Последняя осень.

"Прощальным костром догорает эпоха [1],
И мы наблюдаем за тенью и светом
В последнюю осень..." 

-------------------------------------------------------------------------

[1] постсоветская

Меритатон — «Возлюбленная Атоном».

Расписной известняковый бюст древнеегипетской царицы - Меритатон.
Царица XVIII династии, главная жена фараона Сменхкары, старшая из шести дочерей фараона Эхнатона и Нефертити.

Египет ~ 1351-1332 гг. до н.э. Лувр.

О жертвоприношении царей.

По мнению Р. Грейвса, в древней Европе не было богов в традиционном мужском обличии. Их место занимала Великая богиня, считавшаяся бессмертной, неизменной и всемогущей. Земным её воплощением являлась царица-жрица. Царица-жрица выбирала себе на год возлюбленного из наиболее сильных и красивых юношей и по окончании года он приносился в жертву: его кровью обрызгивались поля, что гарантировало богатый урожай, а тело торжественно поедалось женским окружением царицы.

Исследования крито-минойской цивилизации, подкрепляемые археологическими находками, говорят о ярко выраженном доминировании в ней матриархального начала. Эллинские племена - достаточно примитивные в культурном плане образования скотоводов-кочевников. Как считает Р. Грейвс, «они были приняты как дети местной богини и давали ей из своей среды царей-жрецов. Так мужская военная аристократия оказалась примирённой с женской теократией, причём не только в Греции, но и на Крите, где также возникли эллинские поселения, через которые впоследствии критская цивилизация была экспортирована в Афины и на Пелопоннес». Источник.

Роберт Грейвс

Донурагическая Сардиния.

Культура Бону-Игину — донурагическая археологическая культура, существовавшая на Сардинии в период около 4600 — 2900 гг. до н. э. Считается первой культурой на Сардинии, которая использовала естественные пещеры в качестве небольших гробниц-некрополей.

Судя по артефактам, культура была матриархальной.
 

Фигурка эпохи неолита из некрополя Куккуру-с'Арриус в Кабрасе. Культура Бону Игину, 4000–3400 гг. до н. э., сейчас находится в Национальном археологическом музее Кальяри на Сардинии, Италия.

О "высоком статусе" в обществах Старой Европы.

"Неподалёку от румынского города Орадя археологи раскопали погребение представительницы энеолитической культуры Тисаполгар-Романешты, совершённое около 4500–4000 годов до нашей эры. Она обладала высоким статусом, на что указали 169 золотых колец для волос, многочисленные костяные и золотые бусины, а также медный браслет" (Источник).

Конечно, "высокий статус" человека, жившего в Старой Европе около 4500 года до н. э., очень сильно отличается от современного "высокопоставленного" человека. Скорее всего, разного рода побрякушки сложили в могилу умершей женщины её родственники и односельчане. Я полагаю, в качестве последнего дара за всё то доброе и хорошее, что покойница совершила при жизни. Там дальше в статье Михаил Подрезов говорит, что в культуре Тисаполгар-Романешты "умерших обычно сопровождали большим количеством погребальных принадлежностей: керамической посудой, медными и каменными предметами вооружения и орудиями труда, изделиями из кости и глины, а также украшениями, в том числе из золота и жемчуга".

Антропологический тупик.

Пишут, что сибирские неандертальцы практиковали патрилокальность (женщины проживали в семье партнёра). "Образцы генетического материала из Чагырской пещеры, как и геном более раннего неандертальца из Денисовой, содержат признаки инбридинга — близкородственного скрещивания [1]. Достаточно хорошо известно, что неандертальцы жили в небольших сообществах (возможно, по 10-30 особей в группе) с очень низкой плотностью населения в том или ином регионе. То есть притока свежих генов иной раз просто не было" (Источник).

В этом смысле, ещё раз нужно подчеркнуть выдающуюся роль экзогамии в выживании рода человеческого. О связи экзогамии и матриархата говорилось в статье "Экзогамия и матриархат". Я думаю, что у кроманьонцев, в пику неандертальцам, должно было появиться альтернативное общественное устройство, иначе они тоже вымерли бы как мамонты.

В продолжение темы интересные мысли у Поспелова:

"Когда мы выбирались из лесов, саванн, джунглей, строили первые города и полисы, тогда ценным навыком было отрекаться от животной части и презирать её.
Тогда это было важно и актуально.
Разумный венец творения, все дела".

