Ритуальные танцы под леопардовый мотив.

Дополнение к предыдущей записи "Леопардовый мотив в Чатал-Хююке".

Как говорится, хорошая мысля́ приходит опосля́. Вспомнил я одну цитату о том, как люди танцевали буквально "до упаду" на крышах домов неолитического поселения в Чатал-Хююке:

"На основании настенных рисунков (см. напр. Mellaart 1962: Pl. XIV, XV, XVII, XVIII) и того удивительного факта, что бедренные кости у почти половины всех жителей испытали анатомические изменения, какие могут вызывать активные танцы  (Angel 1971: 92-94), следует сделать вывод, что празднества организовывались часто. Обнаружение остатков одного из таких празднеств доказало к тому же, что праздники на крышах города удовлетворяли любым запросам (Martin and Russell 2000: 66)".

Наверно, это были какие-нибудь ритуальные танцы или может быть что-то в роде "хлыстовских" радений. 

И теперь, в данном контексте, можно ещё раз взглянуть на изображение танцующего охотника.

Если крыши поселения в Чатал-Хююке являлись коллективной "танцплощадкой", то можно сделать предположение о том, что люди собирались там для проведения оргиастических ритуалов. Ну, типа, как люди сходятся отовсюду, когда шаман собирается камлать. С помощью ударов по бубну и определённых движений шаман вводит себя в состояние транса. Может быть, целью ритуальных танцев в Чатал-Хююке также был транс? 

А причём тут леопард? Очевидно, леопард как-то связан с экстазом, исступлением, изменёнными состояними сознания. Дионис, бог исступлённых менад, часто изображается верхом на леопарде.

Дионис верхом на леопарде. Делос, Дом масок

Да, и перед нами снова возникает вопрос: был ли Чатал-Хююк обычным неолитическим поселением, или это был ритуальный комплекс?

Мелларт говорит, что там каждое второе помещение являлось святилищем, "жилищем" для покойников. 

В остальных помещениях как будто обитали люди, но чтó это были за люди?

Вот был раньше на Руси такой божедом — сторож скудельницы или кладбища, погоста, живущий там и погребающий покойников. Божедом жил блинами, пирогами, калачами и пр. дарами, которые приносили на кладбище родственники покойников. Может быть, и Чатал-Хююк был пристанищем покойников и божедомов/божедомок? Не потому ли там царила такая удивительно мирная жизнь? Кстати, "кладбище" по-немецки — Friedhof. Frieden это "мир", а Hof это "двор"; склеиваем вместе и получается "двор мира", der Ort des Friedens.

Леопардовый мотив в Чатал-Хююке

И ещё одно интересное наблюдение касательно Чатал-Хююка: зверь, связанный с женщинами,— хищник (леопард), а связанный с мужчинами — могучий, но отнюдь не хищный бык. 

Однако же, там замечены и мужчины в шкурах леопарда.

 

Dancing Hunter at Catal Huyuk. c. 6000 - 5500 BCE

С одной стороны, мы знаем, что шкура леопарда — знак власти. Африканские родо-племенные вожди до сих пор используют леопардовую шкуру как царскую мантию.

Но, с другой стороны, мы видим леопардов на росписях стен этрусских гробниц, что может свидетельствовать о связи леопарда с похоронной обрядностью.

Леопарды из Этрурии

 

Гробница Пантер, VII в. до н.э

Впрочем, с похоронной обрядностью были связаны и львы, судя по этой дольменообразной гробнице.

Монумент Асланташ (Львиный камень) Гробница неизвестного правителя Фригии, VI в. до н.э.

Здесь, скорее всего, речь идёт об охранительных свойствах больших хищников из семейства кошачьих. 

"Старообрядцы" Чатал-Хююка

В убранстве построек Чатал Хююка обнаруживаются формально архаические особенности: изображения сцен охоты, напоминающие мезолитические наскальные рисунки и петроглифы,

Çatalhöyük, Мурал красного быка, которого преследуют охотники. (с. 7.500 - 5.000 до н. э.)

а также изображения рук, столь характерные для палеолитического творчества. 

Отпечаток руки на стене дома в Чаталхёюке

Про игры с оленями и быками в Чатал-Хююке.

Е. В. Антонова рассказывает про многофигурные композиции, которые были обнаружены в «святилище» V.l Чатал-Хююка: 

"На западной стене, где в средней части расположена небольшая ниша, красной краской изображена крупная фигура благородного оленя, окружённая фигурками мужчин. Их 17, они розово-красного цвета с чёрными бородами и волосами, в чёрных и пятнистых (леопардовых) шкурах. Все фигурки показаны в стремительном движении, они окружают оленя, хватают его за морду, рога, один повис на хвосте. 

