним деревням и жили с родичами своих мужей и отцов. Поскольку они редко играли в жизии линиджа важную роль и прямо в наследовании не участвовали, их отсутствие не мешало сосредоточению ядра линиджа в деревне и прочной солидарности линиджной группы.

Каждая линиджная деревня мбунду владела своей землёй (иши) [4], в пределах которой члены нгунду совместно контролировали права на обработку земли, на ловлю рыбы в реках, на пользование пастбищами и лесами для охоты и собирательства. Так как земледельческие культуры истощали плодородие почвы и поля надо было менять, каждые несколько лет земледельцы расчищали новые участки в пределах земель своего линиджа по системе переложного земледелия. Линидж мог пригласить чужаков жить с ними и вместе пользоваться природными ресурсами, но такие люди всегда оставались чужаками и не могли передавать свои личные права наследникам. Линидж организовывал и руководил коллективной охотой с палом, которая устраивалась в конце каждого сухого сезона. Таким образом, наибольшие социальные единицы, так же как и локальные единицы, в общих чертах совпадали с генеалогическими группами мбунду. Совокупность нгунду оставалась стабильной на протяжении длительного времени, и каждый нгунду был связан со своей, точно определённой иши.

Однако каждый отдельно взятый мбунду передвигался с места на место согласно порядку, принятому в матрилинейных обществах, когда замужние женщины данного линиджа проводили весь период деторождения вдали от своих родичей, живя в деревнях своих мужей и воспитывая там детей, принадлежавших к их собственному линиджу. Девочки, родившись в деревнях отцовского линиджа, обычно оставались там до брака, а затем переходили к родичам мужа. Частые посещения деревни брата их матери позволяли им поддерживать контакты с их собственными нгунду и готовили их к возможному возвращению «домой», что случалось, если они больше не могли рожать детей, становились вдовами или разводились. Большинство женщин не жило в деревне собственного линиджа до самой старости. Мальчики возвращались в деревню своего нгунду значительно раньше сестёр. Они также росли среди сородичей отца, но по достижении половой зрелости обычно переходили к своим собственным родичам в деревню братьев матери, где и оставались до конца жизни, входя в ядро мужчин, связанных матрилинейными узами. Их жёны и дети (все — члены других нгунду) жили с ними в цветущую пору их жизни, но затем покидали их: женщины старели, дочери выходили замуж, а сыновья уходили жить к своим дядям. Такой порядок постоянного передвижения людей, с точки зрения генеалогических групп, означал, что члены каждого линиджа рождались и росли вдали от деревни своего линиджа, но по достижении определённого возраста возвращались в неё, причём мужчины возвращались раньше женщин".

Африканские "ордынцы".

Как говорит О. С. Томановская, "во второй половине XVI в. в разных концах Африканского континента европейцы наблюдали сокрушительные нашествия полчищ воинов на мирные земли. Это — вторжения галла в Эфиопию, нашествие мане на Сьерра-Леоне, разрушение Момбасы ордами имбе и набеги симба в Восточной Африке, нападение яка на Конго, а в конце XVI в. — появление имбангала на территории мбунду. В начале XVII в. европейские географы даже выдвинули гипотезу о едином очаге происхождения всех этих орд.

Наиболее достоверные и полные сведения о характере таких вторжений и о силах, которыми они осуществлялись, содержатся в «Истории галла», написанной эфиопским монахом Бахреем в конце XVI в. Из его описания следует, что социальная организация у галла (семьи скотоводческих племён) представляла собой систему возрастных групп с интервалом между ними в восемь лет, причём каждая группа включала в себя всех лиц, одновременно инициированных. Через каждые восемь лет они переходили в следующую возрастную категорию, обозначавшуюся особым термином, и их социальный статус менялся. Мальчики в восьмилетием «социальном возрасте» вступали в категорию юных воинов [1], затем с шестнадцати лет — в категорию посвящённых воинов, не имеющих права на женитьбу, а двадцати четырёх лет им разрешалось жениться (без права иметь потомство). Право иметь детей они получали в следующей категории, а до тех пор дети, рождённые от них,отвергались обществом и якобы даже уничтожались. После женитьбы они покидали общий дом, где жили неженатые воины, и обзаводились своим хозяйством. А в сорок лет они переходили в категорию старейших, которым принадлежала вся полнота власти.

