О человеческих жертвоприношениях у древних евреев и пунов.

Сергей Петров в своей статье "Человеческие жертвоприношения в иудаизме: Памяти еврейского б-га Молоха" приводит цитаты из библейской книги Левит: «Из детей твоих не отдавай на служение Молоху» (Лев. 18, 21); «Кто из сынов Израилевых и из пришельцев, живущих между Израильтянами, даст из детей своих Молоху, тот да будет предан смерти: народ земли да побьет его камнями; и Я обращу лице Мое на человека того и истреблю его из народа его за то, что он дал из детей своих Молоху, чтоб осквернить святилище Мое и обесчестить святое имя Мое; и если народ земли не обратит очей своих на человека того, когда он даст из детей своих Молоху, и не умертвит его, то Я обращу лице Мое на человека того и на род его и истреблю его из народа его, и всех блудящих по следам его, чтобы блудно ходить вслед Молоха» (Лев. 20, 2-5).  

Также он цитирует книгу пророка Иеремии, сетующего, что иудеи «устроили капища Ваалу в долине сыновей Енномовых, чтобы проводить через огонь сыновей своих и дочерей своих в честь Молоху» (Иер. 32, 35), и одно место из четвёртой книги Царств, где говорится о реформе царя Иосии, который, якобы, «осквернил Тофет, что на долине сыновей Еннома, чтобы никто не проводил сына своего и дочери своей чрез огонь Молоху» (4 Цар. 23, 10).

Очень трудно из этих цитат обоснованно доказать практику человеческих жертвоприношений. Но С. Петров изо всех сил тщится и старается. Однако у него ничего не получается.

Еврейская энциклопедия подчёркивает, что "свидетельства о культе Молоха встречаются как в юридических и исторических, так и в пророческих главах Библии. В юридических и исторических контекстах (Лев. 18:21; 20:2–5; Втор. 18:10; ср. II Ц. 16:3; 17:17; 21:6; 23:10) говорится о проведении детей через огонь, то есть языческой церемонии религиозной инициации (посвящения). В противоположность этому пророки (Иер. 7:31; 19:5,6; Иех. 16:21; 20:31; 23:37; 39; ср. Ис. 57:5; Пс. 106:37,38) говорят о сожжении или принесении детей в жертву языческим богам. Так, слова Иеремии (7:31), говорившего от имени Яхве: «Устроили высоты Тофета, что в долине сынов Хиннома, чтобы сожигать сыновей и дочерей своих в огне, чего Я не повелевал и что Мне на сердце не приходило», — звучат как полемика с теми, кто придерживался подобных взглядов. То есть еврейские пророки выступали против древнесемитских обрядов посвящения и клеймили участников этих обрядов, "проводящих своих детей через огонь", как детоубийц.  Еврейская энциклопедия говорит, что пророки могли позволить себе риторическую красочность в пылу полемики.

Теперь нам надо установить, как же на самом деле выглядел этот обряд проведения детей через огонь.

Прежде всего тут необходимо вспомнить про прыжки через огонь.

Фото: Сергей Стаховский. Прыжки через костёр - не только наш исконный экстрим, не только магия сжигания дряни, накопившейся в тебе за год, но ещё и проверка на прочность

Понятно, что эти прыжки являются "отрыжкой" древних посвятительных обрядов. Хождение по огню (нестинарство) также считается пережитком, реликтом языческих практик инициации. Википедия так и говорит: "«Огнехождение» было распространено среди многих народов Азии, Африки, Океании и ряда регионов Европы с глубокой древности — так, в Индии оно известно как минимум с 1200 года до н.э. При этом само по себе хождение по горящим углям первоначально не было разновидностью циркового представления, а являлось частью обрядов инициации" [1].

Этнографы описывают, что в некоторых племенах испытание огнём было составной частью инициатического прохождения через "огонь, воду и медные трубы". Неофита неожиданно хватали за руки и ноги и держали так близко к костру, что обгорали его волосы. В Океании еще накануне "разжигают огромный огонь. Мужчины приказывают неофитам присесть к нему. Сами мужчины рассаживаются в несколько тесных рядов позади них. Вдруг они схватывают ничего не подозревающих мальчиков и держат их близ огня, пока не будут спалены все волосы на теле, причем многие получают ожоги. Никакие вопли не помогают" (Nevermann 1933, 25). (Кстати, где-то я читал такое предположение, будто люди потеряли свой звериный волосяной покров именно из-за подобной практики, совершавшейся на протижении многих тысячелетий.) Юношей держали на огне по 4--5 минут. В Верхней Гвинее посвящаемые "убивались, жарились и совершенно изменялись" (Achelis 11). Обряд в Виктории описывается так: "Сильный огонь, зажженный в предыдущую ночь, к этому времени уже сгорал, так что он содержал только золу и тлеющие уголья. Над огнем держат шкуру опоссума, и на нее лопатами насыпают угли и золу. Юноши проходят под шкурой, и их осыпают углями и золой".