Мужчины изображены невооружёнными, поэтому кажется правомерным предположение Д. Мелларта, что здесь передана не охота, а игра. В нижней части, под этой сценой, справа и слева изображены две фронтально расположенные женские фигуры с руками под грудью; под одной из фигур нарисована собака. Эти персонажи находятся вне основного действия, что показывает их фронтальное положение, тогда как участники игры изображены в профиль.

Росписи «святилища» V. 1 показывают, что охотничьи сцены могли сочетаться с другими, составляя, возможно, целые повествования. Примечательно, что сценами охоты эти изображения можно назвать только условно: люди скорее играют с животными, оленями и быками, исполняют ритуальные пляски. Не исключено, что здесь изображены обрядовые игры".

Да, уж... не исключено. Также не исключено, что эти игры с оленями и быками предшествовали крито-минойским таврокатапсиям.

  

Левкас Николая Бутковского

"Похищение Европы" тоже можно рассматривать в данном контексте, как игру. Может быть, как брачную игру. В древнегреческом патриархальном мифе о Минотавре царица Пасифая напялила на себя шкуру коровы, а в матриархальных брачных играх, возможно, всё было наоборот. 

Святилища Чатал-Хююка

Как сообщает Е. В. Антонова, "все постройки Чатал Хююка возводились из сырцового кирпича стандартных размеров и имели плоские перекрытия из тростника, покрывавшиеся толстым слоем обмазки. Кровлю поддерживали два основных столба [1] и несколько столбов меньшего диаметра. Каждый дом состоит из жилой комнаты площадью около 20 кв. м или больше и одного, реже — двух меньших помещений — кладовых. Выход находился в южной части дома, где располагалась кухня (иногда проём вёл в шахту, откуда уже попадали на крышу). В кухонной части находились печи или печь овальной формы; неподалёку в стене на небольшой высоте делали довольно значительное углубление, предназначавшееся, как полагают, для топлива. Здесь же был открытый очаг с бортиками. Площадь кухни занимала треть внутреннего пространства".

Значит, на многодетную семью (а семьи в те времена были, как правило, многодетными) оставалось всего 14 кв. м полезной площади жилья. Маловато будет... 

"Вдоль стен сооружали платформы-лежанки. Пол и платформы покрывали циновки".

Реконструкция дома из Чатал-Хююка. Видны низкие платформы и небольшая кладовая.

"Планировка и внутреннее устройство жилых домов и, по Д. Мелларту, «святилищ» заметно не различались. В них обитало, как он полагает, до восьми человек — взрослые и дети. Умерших хоронили в постройках обеих категорий, но Мелларт считает, что «святилища» постоянно не были обитаемы, и думает, что здесь могли хоронить жрецов и членов их семей".

"Мелларт предложил следующие критерии для выделения «святилищ»:
1.    Наличие стенописи религиозного содержания и рельефов, изображающих божеств, животных или их головы.
2.    Ряды стилизованных бычьих голов (букрании), установленных на низких столбиках на платформах.
3.    Существование вмазанных в стены вотивных фигурок.
4.    Наличие на платформах человеческих черепов".

Рога и черепа — по углам, скелеты умерших — под лежанками, окрашенные красным цветом стены... И это что, жилое помещение?! Или это могильный склеп?

Древние святилища как "точки сборки" общества.

По сообщению Е. В. Антоновой, "в Восточной Грузии зафиксировано существование святилищ джвари и хати, служивших центрами племенных подразделений [Бардавелидзе, 1949; Бардавелидзе, 1952а; Бардавелидзе, 1952б]. «Святилище» владело культовыми и хозяйственными сооружениями, реликвиями, хозяйственным инвентарём, скотом, землями. Среди последних помимо коренных были захваченные, пожертвованные, выморочные и т. д. Пожизненными и временными служителями джвари или хати были представители многих категорий: прорицатель, старейшина, старший священнослужитель, жрец, знаменосец, пивовар, хранитель казны, пастух, несколько экономов, «домохозяйка» («мать дома»), учётчики. Они осуществляли не только религиозные функции, но и управляли общиной от имени её божества-покровителя. Земли обрабатывались в порядке служения божеству. Урожай с них и пасущийся на них скот использовались для празднеств и «кормления» служителей. В этих святилищах В. В. Бардавелидзе увидела общие черты с храмами и храмовыми хозяйствами, существовавшими в общинах древневосточного типа, в частности с шумерскими".

Это, кстати, очень хороший пример местного самоуправления. 

Давайте посмотрим, как Википедия определяет, что такое общество. "О́бщество, или со́циум (лат. socium — общее) — это человеческая общность, специфику которой представляют отношения людей между собой, их формы взаимодействия и объединения" (Источник). И Википедия показывает характерные примеры того, что называется обществом людей. 

Сход граждан швейцарской коммуны Зарнен

 

Открытый панчаят близ Нарсинггарха, Мадхья-Прадеш, Индия

Там есть ещё одна картинка.

