Попытка реконструкции "основного мифа" неолита.

Ариэль Голан, делая попытки реконструировать неолитический "основной миф" земледельцев, обращает внимание на следующие опорные точки:

1. Олень — существо мужского пола, как и владыка преисподней.

2. Солнце в мифологии раннеземледельческих культур (в отличие от индоевропейских мифологических представлений) считалось существом женского пола.

3. Женский образ солнца — это именно девушка, а не женщина.

Для реконструкции неолитического мифа можно использовать отдельные сюжеты древнегреческой мифологии, которая, конечно, содержит в себе осколки-"пазлы" более древней крито-минойской и - шире - пеласго-эгейской мифологии. 

Мы возьмём два хорошо известных сюжета - похищение Персефоны и похищение Европы - и соединим их в одну сюжетную линию.

Сначала владыка преисподней похищает Деву,

а затем Дева бежит из преисподней, причём её "спасителем" выступает олень или бык (о тождестве этих мифологических персонажей мы уже говорили).

Далее можно предположить, что владыка преисподней пускается в погоню за беглецами, а Дева либо укрывает своего "спасителя", либо прячется вместе с ним в разных потайных местах. Тем не менее, владыка преисподней находит их и убивает, - сначала быка (или оленя),

а затем и Деву. 

Но, пока Дева со своим "спасителем" прятались от владыки преисподней, пока они жили в пещерах и в земляных норах, там, во тьме, Дева зачала и родила священное дитя.

Томская писаница.

Миф всегда основан на трагедии, но, неким парадоксальным образом, "божественная трагедия" имеет свою благотворную изнанку. Ну, например, Голгофская трагедия с распятием Иисуса Христа стоит в эпицентре христианской керигмы: кто не несёт креста своего, не может быть учеником распятого Учителя. Так и здесь: вынужденные "прятки" приводят к рождению духовного младенца в зимнее солнцестояние. Как говорится, нет худа без добра.