Владимир Пропп в своём исследовании "Исторические корни волшебной сказки" доказывает существование подобных практик у древних славян, анализируя русские народные сказки. В новгородской сказке мальчика отдают в науку "дедушке лесовому". Его дочери топят печь. "Дед и бросил мальчика в печь -- там он всяко вертелся. Дед вынул его из печки и спрашивает: "Чего знаешь ли?" -- "Нет, ничего не знаю" (трижды; печь накаляется докрасна). "Ну, теперь, научился ли чему?" -- "Больше твоего знаю, дедушка', -- ответил мальчик. Ученье окончено, дед лесовой и заказал батьку, чтоб он приходил за сыном". Из дальнейшего видно, что мальчик научился превращаться в животных (См. 72).  

Сергей Петров сам косвенно подтвержает мою концепцию, когда приводит сочетание термина mlk, переводимого в Синодальной Библии как «Молох», и глагола «проводить» (ha‘aḇir) или их сочетанием: «не давай, чтобы проводить Молоху» (lo-titten ləha‘aḇir lammoleḵ) (Лев. 18, 21). Что значит "проводить Молоху"? Это значит проводить инициатические испытания неофитов, в ходе которых, как мы знаем, подросток вступает в контакт с духом или божеством. В этом смысле «дал Молоху» (natan lammoleḵ) (Лев. 20, 3) значит «отнял [ребёнка] у Яхве». В мальчика вселился иной дух, и для Яхве уже нет места. Точно так же можно трактовать и фразу «блудить вслед (liznot aḥare) hmlk» в Лев. 20, 5. Языческие процессии широко известны. Часто процессию возглавляет идол божества. Но и само языческое богослужение нередко представляет собой хождение по кругу (хоровод) или по каким-то "святым местам" (может быть, и геоглифы пустыни Наска строились для исполнения таких ритуальных хождений). Значит, "жертвоприношением детей" Молоху древние пророки называли языческие церемонии религиозной инициации, связанные с прохождением через огонь.

И теперь о "боге Молохе". После публикации в 1935 немецким семитологом Отто Эйссфельдтом исследования Molk als Opferbegriff im Punischen und Hebräischen, und das Ende des Gottes Moloch большинство специалистов считают, что божества по имени Молох никогда не было, и в Библии словом mlk обозначается западносемитский обряд человеческих жертвоприношений, известный как молк. Что касается самого этого западносемитского обряда, электронная еврейская энциклопедия говорит, что "принесение детей в жертву практиковалось на Ближнем Востоке (ср. II Ц. 3:27) и в Карфагене лишь в экстраординарных случаях, обычно после военного разгрома или тяжкого бедствия, однако никогда не было частью институализированного культа. Некоторые исследователи полагают, что среди израильтян обряды, связанные с проведением детей через огонь, могли некогда быть частью служения самому Яхве, который также нередко именуется Мелех, то есть Царь, но были отменены в процессе борьбы с язычеством".

Далее Сергей Петров "подшивает" к состряпанному им "делу" об убиении невинных младенцев пущенную римлянами, смертельными врагами пунов, лживую молву, будто для Таннит и Баал-Хаммона приносили в жертву детей. 

"Благодаря поздним текстам на латинском языке, содержащим слова с элементом molc(h), мы знаем, что пунийцы произносили этот термин как molk, т.е. у них огласовка его первого слога совпадала с еврейской, о которой нам известно по словам Μολόχ и ἄρχων (= евр. moleḵ) из Септуагинты. Таким образом, мы имеем дело с лексической изоглоссой, объединявшей Израиль, Финикию и пунические колонии последней. Однако изоглосса эта является не только лексической, но и культурно-религиозной.