Мы видим отчётливо выраженную военную ориентацию структуры общества у галла. Каждые восемь лет, как пишет Бахрей, после смены статуса возрастных групп следовал набег воинских отрядов галла на окраины Эфиопии. Весьма вероятно, что эти набеги были необходимы для доказательства боевых качеств воинов, прошедших посвящение. «[Они] убивали мужчин и женщин, лошадей и мулов, оставляя только овец, коз и коров», — пишет Бахрей. Но потом они перестали возвращаться после набегов в свою страну и начали оседать на завоёванных землях, а пленников своих обращать в рабство. За холостыми воинами, жившими в общем доме, по словам Бахрея, надзирали специальные стражи, которые «изобличали и били тех, кто прелюбодействует с женщинами... Но эта предосторожность не от добродетели, а для того, чтобы они были всегда бодрые и готовые к войне».

О нищете современной науки.

"Проблема происхождения государства как общественного института до конца не решена в науке до сих пор", - говорит О. С. Томановская.

Ей вторит Википедия: "Ни в науке, ни в международном праве не существует единого и общепризнанного определения понятия «государство»" [1] (Источник).

Да, уж... 99,99% современного человечества проживают в государствах, но они, как говорил Юрий Андропов, "ещё до сих пор не изучили в должной мере общества, в котором живут и трудятся".

И что это значит? А это значит, что человечество, в массе своей, продолжает жить на Земле "втёмную", руководствуясь в жизни не знанием, а смутными инстинктами. 

— Какой "матриархат" в эпоху неолита?! О чём вы?! Мы даже не знаем, что такое государство, в котором живём, которое защищаем и которому платим налоги.

-----------------------------------------------------------------

[1] Это вполне коррелирует с другим определением Википедии: "Люди (лат. Homo) — род семейства гоминидов отряда приматов" (Источник). Конечно, гоминиды и приматы могут жить в государстве, но они ничего не знают о государстве.

Акротири.

Ю. В. Андреев говорит, что период акме Акротири примерно соответствует промежутку времени между 1550 и 1500 гг. до н. э. "Однако в процессе раскопок были открыты мощные керамические отложения и отчасти также строительные остатки, восходящие к среднекикладскому и даже к раннекикладскому II и III периодам, из чего следовало, что поселение в Акротири возникло задолго до 1550 г. до н. э. и уже по одной этой причине не может считаться просто минойской колонией на Фере, хотя некоторые авторы именно так его и воспринимают".

"Судя по уже имеющимся данным, застройка Акротири не была подчинена никакому продуманному, заранее составленному плану и развивалась в основном стихийно и беспорядочно, приспосабливаясь лишь к условиям местности и, видимо, также к потребностям отдельных домовладельцев. В этом отношении Акротири почти ничем не отличается от таких уже известных нам поселений минойского Крита, как Маллия, Палекастро, Гурния, и даже сам державный Кносс. Так же как и во всех этих поселениях, основу планировки Акротири составляют беспорядочно сгруппированные блоки жилых помещений, разделенные узкими изогнутыми проходами или улицами". 

Остаётся лишь удивляться, с какой настырностью Ю. В. Андреев повсюду пытается "протащить" свою идею о "державности" Кносса. Хотя стихийная и беспорядочная застройка свидетельствует как раз против наличия государственности и "державности" на Крите.

"Маринатос, Хр. Думас и другие археологи, участвовавшие в раскопках Акротири, особо подчёркивают, что среди обследованных ими построек нет ни одной, которая по своим размерам и особенностям архитектуры и внутренней планировки могла бы сойти за дворец". 

— Означает ли это, что в поселении вообще не было никакого административного или административно-культового центра? - испуганно задаёт вопрос царебожник Ю. В. Андреев. - Как же без царя?! Без царя никак низзя!

Интересно, что на Акротири (без царя!) рядовые дома, по авторитетному заявлению Думаса, «обнаруживают высокий жизненный стандарт и степень художественного вкуса, которые обычно встречаются в богатых и культурных обществах». "Заметим попутно, - добавляет Ю. В. Андреев, - что до сих пор в Акротири не найдено ни одного дома, совершенно лишённого стенных росписей".

Фреска с обезьянами в музее Феры.