И далее Поспелов жалуется на то, что в настоящее время человечество деградирует к тому первоначальному уровню, от которого оно столько веков упорно отрывалось. "И сейчас, когда угнетающие или ужасающие волны психической заразы катятся по пространству одна за другой, можно очень остро ощутить, как ресурс человеческого себя исчерпывает, на фоне ПОВСЕМЕСТНОЙ неопределённости, шока, паники и хаоса. Мы попадаем в естественное животное состояние" (Источник).

О крито-минойской теократии.

Как заметил Нильссон, минойская религия представляет собой книгу с иллюстрациями, но без текста. Поэтому я вчера написал два разных толкования на одну картинку. Какое из них ближе к истине — я и сам не знаю.

Сегодня продолжу те же экзерсисы, помогающие раскрыть крито-минойскую властную "вертикаль" (если, конечно, она имела место быть). Меня забавляют настойчивые попытки обнаружить у минойцев царей. Видимо, люди никак не могут допустить, чтобы такая высокоразвитая цивилизация существовала без царей. У древних греков, живших позже минойцев, царей не было. Микенские ванаксы — это копия позднейших скандинавских викингов, предводителей дружин. Можно ли Рагнара из фильма "Викинги" (1958) считать царём? 

Да таких "царей" у викингов было как собак нерезаных! То же самое - и у греков-ахейцев. Но если централизованной царской власти не было у более "прогрессивных" греков, тогда с какой стати её искать в более архаичном обществе крито-минойцев? Если греки всю свою историю жили в полисах, то почему минойцы должны были жить в едином государстве?

В. Г. Борухович в статье "Зевс Минойский (следы культа верховного критского божества в греческих мифах и религиозных обрядах)" говорит, что, согласно древнегреческому мифу, "первый царь Крита (Кносса) Минос был сыном Зевса. Божественное происхождение Миноса может служить доводом в пользу того, что царская власть на минойском Крите носила теократический характер". 

Пасифая с маленьким Минотавриком. Рисунок на тарелке.

О крито-минойской системе правления.

В статье "Минийцы с длинными власами" говорилось о назорействе Самсона и высказывалось предположение о том, что нечто подобное назорейству могло существовать и в крито-минойской культуре. 

Мы знаем, что в до-государственную эпоху общины древних евреев управлялись судьями (с 1244 г. до н. э. до 890 г. до н. э.). В частности, Самсон был одним из судей. Но он же был и назореем. То есть, можно предположить, что назорейство было предварительным условием для кандидатов в судьи. Типа, как у православных всё высшее духовенство избирается из принявших монашеский постриг.

Мы также знаем, что судьи (суффеты) существовали в Тире и других палестинских городах. В Карфагене тоже правили выборные судьи. Почему бы не предположить, что и на Крите имелась похожая система правления?

Но можно пойти ещё далее и предположить систему отбора кандидатов в судьи. В таком случае, можно рассматривать таврокатапсии как своего рода "экзамен" для крито-минойских "назореев". Молодые люди обоих полов накладывали на себя пост, совершали священные омовения и другие аскетические упражнения, для того чтобы максимально "облегчиться" и "летать" над быком. Также можно предположить, что существовали коллегии духовных атлетов; на их существование намекает корпорация куретов, которая сложилась ещё в минойский период. (См.: О куретах и крито-минойских поселениях в Ионии.) 

И теперь мы вновь возвращаемся к картинке из сегодняшней статьи "Живой принц или "почивший в бозе" предок?"

Мужчину справа с длинными волосами и посохом в руке мы можем отождествить с духовным атлетом, т. е. с "назореем". Возможно, он является предводителем местной корпорации куретов и принимает "новобранца" в коллегию.

Заканчивая эту небольшую статью, я ещё замечу, что куреты были связаны с культом Зевса Критского, а сам Зевс выступал в образе быка. С другой стороны, древнегреческие куреты всегда находились под "крышей" какого-нибудь женского божества (Матери богов во Фригии, Артемиды в Эфесе). Ну и наконец следует заметить, что в таврокатапсиях принимали участие не только юноши, но и девушки; равным образом и судьи были обоих полов (например, пророчица Девора (ивр. ‏דְּבוֹרָה‏‎ [Двора́] букв. «пчела») была судьёй Израилевой).

Живой принц или "почивший в бозе" предок?

