В приснопамятном СССРе художники, с санкции соответствующих органов, рисовали и публиковали множество плакатов против пьянства.
Алкоголизм признавался одной из проблем, которая мешала нормальному существованию советского общества. И, тем не менее, советская власть "не шмогла" преодолеть пьянство.
Хотя, казалось бы, — чего же проще?! Советское государство обладало монополией на изготовление и продажу спиртных напитков. Закройте, к чёртовой матери, все ликёро-водочные заводы, прекратите торговлю "зелёным змием", - и все дела!
В архаичных обществах существует такое понятие как "табу" [1]. Если, к примеру, в африканском обществе колдун сказал не есть или не пить какую-либо дрянь, то уж будьте уверены - никто не нарушит запрет.
Выходит, что советские партейные "жрецы" и в подмётки не годились африканским жрецам. Ибо их "заклинания" о вреде алкоголизма никто не слушал и не соблюдал.
------------------------------------------------------------------------
[1] Один из примеров табу.
"Известный немецкий учёный и путешественник Б.Гржемек передавал
историю, услышанную от одного из офицеров, служивших во французской
колонии Берег Слоновой Кости: "Недалеко от городка... была небольшая,
издали очень красивая роща. В один из дней офицер решил прогуляться
туда, но был остановлен своим помощником-африканцем. “Бога ради, не
ходите в этот лес! Ни один белый не имеет права посещать его... и я не
могу поручиться, что, войдя в этот лесок, вы не схлопочете ядовитую
стрелу или через пару дней не умрёте от какой-нибудь загадочной болезни.
Лес этот -- табу! Африканцы утверждают, что в нём живут боги”.
Оказалось, что это табу ранее проявляло своё действие. На опушке леса
виднелись обгоревшие развалины фабрики, построенной там пред
принимателем-бельгийцем. Он получил или купил землю у колониальных
властей, но, согласно верованиям жившего в этих местах народа бауле,
земля принадлежала одному из местных божеств. Жрецы сначала предложили
бельгийцу принести в жертву вола, но белый отказался. Он считал, что
земля и так принадлежит ему. Вскоре он внезапно умер при загадочных
обстоятельствах, а вслед за ним умерли его младший брат и сын. В семье
бельгийца остались только женщины. Они конечно, поспешили вернуться
домой в Европу. Вскоре здание фабрики сгорело дотла" (Источник).