(Автор - Михайлов Т. М. Из истории бурятского шаманизма (с древнейших времен по ХУІІІ в.).— Новосибирск: Наука, 1980)
Общественный строй [жителей Прибайкалья эпохи верхнего палеолита] представлял собой матриархальную родовую общину (с. 69).
Полного расцвета неолитическая культура жителей Прибайкалья достигла на серовском этапе — в первой половине III тыс. до и. э. «Серовское время в Прибайкалье является временем расцвета родового строя, основанного на материнском праве» (с. 70).
Учёными установлено, что ещё в начальной стадии развития человеческих коллективов определялась известная избирательность охотничьей деятельности: из всего разнообразия окружающего зверья и дичи люди охотились преимущественно на одних и тех же животных. Поэтому, как утверждает Ю. И. Семёнов, жизнь каждого коллектива и всех его членов была тесно связана с животными определённого вида. Эта объективно существовавшая связь человека и животного не могла не осознаваться людьми. Возникает убеждение, что человеческий коллектив и связанный с ним вид животных образуют общность, члены которой, несмотря на все различия, в сущности тождественны друг другу, представляют единое целое. С закреплением такого убеждения слово, обозначающее вид животных и каждое животное, принадлежащее этому виду, стало одновременно обозначать человеческий коллектив и каждого из его членов, стало чувственным, наглядным воплощением общности человеческого коллектива. Так возникло то верование, которое в этнографической литературе получило название «тотемизм».
По археологическим данным А. П. Окладникова, в производственном культе серовцев, в их верованиях и обрядах центральное место занимал лось. Вкушение мяса лося или оленя совершалось в соответствии с традиционными правилами, оно имело характер ритуального акта. Кости животного после трапезы хоронили по особому ритуалу и тщательно оберегали от осквернения.
Другой распространённой формой верований древних племён Прибайкалья был культ женщины-прародительницы, чадородия и материнского начала. Об этом свидетельствуют многочисленные изображепня женщин на скалах, статуэтки из камня и кости. Фигурки женщин обнаружены на стоянках в Мальте и Бурети. В оценке палеолитических и неолитических изображений женщин нет единого мнения. П. П. Ефименко и А. Н. Рогачёв считают эти фигурки образами женщин-родоначальниц, типичными для материнско-родовой организации. С. А. Токарев видит в них образы хозяйки очага (с. 78).
Археологические и другие источники позволяют утверждать, что культ огня восходит к эпохе палеолита. Огонь, игравший огромную роль в жизни первобытных людей, дававший тепло и свет, защищавший от нападения диких зверей, должен был пользоваться особым почитанием. Отголоском почитания огня в период матриархата является обычай некоторых групп бурят делить огонь (галаа хубааха) при свадебпых обрядах. Так, например, у унгинских бурят огонь делила мать жениха: она отправлялась в юрту молодых и разводила новый очаг с помощью огня, принесённого из родительской юрты (с. 79).
Вопрос о появлении служителей культа и их функциях — чрезвычайно важный и принципиальный для решения проблемы происхождения шаманизма. Имели ли прибайкальские исаковцы и серовцы «специалистов» по религиозным делам? Источники позволяют дать утвердительный ответ. Но следует учесть, что древнейшие служители культа были вовсе нс такими, каких мы знаем в позднейшие времена, их функции, права, характер действий были совершенно иными, примитивными.
В эпоху материнского рода организаторами и исполнителями обрядов, блюстителями родовых порядков, обычаев и традиций могли выступать лишь женщины, причём наиболее опытные и деятельные.
Оригинальную мысль высказал в своё время бурятский учёный-востоковед Г. Ц. Цыбиков. В заметке «Культ огня у восточных бурят-монголов» он выдвинул гипотезу, что первыми жрецами были женщины, обязанные смотреть за огнём и делать ему приношения. Свой вывод он построил на лингвистическом анализе термина утган (удагин, одёгон), который у тюрко-монгольских народов означает «шаманка». По Г. Ц. Цыбикову, утган происходит от древнетюркского ут (от) (огонь) и суффикса ган, употребляемого для образования имён женского рода. Утган — жрица огня, первая служительница культа.
Закрепление женщин в роли хранительниц домашнего очага и домашних святынь было явлением универсальным. Об этом говорят археологические источники — изображения женщин на скалах, женские фигурки из камня, кости, бивня мамонта и т. д.