Как говорит Ю. В. Андреев, "миной­ская монар­хия, если толь­ко она дей­ст­ви­тель­но суще­ст­во­ва­ла, оста­ёт­ся на удив­ле­ние без­ли­кой и аморф­ной: до нас не дошло ни одно­го надёж­но иден­ти­фи­ци­рован­но­го изо­бра­же­ния «цар­ст­ву­ю­щей осо­бы». По раз­ным при­чи­нам сей­час под­верг­лись кри­ти­че­ской пере­оцен­ке прак­ти­че­ски все те про­из­веде­ния искус­ства, в кото­рых Эванс и дру­гие учё­ные его поко­ле­ния склон­ны были видеть если не насто­я­щие порт­ре­ты неве­до­мых нам крит­ских царей, то, по край­ней мере, их услов­но сти­ли­зо­ван­ные и обоб­щён­ные изо­бра­же­ния. Но, что осо­бен­но стран­но, цар­скую осо­бу до сих пор не уда­лось обна­ру­жить там, где она, каза­лось бы, непре­мен­но долж­на была при­сут­ст­во­вать, а имен­но: в мас­со­вых сце­нах исто­ри­ко-мифо­ло­ги­че­ско­го или, гово­ря услов­но, жан­ро­во­го харак­те­ра, хоро­шо пред­став­лен­ных в миной­ской фрес­ко­вой живо­пи­си. Сре­ди мно­же­ства мини­а­тюр­ных чело­ве­че­ских фигур, кото­рые мы видим на таких «густо­на­се­лён­ных» фрес­ках, как зна­ме­ни­тый «мор­ской фриз» из Акро­ти­ри (о-в Фера), или не менее извест­ные рос­пи­си из Кнос­ско­го двор­ца, изо­бра­жаю­щие тол­пу зри­те­лей, наблюдаю­щих за какой-то празд­нич­ной цере­мо­ни­ей или пред­став­ле­ни­ем, труд­но най­ти хотя бы одну, кото­рая сво­им внеш­ним обли­ком, позой или раз­ме­ра­ми выде­ля­лась бы сре­ди всех про­чих настоль­ко, чтобы сой­ти за изо­бра­же­ние лица, наде­лён­но­го выс­шей вла­стью".

В своей статье "Мотив интронизации в искусстве минойского Крита" Ю. В. Андреев приводит изображение на сте­а­ти­то­вом сосуде из «цар­ской вил­лы» в Айа Три­а­де, извест­ном в нау­ке под услов­ным обо­зна­че­ни­ем «кубок прин­ца» или, в дру­гом вари­ан­те, «кубок вождя» (chief­tain cup).

«Кубок прин­ца» из Айа Три­а­де

Целомудренные девы-менады.

Пенфей, преследуемый менадами. Шарль Глейр. 1865 год

Pentheus torn apart by Agave and Ino. Attic red-figure lekanis (cosmetics bowl) lid, ca. 450-425 BC. Louvre Museum

Смерть Пенфея, растерзанного вакханками. Фреска на центральной стене экседры дома Веттиев в Помпеях. 60-79 годы

"Кощунственно любопытство Пенфея, ибо ни один мужчина не дерзает приблизиться к боговдохновенным вакханкам; да и вообще — судя по тому, что мы знаем о римских вакханалиях — обычай не допускать мужчин к отправлениям вакхического культа, похоже, изначально был повсеместным. Заповедь целомудрия является высшим из всех условий дионисийского, да и вообще всякого мистериального культа. (Ср. Сервий, Комментарии к «Энеиде», III, 12). Лишь целомудренная матрона допускается к служению божеству. Как в мессинской надписи перед участием в анданских мистериях женщины клянутся в своей чистоте, так и герайра [1] обращается к царице, супруге Диониса со словами: άγιστεύω καί είμι καθαρά καί άγνή άπό των άλλων των ού καθαρευόντων καί άπ’ άνδρός συνουσίας [2]. — «Благочестива я, чиста и непорочна, чужда всему прочему нечистому и с мужчиной общению». Для того чтобы созерцать невыразимое, непременным условием является высочайшая степень чистоты", - сообщает И. Бахофен в третьем томе "Материнского права" (с. 147).

