Как говорит О. С. Томановская, "во второй половине XVI в. в разных концах Африканского континента европейцы наблюдали сокрушительные нашествия полчищ воинов на мирные земли. Это — вторжения галла в Эфиопию, нашествие мане на Сьерра-Леоне, разрушение Момбасы ордами имбе и набеги симба в Восточной Африке, нападение яка на Конго, а в конце XVI в. — появление имбангала на территории мбунду. В начале XVII в. европейские географы даже выдвинули гипотезу о едином очаге происхождения всех этих орд.
Наиболее достоверные и полные сведения о характере таких вторжений и о силах, которыми они осуществлялись, содержатся в «Истории галла», написанной эфиопским монахом Бахреем в конце XVI в. Из его описания следует, что социальная организация у галла (семьи скотоводческих племён) представляла собой систему возрастных групп с интервалом между ними в восемь лет, причём каждая группа включала в себя всех лиц, одновременно инициированных. Через каждые восемь лет они переходили в следующую возрастную категорию, обозначавшуюся особым термином, и их социальный статус менялся. Мальчики в восьмилетием «социальном возрасте» вступали в категорию юных воинов [1], затем с шестнадцати лет — в категорию посвящённых воинов, не имеющих права на женитьбу, а двадцати четырёх лет им разрешалось жениться (без права иметь потомство). Право иметь детей они получали в следующей категории, а до тех пор дети, рождённые от них,отвергались обществом и якобы даже уничтожались. После женитьбы они покидали общий дом, где жили неженатые воины, и обзаводились своим хозяйством. А в сорок лет они переходили в категорию старейших, которым принадлежала вся полнота власти.
Мы видим отчётливо выраженную военную ориентацию структуры общества у галла. Каждые восемь лет, как пишет Бахрей, после смены статуса возрастных групп следовал набег воинских отрядов галла на окраины Эфиопии. Весьма вероятно, что эти набеги были необходимы для доказательства боевых качеств воинов, прошедших посвящение. «[Они] убивали мужчин и женщин, лошадей и мулов, оставляя только овец, коз и коров», — пишет Бахрей. Но потом они перестали возвращаться после набегов в свою страну и начали оседать на завоёванных землях, а пленников своих обращать в рабство. За холостыми воинами, жившими в общем доме, по словам Бахрея, надзирали специальные стражи, которые «изобличали и били тех, кто прелюбодействует с женщинами... Но эта предосторожность не от добродетели, а для того, чтобы они были всегда бодрые и готовые к войне».
Следы такой социальной системы европейцы впоследствии обнаружили у галла, оставшихся на своей исконной территории, и у ряда соседних с ними народов, а некоторые сходные черты воинской организации зафиксированы у многих скотоводческих народов Восточной и Южной Африки. Самая для нас существенная из этих черт заключалась в том, что воинский отряд, возглавляемый военным вождём, представлял собой организм, достаточно независимый от мирного общества своих сородичей и соплеменников. Воинские отряды совершали набеги на соседей, угоняя у них скот или отбивая свой угнанный скот, делали охотничьи вылазки (а иногда даже специализировались в охоте на слонов и добыче бивней), ходили в походы с работорговыми караванами. В случае нужды отряды довольно легко вступали в объединения под общим воинским началом и превращались тогда в грозную силу. Так, галла, нередко воевавшие друг с другом, в давние времена заключали между собой союзы для походов в Эфиопию. История XIX в. даёт нам примеры подобных мощных союзов и у других народов Восточной и Южной Африки.
Имбангальскпе киломбо — это, несомненно, такие же отряды, обособлявшиеся от своих сородичей и соплеменников до тех пор, пока им не приходил срок обзаводиться своим домом и переходить в другой социальный статус, уступая место новопосвящённым воинам.
В Нижней Гвинее — ареале обитания земледельческих народов конго и мбунду — европейские источники XVI в. и более поздних веков не засвидетельствовали такой формы военной организации, и нельзя с уверенностью сказать, разрушилась ли она с переходом к земледелию или никогда не была присуща этим обществам".
Да, вот это очень-очень интересно: почему в одних древних обществах появлялись свои "ордынцы", а в других — нет?
Система возрастных групп и "многоступенчатая" инициация ничего не объясняют. Потому что можно опять-таки задать тот же самый вопрос: почему в одних обществах была принята однократная, "одноступенчатая" инициация, а другие общества ввели "многоступенчатую", практически пожизненную инициацию?
Тут, очевидно, необходимо исходить из паразитизма "ордынцев". Само их существование возможно лишь при условии, что вокруг них люди занимаются созидательным трудом и в результате труда обзаводятся движимой и недвижимой собственностью, которую можно пограбить. Это примерно как "земщина" и "опричнина" при царе Иване Грозном. Ну, или как военные игры подрастающего Петра Первого, устраиваемые им "потешные баталии" во время правления его сестры Софьи; всеми делами в стране занимается Софья, а Петя — дурачится, дуркует, в "солдатики" играет.
Лев Гумилёв придумал слово "антисистема"; в контексте рассматриваемой здесь темы "ордынцев", антисистема есть «система, выполняющая по отношению к данной противоположную функцию». Возьмём, в качестве примера, самую обыкновенную семью. Если муж и отец станет пропивать свою зарплату, а потом выносить из дома и пропивать вещи, то он будет "антисистемщиком" по отношению к "системе", которую представляют его жена и его мать, которые поддерживает его. Надо полагать, что без наличия "системы" антисистемное поведение было бы невозможно. То есть, оно возможно, но недолго: "живут бомжи не более 8 лет, по другим данным, не более 5" (Источник).
И здесь возникает самый главный вопрос: обязательно ли это, что в каждой "системе" возникает свой антисистемный "червь"? У меня нет ответа на этот вопрос. Знаю лишь, что "червь" скорее заводится в тех обществах, которые начинают "жировать". (В этом смысле, благополучные матриархальные общества могли "продюсировать" появление антисистемных элементов в сврей среде.) Но, дабы изгнать паразитов, в некоторых обществах проводились очистительные процедуры, - и я писал о них, - ритуалы под названием "потлач", на которых из общества спускался поднакопленный "жирок".
---------------------------------------------------------------------
[1] Отчасти напоминает советскую практику прохождения по ступеням "октябрёнок" — "пионер" — "комсомолец" — "коммунист", только, конечно, в СССР это были псевдо-квази-суррогатные инициации с самого начала.
Комментариев нет:
Отправить комментарий