Пешеходы на улице Арбат, Москва

Но это не общество. Это уличная толпа, случайные прохожие, между которыми нет никаких отношений, нет никакого взаимодействия и никакого объединения. 

Раньше было на Руси общество. В Новгороде Великом и в других городах русских. Я имею в виду вече ― народное собрание у славянских народов. А ныне общества нет. 

Реального общества, как оно определено в Википедии, нет, однако имеется симулякр общества. Общество как будто существует, но без соучастия народа в своей собственной судьбе. Люди живут как будто рядом друг с другом, но вместе никогда не собираются, чтобы сообща решить какую-то проблему. За них всё решает государство.

Идолы патриархата.

Е. В. Антонова пишет:

"Сравнивая антропоморфную скульптуру малых форм периода цивилизации с первобытной, если отвлечься от частных особенностей отдельных комплексов, можно наметить целый ряд заметных отличий. <...>  Существенно, что набор персонажей женского и мужского пола в поздних комплексах обратный тому, который существовал в первобытных: здесь обычно преобладают мужские изображения. Так, в области, традиционно именуемой Левантом, в настоящее время известно около 2000 металлических статуэток эпохи бронзы [Seeden, 1982]. Подавляющее большинство их составляют изображения мужчин, причём 3/4 их вооружены и показаны в состоянии нападения. 

Женских статуэток всего 35. «Неудивительно,— пишет автор посвящённой им статьи,— что городская военизированная культура избрала изображения богов такого типа символами в своей культовой практике, поскольку боеготовность была одной из основ этого общества» [Seeden, 1982, с. 108]".

Часто мне приходится слышать, что, мол, палеолитические "венеры" ничего не значат, что богини могут быть и при патриархате. И, в качестве примера, приводят Древнюю Грецию. Дескать, там была Афина, и притом там был очень жёсткий патриархат. Но, во-первых, Афина — это отнюдь не греческая богиня. "К Микенской эпохе (1600—1100 гг. до н. э.) на Акрополе жили пеласги. На самой вершине было место поклонения богини Афины" (Источник). Афина и другие богини, на самом деле, перешли к грекам от покорённого ими туземного населения. И, во-вторых, эти богини никогда не играли "первую скрипку" в мифологии древних греков, и нельзя сказать, чтобы подавляющее большинство статуй и идолов в Древней Греции были женскими.

Ламашту = Алмасты?

"Ламашту (аккад.), в аккадской мифологии (с кон. 2-го тыс. до н. э.) — львиноголовая женщина-демон, поднимающаяся из подземного мира, похищающая детей; демон детских болезней" (из Википедии). 

Е. В. Антонова говорит, что "образ Ламашту — похитительницы детей — удивительно устойчив. Он сохранился до наших дней в представлениях народов Востока под именем Алмасты (Албасты). Алмасты типологически и, возможно, генетически связана с первобытными или архаичными демонами или духами, свойства которых, как правило, были амбивалентными. Примечательно, что её атрибутом наряду с гребнем было веретено — орудие женского ремесла".

Источник картинки

С одной стороны, кажется совершенно невероятным, чтобы аккадское, семитское слово имело родственные коннотации в кавказских языках. 

С другой стороны, вполне возможно, что аккадское слово "Ламашту" относится к до-шумерскому субстрату. Это самое обычное дело, когда завоеватели инкорпорируют в свою среду богов завоёванного народа. Так, например, было у греков. Этимология имени «Афина», благодаря догреческому происхождению её образа, является неясной. Скорее всего, Афина была богиней пеласгов, а греки присвоили её себе. Если это так, то подобным образом пришлые шумеры и аккадцы могли "усвоить" Ламашту от коренного, туземного населения Месопотамии. 

В таком случае, связка "Ламашту—Алмасты" может свидетельствовать о древних миграциях из Северной Месопотамии на Кавказ. Я имею в виду Лейлатепинскую культуру, которая генетически хорошо увязывается с североубейдскими позднеэнеолитическими памятниками, в частности, с поселениями района Восточной Анатолии. 

Что касается гребня и веретена, то гребень — принадлежность германской Лорелеи, а веретено — восточнославянской Мокоши. Может, они тоже имеют архаические родственные связи с Ламашту-Алмасты? 

О кикладской культуре (4)

Продолжение. Начало см. в Немного о кикладской культуре и О кикладской культуре (2) и О кикладской культуре (3).

Киклады — целая группа островов (более 200) в Эгейском море к юго-востоку от материковой части Греции. Своё название они получили от слова κυκλάδες (с греческого — «вокруг»), так как окружали священный остров Делос.

Священный остров Делос

 

Киклады обведены пунктиром

Уже к III тысячелетию на островах сложились черты единой культуры; её расцвет пришёлся на 2700–2200 годы до н. э. То есть, кикладская культура была "крёстной матерью" крито-минойской культуры.