В этом смысле весьма показателен рисунок на древнегреческом сосуде-килике из мюнхенского собрания, где тирс, увитый плющом, превращается в руках у менады в грозное оружие:

Maenad and Satyr. Pottery by Makron. 480 BC. Staatliche Antikensammlungen, Munich

Похотливый сатир пытается овладеть менадой, но она охлаждает его пыл, ударяя тирсом ему по яйцам.

---------------------------------------------------------------------------

[1] Др.-греч. γέραιρα — «старица», жрица, ассистирующая жене басилевса при совершении обрядов, связанных с таинствами Диониса.

[2] Демосфен, Против Неэры, 78.

Естественное бессмертие.

Justin McElroy. Жизнь после смерти

Глядя на какой-нибудь камень, лежащий на обочине дороги, я думаю про себя: вот, мимо этого булыжника проходили мои покойные отец и мать; их давно уже нет, а булыжник лежит на своём месте, и меня не станет, а он будет по-прежнему лежать у дороги. Может быть, мимо него, в своё время, проходили мамонты и даже динозавры... С тех пор прошли миллионы лет... Пройдут ещё миллионы лет, и ничего с ним не случится. Это ли — не бессмертие?! 

Но я не желаю для себя такого "каменного" бессмертия.

Как известно, все живые существа на Земле в основном состоят из воды. И человек — не исключение.

Об историософской концепции Бахофена.

Читаю понемногу третий том "Материнского права" И. Бахофена... И только в третьем томе я наконец-то "просёк" его историософскую концепцию.

Значит, так. По Бахофену, первоначально в стаде гоминид царили беспорядочные половые связи, первобытный промискуитет, сексуальный коммунизм. Он предполагал, что люди в доисторические времена беспорядочно смешивались, т.е. матери жили с сыновьями, а братья — с сёстрами, а совокупление первоначально было публичным. Это состояние Бахофен называл гетеризмом или говорил о «зачатии в иле», по аналогии с болотом как символом первичного хаоса и болотными существами «хтонического» мира богов доэллинского населения стран Восточного Средиземноморья, матриархальные обычаи которого Бахофен знал.

Потом почему-то женщины взбунтовались против гетеризма, этого «естественного права» первобытного человечества. Бахофен никак не объяснил причины восстания женщин, но он, видимо, считал, что это восстание было вооружённым и кровавым, так как победившие женщины были амазонками. Их власть держалась на "штыках" и терроре. 

"Змеи" на камне.

На берегу Онежского озера, в одном из самых живописных мест Карелии, сохранились петроглифы - уникальные памятники монументального искусства эпохи неолита. Сцены жизни древних людей выбивались или наносились краской на камнях. Некоторые изображения охотников, животных и ритуальных действий датируются IV тысячелетием до н.э.

Метаморфозы крокодила.

Пишут о том, что в Индии ушёл из жизни священный крокодил-вегетарианец.

"Рептилию по прозвищу Бабия почитали как особого обитателя храма в Кумбле. Казалось бы, рожденный быть одним из самых кровожадных существ на планете, этот почтенный крокодил поедал исключительно рис и сахар. Примерно семь десятилетий он прожил в пруду при храме.

Каким образом это удивительное существо когда-то попало в пруд, неизвестно. По крайней мере, рядом с культовым сооружением отсутствуют какие-либо реки или другие водоёмы.

Этот крокодил ни разу не проявил агрессии и не напал на человека. Вскоре его признали священным животным, он привлёк тысячи паломников, которые в качестве подношений приносили ему рис и неочищенный пальмовый сахар.

© Twitter, @ShobhaBJP

В ночь на 10 октября Бабия скончался. Проводить создание в последний путь явились толпы почитателей". 

Православные суеверия.

"В Полесье крестьяне верили, что самыми лучшими строителями бывают «ведьмаки», которым служат черти; чтобы стать хорошим музыкантом, человеку приходилось ходить в лес, где его обучали черти; об умелом гончаре говорили: «Вин мае чорта, якый робить»; пасечник для успеха в бортничестве якобы вступал в контакт с чертями [1]. Согласно севернорусским поверьям, «пастух был знаткий человек, с бесом знался», «пастух сам коров не пасёт, их леший пасёт» [2]; мельник заключал договор с водяным, чтобы тот ему помогал [3]. Пчеловоды, по представлениям белорусов, для успеха в своём деле вступали в контакт с «чартамi ляснымi» и «водяными» [4]. По западноукраинским свидетельствам, печник налаживал связи с «домовиком» того дома, где закладывал печь; пастух овец (вiвчар) выращивал для себя духа-помощника, который помогал пасти стадо; сельский музыкант, хорошо играющий на скрипке, подозревался в связях со злым духом [5]".