У нас есть два вида археологических памятников, связанных с человеческими жертвоприношениями финикийцев и пунийцев. Первым из них являются вотивные стелы с изображениями и надписями. Подобные стелы воздвигались в память о совершённом жертвоприношении. Судя по тофету в Карфагене, в самый ранний период (VIII-VII вв. до н.э.) над урнами с останками жертв насыпались просто груды камней, позднее начали устанавливаться стелы, некоторые из которых с VI-V вв. до н.э. стали надписываться. Помимо Карфагена, сотни подобных стел найдены в Сирте (Ливия), Марсале (Сицилия), на Сардинии и в других местах". 

Тофет в Карфагене

"Учёные из Питтсбургского университета (США), изучив останки детей, погребённых на карфагенском Тофете, пришли к выводу, что сведения о систематическом принесении в жертву детей в древнем Карфагене носят легендарный характер. Статья исследователей опубликована в журнале PLoS ONE.

В период с 400 по 200 год до нашей эры на карфагенском Тофете было погребено около 20 тысяч детей. Исследовав останки 540 из них, похороненных в 348 могилах, учёные обнаружили, что большинство из них умерли, скорее всего, от естественных причин, а не были ритуально умерщвлены. В основном дети умерли ещё в утробе матери или в первые полгода после рождения. Исследователи отмечают, что и в наши дни смертность в этой возрастной группе относительно высока, а в древних Карфагене и Риме наверняка была ещё выше.

Как отмечают учёные, убеждение, что карфагеняне приносили младенцев в жертву, основано не на археологических данных, а на свидетельствах греческих и римских писателей (в частности, Клитарха в III веке до нашей эры и Диодора Сицилийского в I веке до нашей эры) и других письменных источниках. Впрочем, ранее историки отмечали заметную корреляцию между положением Карфагена и количеством захоронений на Тофете: в годы войн и неурожая таких захоронений бывало гораздо больше. Однако и это не может однозначно свидетельствовать о массовых ритуальных детоубийствах: детская смертность могла возрастать из-за общего неблагополучия.

Считалось, что карфагеняне приносили в жертву мальчиков. Как выяснилось, на Тофете похоронены дети обоего пола, хотя среди исследованных останков мальчиков было заметно больше.

Учёные пришли к заключению, что карфагенский Тофет был просто детским кладбищем и никакого дополнительного ритуального значения не имел". Источник.

Остаётся лишь верить подписям к картинкам, которые сделал Сергей Петров.

Карфагенский жрец, несущий предназначенного для жертвоприношения ребёнка. 

Кувшики (водяные лилии), изображённые на стеле, напоминают аналогичные цветы на крито-минойских саркофагах. 

Эти цветы, скрывающиеся на ночь под водой и появляющиеся вновь на поверхности водоёма с рассветом, символизировали вечную жизнь. Стало быть, мы можем судить по изображению, что младенец совершает переход к новой жизни. А вот кто его держит на руках, - об этом можно лишь гадать. Я бы не стал отождествлять его со жрецом, как это делает Сергей Петров. Тем более, ничем не обоснованным выглядит его мнение, будто этот ребёнок (явно уже умерший) предназначен для жертвоприношения. 

----------------------------------------------------

[1] Что это был именно обряд проведения через огонь, а не сжигание в огне, о том красноречиво свидетельствует подробный перечень ненавидимых Яхве «мерзостей» содержится в 18-й главе Второзакония: «Когда ты войдёшь в землю, которую даёт тебе Яхве, бог твой, тогда не научись делать мерзости (to‘aḇot), какие делали народы сии: не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою через огонь (ma‘aḇir bəno uḇitto ḇa’eš), ворожея (qosem qəsamim), прорицатель (mə‘onen), гадатель (mənaḥeš), чародей (məḥaššep̄), обаятель (ḥoḇer ḥaḇer), вопрошающий духа отца и вещего духа (šo’el ’oḇ wə-yiddə‘oni) и обращающийся к мёртвым (doreš ’el-hammetim); ибо мерзок (to‘aḇat) перед Яхве всякий, делающий это» (Втор. 18, 9-12). «Мерзостями» здесь названы языческие (не-иудейские) религиозные практики, и проводящий сына своего или дочь свою через огонь приравнен к чародею, то есть колдуну. Колдовство, как нам известно, является "alter ego" шаманства, а шаманство как практика возникает в результате т. наз. "шаманской болезни", которая имеет все черты инициатического посвящения.