В Музее кикладского искусства в Афинах можно увидеть эту трёхчастную вазу,

Трёхчастная ваза 3500–1050 до н. э. Терракота

которая напоминает аналогичные вызы трипольской культуры.

Трипільська трійна чаша.

Для чего изготовлялись эти чаши и как они использовались, - я ума не приложу. В домашнем хозяйстве - это абсолютно бесполезные вещи.

Чаша в форме ёжика

Cycladic vessel in the shape of a hedgehog from Chalandriani, Syros, Greece, ca. 2750-2200 BCE. National Archaeological Museum, Athens, Greece.

может быть истолкована как сосуд для подношений богам. Почему жертвоприношение совершалось как бы руками ёжика? Ну, может быть, ежи были священными животными, особо близкими к божеству. Как мы сегодня говорим "Святая праведная старице Матроно, моли Бога о нас!", так, возможно, и древние жители Кикладских островов, считая себя грешными, обращались за помощью к святым ёжикам.

Женские статуэтки неолита: предки, духи или богини?

Е. В. Антонова говорит: "Абсолютное преобладание женских статуэток и их нахождение в погребениях в основном с женщинами позволяет предполагать, что они по преимуществу были элементами женской, домашней обрядности, что лишний раз опровергает предположение о том, что они изображали богинь".

Весьма странное умозаключение. А если кроме "домашней" никакой иной обрядности вовсе не было в эпоху неолита? В Чатал-Хююке археологи выделяют условные "святилища", но они, по сути, являются такими же жилыми помещениями, как и все прочие, только там, судя по всему, проживали набожные семьи, так как сохранилось сравнительно много артефактов религиозной обрядности.

Далее Е. В. Антонова "проталкивает" свой тезис о том, что фигуративное искусство палеолита-неолита эволюционировало от изображений умерших родственников в начале до изображений духов и богов в конце. "Статуэтки энеолита изображали семейно-родовых покровителей, в образах которых значительное место принадлежало предкам".

Чтобы обосновать своё мнение, она говорит о тесной связи между представлением о теле конкретного человека и статуэткой. При этом она приводит сравнение смерти с разбиванием на куски статуэтки. Ну да, на островах Эгейского моря такая практика имела место быть. Там находят множество разбитых "озябших богинь" в погребениях (см.: Кикладские "озябшие" богини). 

"Сказанное выше о связи умерших и статуэток ранних земледельцев заставляет прийти к выводу: статуэтки изображали реальных женщин (реже — мужчин), отправителей обрядов, но когда-то живших, ставших духами". 

Хм, то есть это всё-таки духи, а не портреты некогда живших женщин. Уж больно они безликие, лишённые индивидуальности. Но тогда совершенно непонятно, зачем разбивали статуэтки этих "духов" при погребении умерших. Духи же не умирают!

Если взглянуть шире на данную проблему, то можно вспомнить, что археологи частенько находили верхнепалеолитические "венеры" рядом с очагами, то есть в "женской" половине жилища. То есть они, так или иначе, были связаны с женской обрядностью. Но далее у нас нет ни малейших "зацепок" для того, чтобы однозначно считать их "матриархами" или родоначальницами, хотя такие толкования имеют место быть. "Венера" как "дух" умершей бабушки или прабабушки выглядит более привлекательно, но, опять же, у нас нет никаких представлений о том, что первобытные женщины делали с этим "духом". Боги или духи не существуют без ритуала, как не существуют яйца без курицы. Если сравнить первобытных "венер" с христианскими иконами Богородицы, то за иконой Богородицы у нас имеется целая история, которая может потрясти душу,

Р. ван дер Вейден. Снятие с креста. Фрагмент. Ок. 1435 г

а за "венерами" ничего такого нет. Вполне возможно, что оно имелось раньше, но кануло в Лету и не дошло до нашего времени. До нас и от греко-римского наследия дошли лишь "рожки да ножки", а всё остальное исчезло в пожарах древних библиотек, - чего уж тут говорить о доисторических временах?!

Немного о Хаджиларе.

Е. В. Антонова пишет, что "Несколько статуэток [из раскопок в Хаджиларе] представляют собой изображения с детёнышем или двумя детёнышами леопарда на руках; известны экземпляры с детьми. В двух случаях женщины сидят на леопарде (леопардах); хвосты заброшены на плечи женщин. Одна из статуэток изображает женщину, сидящую на леопарде и прижимающую к груди его детёныша".

Далее следует очень ценное замечание Е. В. Антоновой о том, что эти статуэтки являлись частью домашних обрядов, бывших в первую очередь женской сферой. Поэтому "в Хаджиларе нет безусловных мужских статуэток, что указывает, вероятно, на дифференциацию обрядов, на преимущественное участие в тех, с которыми были связаны статуэтки, женщин".

Леопарды Чатал-Хююка, "богини плодородия" и "мужские импульсы".