(Цит. по: Л.Н. Виноградова. Непростые люди в сельском сообществе: о людях, наделённых сверхъестественными способностями. Часть 2: Мастера-профессионалы, магические специалисты, полудемонические существа.)

О древнегреческом браке.

То, что мужчины женились главным образом для обзаведения потомством, следует не только из официальной формулы помолвки — «ради порождения законного потомства», — но и открыто признаётся несколькими греческими авторами. В Спарте дело заходило ещё дальше, и, согласно Плутарху, здесь никого не смущало то, что муж «временно передаёт свои супружеские права тому, кто наделён большей мужской силой и от кого, по ожиданиям мужа, могут произойти самые красивые и крепкие дети; при этом брак не терпит ни малейшего ущерба». Приходится согласиться с Плутархом, который сравнивает спартанский брак с конным заводом, где имеет значение только одно — как можно более многочисленный приплод чистокровной породы.

В городе столь чутком, как Афины, а по сути, и во всей остальной Греции к браку относились (по крайней мере, если верить Платону, «Законы», vi, 773) как к исполнению долга перед богами; оставить после себя тех, кто будет поклоняться и служить богам, было обязанностью граждан. Моральным долгом деторождение являлось и потому, что имело своей целью поддержать стабильность и даже само существование государства. В нашем распоряжении нет однозначных свидетельств наличия законов, делавших вступление в брак обязательным; исключение составляет только Спарта. По сообщениям древних, Солон отказался ввести подобный закон, заметив — в свете его воззрений на отношения между полами это выглядит вполне правдоподобным, — что женщина — мёртвый груз на жизни мужчины (Stobaeus, Sermones, 68, 33). Если Платон превращает брак в постулируемую законом обязанность («Законы», iv, 721; vi, 774) и склоняется к тому, чтобы наказывать за одинокую жизнь штрафами, он становится — что вообще характерно для его «Законов» — на точку зрения спартанцев, которые, по Аристону (Stobaeus, Sermones, 67, 16), наказывали не только закоренелых холостяков, но и тех, кто начинал семейную жизнь слишком поздно; при этом наиболее суровое наказание было предусмотрено для тех, кто заключал неудачный (неравный или оказавшийся бездетным) брак. Неизгладимое впечатление производит закон, которым великий законодатель Ликург вводит наказания для холостяков (Плутарх, «Ликург», 15): «В то же время Ликург установил и своего рода позорное наказание для холостяков: их не пускали на гимнопедии, зимою, по приказу властей, они должны бьши нагими обойти вокруг площади, распевая песню, сочинённую им в укор (в песне говорилось, что они терпят справедливое возмездие за неповиновение законам), и, наконец, они были лишены тех почестей и уважения, какие молодёжь оказывала старшим».

Ганс Лихт
Сексуальная жизнь в Древней Греции.

Женские тату Окинавы и «Религия Богини».

В статье "Хадзити: женские тату Окинавы" говорится об острове Окинава и государстве Рюкю, существовавшем на этом острове и островах Рюкю в XV-XIX веках. Связи с соседним Тайванем, дальними островами Самоа или Палау, могли повлиять на распространение культуры татуировок с южного направления. Хотя, если мы обратим взор на северную часть Японии и проживающую там народность айну, мы увидим, что среди них также был распространён обычай татуирования рук у женщин. По последним данным, люди проживающие на юге (Окинава) и на севере (Хоккайдо) Японии имеют между собой генетическую связь, поэтому возможно предположить, что в древней Японии обычай татуировать руки у женщин существовал повсеместно, однако позднее был вытеснен на южные и северные оконечности страны далёкими и весьма воинственными предками современных японцев.

Женские татуировки народа айну (север Японии).

Гёбекли-Тепе как «общак».

Сейчас принятая стратиграфия Гёбекли-Тепе включает в себя три культурных слоя. Верхний (слой I) вообще неинтересный. Средний (слой II) состоит из небольших четырёхугольных строений без дверных проёмов (доступ через крышу). Это более-менее понятно на что похоже – в знаменитом Чатал-Хююке, например, очень похожая архитектура. Однако, согласно датировке, слой II Гёбекли-Тепе древнее самых старых слоёв Чатал-Хююка примерно на тысячу лет и относится к 8500-7700 гг. до н. э. Источник.