М. Н. Хангалов, И. И. Агапитов и другие исследователи полагали, что в первобытных грубых фетишах — различных женских фигурах, надо видеть родоначальницу, шаманку, что эти фетиши являются предшественниками онгонов или самими онгонами, от которых идут позднейшие бурятские онгоны, изготовленные женщинами. Об этом свидетельствуют и этнографические материалы. Ещё в недавнем прошлом у ряда отставших в своём развитии народов женщины выполняли особые функции. У чукчей, например, женщина была хранительпицей семейного очага и домашних святынь, в частности бубна.
Другим доказательством высказанной Г. Ц. Цыбиковым гипотезы является наличие у бурят мифов о шаманках Айсыхан и Хусыхан, которые описываются как первые служители культа, предшественники шаманов, чудесным образом нашедшие первопредков бурятских племён Булагата и Эхирита. Происхождение этих двух мифических героев связано с тотемами: первого — с синим быком (Буха-нойоном), второго — с пёстрым налимом. Таким образом, история шаманок Айсыхан и Хусыхан имеет своим началом тотемистический период, т. е. ранний этап первобытнообщинного строя.
Многочисленные данные о шаманках в древности собраны М. Н. Хангаловым в его рукописной работе «Женская община н шаманка». У бурят Балаганского и Иркутского уездов существовали мифы, согласно которым первой шаманкой была женщина, получившая дар шаманства от орла. У унгинских бурят покровительницей шаманского посвящения считалась Хан Лохор, которая якобы впервые устроила обряд посвящения шаманок и шаманов. В числе онгонов у бурят был онгон Хатан Малган (царица Малган). В призывании этой богине говорилось:
В каждой постели по мужу,
В каждой ложбипо по подушке.
В лице Малган надо видеть не рядовую женщину, а царицу-жрицу, имеющую множество мужей, что могло быть во времена матриархата.
В бурятской мифологии и героическом эпосе широко известен образ старушки Манзат-тѳѳдэй, которая выступает в роли самой старой богини в мире, матери всех тэнгэринов (небожителей). Эпические герои и сами небожители в трудные минуты обращаются к пей за помощью в чём она никогда не отказывает.
У некоторых групп бурят существовал обычай перед каким-либо религиозным обрядом выбрать женщину-туургэ. Ею становилась уважаемая старуха, прожившая долгую жизнь, родившая много детей. Туургэши-хатан сажали па почётное место, она руководила совершением обряда. В этом обычае проступают древний культ женщины и её роль в отправлении обрядов.
По наблюдению И. В. Пухова, в олонхо люди айыы знают только шаманок, почти все наиболее могущественные женщины-богатырки или прямо называются шаманками, или имеют какие-нибудь шаманские атрибуты. Изложенное позволяет заключить, что в период зарождения героического эпоса у бурят и якутов были шаманки, но не шаманы, и что в героическом эпосе нашли отражение религиозные представления первобытного родового общества.
Представляет большой интерес тот факт, что у якутов существуют олонхо о шаманках, например олонхо «Шаманки Уолумар и Айгыр». В начале олонхо эти женщины рисуются чистейшими шаманками, со всеми атрибутами, совершающими обряды или колдовские действия. Их «подвиги» основаны на шаманстве: своим волшебством они излечивают больных, посылают болезни, похищают молодых людей. Но после того, как выходят замуж (или женят на себе молодых людей), они теряют шаманское искусство и превращаются в обыкновенных женщин.
О том, что у народов Сибири первыми служителями культа были женщины, говорили многие специалисты-этнографы. К. Рычков, обращая внимание на термин утган (удуган), общий для шаманок тюрко-монгольских пародов, полагал, что женщины играли большую роль в возникновении шаманизма. И. П. Дыренкова, много лет посвятившая изучению алтайского шаманизма, сделала вывод: «Шаманство генетически связано с материнским родом. Очень возможно также, что первыми шаманами были именно женщины». Крупный исследователь древней идеологии сибирских народов А. М. Золотарёв утверждал, что «шаманство возникло впервые именно как женское шаманство в условиях материнского рода». Целый ряд фактов, свидетельствующих о ведущей роли женщин в древнем культе якутов, эвенков и других народов, приводит в своей работе Л. Ф. Анисимов. С. Пурэвжав, рассмотрев стадии развития древнемонгольского шаманизма, выделил в качестве первой стадии массовое женское шаманство (с. 88-94).
Комментариев нет:
Отправить комментарий