Е. В. Антонова пишет о статуэтках Чатал-Хююка:

"Женские персонажи связаны с пятнистым хищником — леопардом: они изображаются рядом с ним, бывают облачены в пятнистую одежду из шкур этих животных или носят такую шапочку. Широко известно глиняное изображение из ящика для хранения зерна («святилище» B.II.1), передающее сидящую рожающую женщину (голова ребёнка видна между её ног), по сторонам которой стоят два леопарда, забросившие хвосты на её плечи, в то время как она сама опирается на их головы".

"Статуэтки Чатал Хююка, - продолжает Е. В. Антонова, - особенно по сравнению с ранними образцами из Палестины, предстают как необычайно жизнеподобные. Даже вырезанные из камня, материала гораздо менее податливого, чем глина, они дают весьма полное представление об изображаемом персонаже, будь то едущий верхом на быке мужчина, стоящая или сидящая женщина или мальчик на леопарде [1]. Пол персонажей всегда достаточно ясно определён, но ни фаллос, ни женский признак никогда не изображался". 

Вот те на! Что же это за "богиня плодородия" без женского признака? Или может быть определение "богиня плодородия" - это наукообразный фантом? Кто-то из учёных XIX века "ляпнул" это определение, а другие подхватили. Оно удобное в том смысле, что вполне соответствует представлениям светского общества XIX века о первобытных дикарях, которые вечно голодные и потому постоянно молят свою "богиню плодородия", чтоб она дала им что-нибудь пожрать.

"Отсутствие сексуальной символики в обрядово-мифологическом комплексе Чатал Хююка, как и Хаджилара, Мелларт объясняет тем, что создательницами религии «были здесь женщины, в то время как сексуальный символизм связан с мужскими импульсами".

Ладно, я вполне допускаю, что создательницами религии были женщины, но как они могли бы запретить мужчинам рисовать "порнуху"? Если власть там была бы в руках мужиков, то бабы никак не могли бы воспрепятствовать проявлениям мужских импульсов.   

----------------------------------------------------------------------------------

[1] Не Дионисом ли звали того мальчика на леопарде?

Дионис верхом на леопарде

Середина лета.

Середина лета. Художник Альберт Джозеф Мур

И ещё немного про "скрипичные" статуэтки.

Любопытное сообщение от Е. В. Антоновой (Обряды и верования первобытных земледельцев Востока.— М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990). 

"Носители Гхассульской культуры изготавливали из камня схематичные статуэтки более или менее скрипкообразной формы, столь характерные для эпохи бронзы Западной Азии".

Про кикладские "скрипичные" статуэтки я писал в 2019 году (бляха-муха, как время летит!), но тогда я полагал, что они изготавливались лишь на островах Эгейского моря. 

Посмотрим, что пишут в Сети о носителях Гхассульской культуры.

"Г(х)а(с)сульская культура (период) — археологический культурно-исторический период среднего медного века в древнейший период истории юга Палестины (около 3800—3350 гг. до н. э.). Для гасульского периода характерны небольшие посёлки людей, которые мигрировали на юг из Сирии на территорию современного Израиля. Покойников хоронили в каменных дольменах. Ряд исследователей связывает Гхасульскую культуру с мегалитическими памятниками. Гасульская культура имеет много общего с амратийским этапом додинастического Египта (известен также как Негада I), а также с халафской культурой Месопотамии. Возможно, гасульская культура в результате торговли с минойской культурой на Крите приобрела с ней некоторое сходство в изделиях — например, характерные сосуды для масла, так называемые «птичьи амфоры». По-видимому, гасульская культура легла в основу более поздней ханаанской цивилизации" (Википедия).

Очень интересная культура! И, если носители этой культуры мигрировали на юг, на территорию будущей Палестины, то, спрашивается, почему они не могли мигрировать на север? Откуда вообще появились носители дольменной культуры на Кавказе? Они - наследники майкопской культуры, корни которой находятся в Северной Месопотамии. 

О том, что смерть чревата жизнью.

Е. В. Антонова, подводя итог рассмотрения погребальных практик Ближнего Востока и Передней Азии на протяжении IX-IV тысячелетий до Р. Х., говорит, что "общепринятым на всей территории и в течение всего рассматриваемого периода является трупоположение, а сожжения представлены редко, что указывает на их экстраординарность.

Первобытные земледельцы всех поселений и культур считали необходимым сохранять останки своих умерших, производя захоронения трупов или костей. Несомненно, им было известно, что именно кости сохраняются в земле «навечно». Посмертное существование людей, в которое, по-видимому, верили (иначе зачем было проявлять внимание и уважение к останкам умерших), связывали, вероятно, с сохранением этой «нетленной» части человеческого тела".