Слой III состоит из круглых или овальных каменных строений, самые ранние из которых датируются 9 600-ми годами до н. э. (11 600 лет назад).

Общий вид места раскопок

Немного про айнов.

Интересно, что символ Японии - великая гора Фудзияма - имеет в своём названии айнское слово «фудзи», что означает «божество очага» (Источник).

А что это за «божество очага»? У древних греков мы знаем Гестию, у древних римлян - Весту. Да и верхнепалеолитические "венеры" чаще всего находят в непосредственной близости от древних очагов. Горные святилища известны нам в крито-минойской матриархальной культуре. Кибела называлась Идейской матерью, Диндименой и Спиленой – все эти эпитеты происходят от названий посвящённых Кибеле гор.

Гора Ида в современной Турции. Хотя гора с таким названием есть и на Крите.

Как считают учёные, айны заселили японские острова около 13 000 лет до нашей эры и образовали там неолитическую культуру Дзёмон.

Культура Дзёмон, кстати, характерна обилием женских статуэток "догу", которые являются локальным вариантом верхнепалеолитических "венер".

Соловьиные трели Бахофена о женской природе.

Пассаж из третьего тома "Материнского права" (с. 145-146) И. Бахофена:

"Во все времена благодаря религиозной стороне своей природы женщина обладала могущественнейшим влиянием и величайшей властью над мужским полом. Замечание Страбона, что δεισιδαιμονία [1] является неотъемлемой частью природы женщины и от неё распространяется на мужчин, в некотором смысле содержит в себе ключ к пониманию роли женщин в дионисийском культе и той власти, которой они через него достигают. Склонность к религиозному обращению во все времена была сильнее в женщине, чем в мужчине: потому ли, что женское чувство слабости ищет опоры в религии, или же потому, что врождённый женщине инстинкт подчинять стремится к распространению от физической сферы к духовной. Мы вновь видим здесь, что восхождение человеческого рода к высшему уровню культуры связано с женщинами. В них раньше пробуждается тоска по упорядоченному жизненному укладу и потребность в более чистой религии, равно как и способность к её пониманию".

Я не смог удержаться от того, чтобы разместить сей отрывок в своём блоге, - уж больно красиво написано. 

Бахофен говорит о религиозном аспекте женской природы. Но вот вопрос: почему же в мужской природе отсутствует этот аспект?

Иконография богоявления?

На территории Южной Туркмении с 1904 года находят глиняные женские статуэтки. 

В. М. Массон в статье "О культе женского божества у анауских племён" говорит, что "в 1956 г. при работах XIV отряда ЮТАКЭ на Кара-депе у Артыка в слоях типа Намазга III найден фрагмент стенки глубокой чаши, являющейся одной из ведущих форм керамики этого времени. В центре изображена сидящая человеческая фигура с прямыми, подквадратными плечами и короткими отрезками рук, видимо, изображённых до локтя. Голова подтреугольной, как бы «птицевидной» формы дана в профиль, плечи — в фас, а ноги — опять в профиль. При этом ноги расположены непосредственно одна возле другой так, что в профиль видно их общее слившееся изображение (рис. 1). 

Рис. 1. Кара-депе. Черепок с изображением статуэтки и человеческих фигурок.

По обе стороны от этой фигуры помещены два более крупных изображения людей, обращённых лицами к ней. К сожалению, они сохранились частично, и трудно судить, изображают ли обе эти фигуры мужчин, или женщин. Сравнение персонажей этой сцены с мелкой терракотовой скульптурой позволяет заключить, что небольшая фигурка, изображённая в центре, является воспроизведением женской статуэтки типа, широко распространённого в слоях Намазга III".

В. М. Массон предполагает, что на фрагменте расписной чаши из Кара-депе воспроизведена культовая сцена поклонения скульптурному изображению женского божества.

Я выскажу иное предположение. На мой взгляд, на черепке сосуда мы видим сцену богоявления (эпифании).

Нечто похожее мы наблюдаем при рассмотрении известного золотого перстня из Исопаты, который считается шедевром минойской глиптики.

Сначала маленькая фигурка богини передана летящей и приближающейся к земле, затем (и это уже крупная фигура) — спустившейся на землю, представшей перед теми, кто ждал её появления и радостно приветствует возвращение к людям. Далее богиня идёт по земле, и земля расцветает под её ногами (участок, на котором она изображена, покрыт цветами). 

