![]() |
Айседора Дункан и её ученицы, 1909 год. |
Айседора Дункан и игра неразделимы. Вся её жизнь является ни чем иным, как затянувшейся детской игрой. Окружающий мир она рассматривала как зрительный зал, а себя — как актрису ею же созданного театра.
Она пронеслась по жизни в вихре танца как ослепительный метеор, и внезапно "сгорела", задушенная шарфом попавшим в колесо автомобиля. (Двое её детей погибли в автомобильной катастрофе. Дети и гувернантка упали в машине с моста в Сену.)
Говорят, на лицо она была не очень красивой, но все отмечают, что ниже пояса её фигура была восхительной, обворожительной, неотразимой. Из воспоминаний А. Бенуа (1904 год): "Я был среди приглашённых и удостоился чести сидеть рядом с этой несомненно гениальной, но и шалой в жизни женщиной. Естественно, что во время такого пиршества ни о чём серьезном не говорилось. Беседа ограничилась шутками, тостами, изъявлениями восторга. Особенно вдохновенным характером отличалась речь милого, совершенно обезумевшего от восторга, всё ещё продолжавшего пылать юношеским пылом Яна Ционглинского. Перед тем, как произнести её, он нагнулся через стол ко мне и, захлёбываясь от волнения, произнёс (по-русски, но с очаровательным польским акцентом) незабываемые слова: «Ты понимаешь, Александр, что это такое? Это не женщина, это ангел, это чёрт какой-то!».
Сама Айседора прекрасно осознавала магнетизм, исходящий от неё, и она заявляла: «Моего тела может быть достоин только гений». В 1921-1924 годах она работала в СССР. В неё по уши влюблился русский гений Сергей Есенин. Конечно, у двух из ряда вон выходящих личностей не могло быть обычных любовных отношений; они мне напоминают про безумие Аттиса, оказавшегося в орбите богини Кибелы.