Очень интересно Е. В. Антонова связывает захоронения костей умерших предков под полом домов с формированием осёдлого земледельческого населения. Кости предков можно рассматривать как "якорь", который помогал удерживать людей на одном месте. "Переход к прочной осёдлости привёл к упрочению родственных связей, особенно «по вертикали», между родственниками разных поколений. Общие предки, умершие сородичи были знаком единства коллективов, живших теперь постоянно на одном месте".

Достаточно убедительно Е. В. Антонова развенчивает современный наукообразный взгляд на умерших как на "вредителей". Согласно этой популярной религиоведческой концепции, первобытные люди очень боялись духов умерших людей и поэтому всячески задабривали их, приносили им жертвы, чтоб они не навредили. На самом деле всё совсем не так:

"Общезападносемитское обозначение духов мёртвых — rpum (финик, rp'm, евр. repha'im). Как объект семейных культов они соответствовали римским dii manes, что засвидетельствовано, в частности, билингвой I в. н. э. Этимология этого слова связывается с корнем RP' ‘исцелять’, хотя есть мнение, что не с ним, а с другим корнем — RPY ‘быть слабым’. В пользу первого предположения говорит то, что духи мёртвых считались способными приносить здоровье, плодородие и благополучие [Astour, 1980, с. 233].

В Авесте духи дома и семьи (умершие сородичи) — нманья, заботящиеся о живых. Их сближают с фравашами — хранителями и душами всего сущего. Характерна широта функций фравашей: благодаря им держатся небо, земля и воды, сохраняются дети в материнской утробе, совершаются все процессы в природе. Они дарят победу (индивидуальных фравашей призывает герой), вызывают дождь, выступают против друджа и выполняют распоряжения Ахурамазды, дарят потомство. Они обладают сходством с питарами индийцев и римскими манами [Gray, 1929, с. 75 и сл.].

Умершие у народов архаических и древних обществ, а тем более в первобытных коллективах, всегда предстают как члены обширного сообщества мёртвых, подобных фравашам иранцев, питарам индийцев, арвохам таджиков, ларам римлян. К ним применимо то, что писал о семейных богах родезийцев Л. Леви-Брюль: «Это — духи его дедов, бабушек, его отца и матери, его дядьёв и тёток, его братьев и сестёр. В ином мире они продолжают интересоваться делами этого мира и в особенности благополучием своих оставшихся ещё в живых близких. Теоретически число их неопределённо» [Леви-Брюль, 1937, с. 140—141]".

Чатал-Хююк как "инкубатор".

"В Хаджиларе, культура которого обнаруживает явные связи с чаталхююкской, погребения на поселении практически не практиковались", - говорит Е. В. Антонова. 

Всё-таки Чатал-Хююк удивляет своей уникальной "пропитанностью" темой смерти. И в этом отношении он напоминает Гипогей Мальты. 

«Спящая Леди» из подземелья Хал-Сафлиени на Мальте

Учёные предполагают, что так могла выглядеть древняя пророчица, общающаяся с духами потустороннего мира посредством сновидений.   

Интересно, что в Чатал-Хююке практиковалось нечто подобное, по сообщению Е. В. Антоновой:

"В середине помещения VIII.31 под платформой найдено погребение маленькой девочки; костяк со следами киновари лежал в корзине. На нём было два ожерелья: одно — из дисков, вырезанных из раковин жемчужниц, оленьих зубов и камней белого, чёрного, синего, зелёного цвета. Второе — из бусин белого и чёрного известняка, сердолика, раковин денталиум.

Ниже этого погребения, на глубине 1 м, здесь же, под платформой, находилось погребение женщины. Оно оказалось на полу помещения IX.31. Костяк скорченный, в сидячем положении, в корзине. На черепе и шее — охра. К северу от него найдено навершие булавы из голубого известняка (первое женское погребение, отмечает Мелларт, с символом власти).

На женщине три ожерелья: из бусин красного, чёрного, белого и зелёного цвета и оленьих зубов; из многочисленных мелких бусин красного цвета и раковин жемчужниц; из белых, красных и чёрных бусин. На пальцах два костяных кольца. Вокруг погребённой находилось много длинных костей и черепов мышей, положенных специально.

«Святилище», где найдены эти погребения, названо «Красным». Оно имеет обычный план, с очагом и лестницей, ведущей на крышу у южной стены. Пол, платформа и стены на уровне 95 см над полом окрашены в красный цвет, откуда и название «святилища». Второй вход вёл в помещение VI 11.29. Над ним находилось круглое отверстие. Соседнее помещение № 29 было обширным и имело длинные скамьи, почему Мелларт предположил, что оно предназначалось для собраний.

Мелларт полагает, что присутствовавшие в соседнем помещении «для собраний» люди приходили, чтобы услышать пророчества, произносимые от лица погребённой здесь женщины высокого социального ранга, быть может жрицы.