Ну так вот, возможно, маленькие глиняные женские статуэтки Маргианы соответствуют маленькой фигурке крито-минойской богини и представляют собой иконографию богоявления.

Матриархат — рай для мужчин.

Племя мосо, живущее в китайских провинциях Юньнань и Сычуань, по сей день сохранило традиции матриархальной культуры. Семьи у мосо большие — вместе живут и женщины, и мужчины: дядья, сёстры, матери, прабабки… Главой семьи считается ahmi (хозяйка дома), у которой в руках сконцентрирована абсолютная власть. Именно она принимает все самые важные экономические решения: на что потратить деньги, какую работу будет выполнять тот или иной член семьи. Когда ahmi становится совсем старой и желает передать власть следующему поколению, она выбирает наследницу и отдаёт ей ключи от домашнего склада. Передача ключей символически изображает передачу прав собственности и ответственности за семью [1].

Мосо живут преимущественно земледелием, фермеры работают семь дней в неделю [2]. Прожиточный минимум в деревнях мосо очень низкий, около 150-200 долларов в год. Это очень мало даже для отсталых уголков Китая, но деревни могут прокормить себя сами, помимо этого существует система бартерного обмена между семьями. Всеми работами заведуют женщины: они трудятся в огородах, ухаживают за скотиной, воспитывают детей, ведут домашнее хозяйство, ловят рыбу, торгуют… Какова же роль мужчины в этой «женской идиллии»?

Некоторые источники указывают, что раз в год мужчины мосо собираются на скотоводческую ярмарку. Они проделывают путь во много миль на автобусах, лошадях или пешком, чтобы купить или продать скотину [1]. Мужчины также занимаются рыбной ловлей и воспитанием детей своих родственниц. Иногда они на равных основаниях разделяют домашние обязанности.

Тем не менее, в деревнях мосо можно увидеть такую картину: женщина работает, а мужчина отдыхает [3]. Автор одного из англоязычных блогов, побывавший в деревне мосо, приводит фразу молодого парня: «Культура мосо — это мир женщин, но рай для мужчин» [4]. Этот автор также пишет, что не уверен, есть ли у мужчин вообще какая-то работа. Они не должны присматривать за своими детьми, у них нет собственного хозяйства, не отведена им роль ни на кухне, ни в финансовых вопросах семьи.

Андрей Кириллов, также побывавший в деревне мосо, пишет: «Мне показалось, что многие мужчины-мосо — откровенные бездельники, которые целыми днями играют в китайские шашки либо слоняются по улицам» [5]. Он приводит слова одной пожилой женщины: «Что это за женщина, которая не может прокормить мужчину?» (Источник). 

К реконструкции культа Мокоши.

"В христианский период реликты культа Мокоши частично перешли в образ почитаемой святой Параскевы Пятницы. Процесс слияния языческих богов с христианскими святыми — нередкое явление, наблюдаемое на многих примерах. Опираясь на элементы поклонения Пятнице в народной культуре, можно частично восстановить некоторые особенности культа языческих времён.

Для начала надо отделить образы св. Параскевы Иконийской (иначе называемой Параскевой Пятницей), великомученицы III века, и «другой» Параскевы, являющийся мифологизированным образом, куда более древним, уходящим корнями в языческое прошлое.

Такое разделение проводит ещё фольклорист начала XX века С.В. Максимов. «По народным представлениям, прощи находятся под особым покровительством св. «Пятницы» — не той св. мученицы греческой церкви, пострадавшей за Христа при Диоклетиане в Иконии, в 282 году, <…> а иной, особенной, своей, и поныне обретающейся в живых и действующей», — писал он [10, с. 229].

Прощами (от «прощение грехов») назывались заветные места, часто рядом с водой, не признаваемые церковью за святые, но которые, тем не менее, были местами народного паломничества. То, что места поклонения Пятнице связаны с водой, — не случайно. В древних поучениях против язычества Мокошь упоминается в тесной связи с этой стихией. Имя Мокоши неоднократно встречается рядом с вилами — похожими на русалок духами прекрасных сладкоголосых девушек с крыльями. Позднее деревянные изображения святой Пятницы, «унаследовавшей» элементы культа Мокоши, также ставились непременно у водоёмов. В Белоруссии существовал обычай молиться о дожде именно святой Пятнице. Вода из ручьёв, родников и колодцев, связанных с Пятницей, считается целебной.