Это погребение привлекало внимание исследователей и благодаря наличию в нём костей мышей — хтонических существ, связанных с пророческой деятельностью в мифологиях многих народов. Разумеется, интерпретация как сооружения в целом, так и самого погребения и отдельных его элементов нуждается в дополнительных данных, которые могли бы дать новые раскопки Чатал-Хююка. Но и сейчас ясно, что погребённая женщина, как и похороненная после неё девочка, занимали особое положение в коллективе".

Существовало ли жречество в Чатал-Хююке?

Е. В. Антонова, ссылаясь на Мелларта, пишет в своей монографии "Обряды и верования первобытных земледельцев Востока":

"Обычным местом погребения [в Чатал-Хююке] были ямы под платформами, при этом удалось установить, что меньшая из них, угловая, предназначалась для мужчин, а большая, вдоль длинной стены,— для женщин [Mellaart, 1965, с. 191]. По мнению Д. Мелларта, эти же платформы служили для сна женщинам и мужчинам. Вероятно, лишь в тех случаях, когда под ними не хватало места, покойников помещали в овальных ямах, вырытых в полу за пределами платформ [Mellaart, 1964, с. 92]. Наличие краски, наносившейся непосредственно на кости, предполагает, что захоранивали уже освобождённые от мягких тканей скелеты.

У раскапывавшего поселение исследователя сложилось мнение, что нередко одновременно погребали останки нескольких людей. Всё это заставило предположить, что трупы выставляли в каком-то месте, где их не могли съесть <...> грифы, клювы которых не оставляли следов. На этот способ указывает и настенное изображение грифов, нападающих на схематично переданные человеческие фигурки в одном из «святилищ».

Погребение всех умерших в течение определённого срока, быть может года, могло совершаться одновременно в момент весеннего или осеннего ремонта построек [Mellaart, 1967, с. 204]. Останки заворачивали в одежду или шкуры, скреплявшиеся у женщин костяными булавками, а у мужчин иногда — костяными крючками и петлями. Остатки тканей найдены в некоторых погребениях [Mellaart, 1963, с. 99 и сл.].

В женские погребения клали различные украшения: бусы, браслеты, кольца, косметические наборы (ложечка, палетка, раковина с охрой и т. д.), зеркала. Украшения делали из кости, камня, зубов животных. Особенно многочисленны бусины, которые служили не только для изготовления ожерелий, носимых иногда в несколько рядов, но и ручных и ножных браслетов. Материал их — разноцветный известняк, алебастр, бирюза, янтарь, апатит, медь и свинец, различные раковины, в том числе средиземноморские [Mellaart, 1964, с. 97]. В погребениях женщин с детьми находят костяные ложечки, шпатели, ковшики. Орудия труда в женских погребениях редки. Они представлены шильями, ножами и мотыжками, орудиями для плетения.

В мужских погребениях украшений мало (несколько бусин, подвесок, раковин или зубов); клали орудия и предметы вооружения: булавы с навершиями из мрамора или конгломерата, кинжалы, ножи, наконечники стрел, дротиков, копий, сложные орудия — «перочинные ножи» древности: нож, скребок и кремень для высекания огня, скомбинированные в одном орудии.

В погребениях детей встречаются ожерелья, подвески, кольца [Mellaart, 1967, с. 209].

Инвентарь, по мнению Мелларта, даёт мало оснований для заключений о статусе погребённых. Нередко в больших и хорошо построенных домах инвентарь небогатый, а в явно худших — богатый [Mellaart, 1964, с. 94].

Замечено, что погребения в «святилищах» несколько отличаются от погребений в домах. Только в «святилищах» находились погребения женщин с обсидиановыми зеркалами (горизонты VIB—IV). Только в них при мужских костяках найдены костяные крючки и петли — застёжки, как предполагается, от церемониальной одежды, быть может из шкур леопардов, как изображено на некоторых стенописях. Принадлежностью мужских погребений в «святилищах» были кремневые кинжалы и каменные сосуды со сливом [Mellaart, 1967, с. 208]. Только в «святилищах» найдены погребения с охрой — 17 из известных 21 (4 происходят из построек неясного назначения). На основании этого Мелларт делал вывод о том, что в «святилищах» хоронили только жрецов и членов их семей [Mellaart, 1964, с. 93]".

Энеолитические погребения Библа в сосудах-пифосах.

"Очень многочисленны и интересны энеолитические погребения (ранний — около XXXIX—XXXVIII вв. до н. э.; поздний — около XXXVII—XXXIII вв. до н. э.) Библа.  В это время абсолютно преобладают погребения в сосудах, в которых хоронили как детей, так и взрослых. Для этой цели использовали крупные сосуды для хранения, как полагает М. Дюнан, зерна. Поскольку сосуды в раннем энеолите обычно ставили вертикально, а трупы клали в них ногами вперёд, костяки иногда сохраняют следы сидячего положения. Высота сосудов с останками детей 50—60 см; обычно это одиночные захоронения, но есть и множественные. Сосуды с останками взрослых обычно снабжены ручками, иногда расположенными по всей высоте. В некоторых случаях отверстие прикрывали черепком. Ориентировке останков явно не придавали значения (как уже говорилось, костяки находились в сидячем положении). М. Дюнан считает, что погребальный обряд энеолитических обитателей Библа обнаруживает много общего с обрядами, распространёнными в это время по всей Палестине. Помещение умерших людей в сосудах для зерна предполагает, по его мнению, существование представлений о будущем возрождении умерших".

крито-минойские пифосы

О погребальных практиках «натуфийцев».

"Из раскопок очевидно, что погребения совершали в пределах жилой территории, но, как правило, неясно, была ли она обитаема в момент их совершения", - говорит Е. В. Антонова (Обряды и верования первобытных земледельцев Востока.— М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990).

"По мнению К. Кеньон (Kenyon), обычными были погребения под полами домов. В то же время на внутренней лестнице знаменитой иерихонской башни, сооружённой в предшествующий период, были найдены костяки 12 человек, что, по справедливому заключению Ж. Ковена (Cauvin), позволяет предполагать совершение погребений в заброшенных, а не только в жилых постройках".

"Под полами двух домов, находящихся, однако, на разных сторонах телля, найдены черепа людей, лица которых были восстановлены при помощи специальной массы. Небольшой объём раскопок слоёв этого времени не даёт возможности судить о мере распространённости этого обряда. В одном случае найдено семь черепов, в другом — два".

"Черепа с моделированными лицами (точный состав массы остаётся неизвестным, хотя в литературе можно найти разные указания на этот счёт) были заполнены глиной. У всех черепов, кроме одного, моделировка лица производилась без нижней челюсти, отчего они выглядят чрезмерно низкими. Верх черепов не обмазывался, а у одного на лбу тёмной краской была нанесена широкая полоса. У шести черепов в заполненные глиной глазницы были вставлены половинки двустворчатых раковин, у одного — раковины каури [1]. 

Черты лица моделированы очень тщательно. К. Кеньон, а за ней и другие исследователи считают, что это — близкие к портретным изображения покойных. К сожалению, не указывается пол людей, которым принадлежали черепа". 

О времени появления патриархата на Ближнем Востоке.

Е. В. Антонова в своей монографии "Обряды и верования первобытных земледельцев Востока" (М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990) пишет:

"Осёдло-земледельческие культуры распространяются в 8—7-м тысячелетиях до н. э. в тех зонах Передней Азии, где возделывание злаков могло производиться без применения искусственного орошения. Общины людей, связанных узами родства, для ведения хозяйства, как земледельческого, так и скотоводческого, а также для эксплуатации природных ресурсов, должны были владеть определёнными территориями. Их обитатели жили, как правило, в небольших домах, сначала круглых, затем прямоугольных в плане. Они служили жилищами, как полагают, малых парных семей. Совершенно очевидно, что на том этапе развития семья не могла быть самостоятельной хозяйственной единицей. Члены семей составляли более крупные объединения.<...> Основной общественной единицей являлась община родственников, которая могла составлять население целого поселения, а в каких-то случаях, когда это позволяли, в частности, экологические условия, в пределах поселения могло обитать несколько таких общин. <...>

Переход к производящему хозяйству создал предпосылки для образования неравенства. <...> Однако различия статусов в пределах одной общины не прослеживаются археологически даже в такой культуре, основанной уже, по крайней мере отчасти, на ирригационном земледелии, как самаррская, а также в ещё более поздней убейдской культуре, где явны свидетельства разложения первобытнообщинного строя (на это указывает, например, появление храмовой архитектуры). 

Реконструкция храма в Тепе-Гавра близ г. Мосула, Ирак. Убейдский период. IV тыс. до н. э.

Убейдский период в общих чертах датируется 6-м — началом 4-го тысячелетия до н. э., то есть храмовое строительство началось в самом конце периода. Это совпадает с тем, что говорит Википедия: "Философская концепция патриархата определяет господство мужчин над женщинами на Ближнем Востоке, начиная приблизительно с 3100 г. до нашей эры, так же как и ограничение репродуктивной свободы женщин и исключение их из процесса представления и конструирования истории" (Источник).Значит, надо полагать, до 3100 г. до н. э. никакого патриархата на Ближнем Востоке не было. 

В прошлом году я написал статью "Была ли культура Эль-Убейда матриархальной?" Твёрдо и уверенно ответить "да" на этот вопрос пока невозможно. Зато можно определённо и решительно заявить, что она не была патриархальной. Нет вождей значит нет патриархата, ибо патриархат, согласно определения Википедии, это "форма социальной организации, в которой мужчина является основным носителем политической власти". Эта социальная организация называется государством. Государство невозможно без разделения людей на правящий класс и подданных. В убейдский период в Месопотамии правящего класса, "тузов" и всяких "козырей", не было. Стало быть, не было и "шестёрок".