«Если перенесём наши наблюдения выше, на север, — пишет С. Максимов, — то и здесь найдём немало таких же прославленных родников, привлекающих толпы богомольцев. Например, в 5-7 верстах от реки Мсты, возле погоста, называемого «Пятницей», из-под пригорка бьёт сильный родник, скопляющий в колодезном срубе воды столько, что можно тут искупаться. Родник этот прославился бесчисленными случаями чудесного исцеления больных, и ежегодно, в 10-ю пятницу после Пасхи, здесь устраиваются крестные ходы. Высоко над толпою вздымаются носилки с большою киотою, в которою поставлено деревянное изваяние иконы св. Параскевы-Пятницы, несомое над головами народной толпы, длинной цепью, склонившейся на коленях» [10, с. 226].

Интересно, что древнейшие изображения Пятницы — преимущественно скульптурные, «идольные», то есть выполненные из дерева. Это нетипичная черта православной иконографии и один из признаков дохристианского происхождения обычая" (Источник).

Параскева Пятница, XVI век, Великий Новгород, Софийский Собор. Взято из ЖЖ отсюда: http://petit-helene.livejournal.com/22185.html
 

Реинкарнация с точки зрения майя.

"С точки зрения майя, дух после смерти проходит длинный и, судя по всему, достаточно мучительный путь, ведущий его к перерождению. Прежде всего он спускается по крутой холодной лестнице, в конце которой его уже ожидают три жуткого вида демона. Впоследствии, несчастному духу придётся полюбоваться ещё на множество демонов: недостатка жутких существ в Царстве Смерти древних майя, Шибальбе, нет.

Процессы, которые предстоят пройти умершему в преддверии новой жизни, тоже не из приятных. Один из первых процессов заключается в "очищении", и не в каком-то там фигуральном из серии "очисти свой разум", а в самом что ни на есть физиологичном... Для этих целей у майя имелись даже специальные приспособления: «бутуб цак», «лечебная воронка», и «тохоб цак», «лекарственная спринцовка», при помощи которых покойнику вводились специальные растворы. Куда вводились, думайте сами.

Недаром в заупокойной формуле призрак именуется «ка-аан», «очищенный», «ободранный». "Ободранным" он назывался из-за второго процесса - обдирания мяса с костей. В одной из надписей на сосуде древних майя преисподняя так и называется: место очищения - "у пок ав".

Разумеется, все эти неприятные процедуры предпринимались не просто так, ради того, чтобы помучить несчастного, - к чему лишний садизм? Всё ради его же блага! Для того, чтобы вернуться на землю и родиться заново, призраку необходимо было уменьшиться до размера эмбриона. После этого его, тщательно упакованного в очаровательный тючок, благополучно сможет доставить по месту назначения (к роженице) аист-челноклюв" (Источник. Пересказ отсюда: В. И. Гуляев "Древние цивилизации Америки". http://historylib.org/historybooks/V--I--Gulyaev_Drevnie-tsivilizatsii-Ameriki/52).

Челноклюв

"Я его слепила из того, что было..."

"Всего лишь 100-200 лет тому назад на территории Чувашии существовала традиция создания новой семьи: половозрелая девушка в возрасте 20-27 лет с помощью всех жителей деревни (ниме) строила дом, в который приглашала жить своего будущего супруга, который был моложе её на 8-10 лет. Назначалась дата свадебного обряда, в котором новобрачная в переводе на русский язык называлась «новый человек» - (çēнĕ/(кĕçĕн)/çын), а новобрачный - «муж нового человека» (çĕн/çын/упǎшки), причём будущий супруг мог быть несовершеннолетним, и она его растила, воспитывала до его физического совершеннолетия" (Источник). 

чуваши

"В записях священника К.П. Прокопьева (Казанская епархия) можно найти информацию о том, что юношей женили очень рано, а девушки оставались незамужними до 28-30 лет. Это можно объяснить тем, что с 12-13-ти летнего возраста девочки становились практически полноценными работницами в домашнем хозяйстве и в полевых работах. Поэтому родители не торопились отдавать дочерей замуж, а родители мальчиков искали им жён не юного возраста, но хороших работниц. Долгое время были нередки браки, в которых возраст жениха был около 15 лет, а невесты – около 30" (Источник).