Ю. В. Андреев упоминает известного советского исследователя минойского Крита Б. Л. Богаевского. Кносский дворец воспринимался им как «чрезмерное увеличение в ширину и в высоту ранее существовавших на поверхности Кносского холма общинных домов материнского рода».
Ранее уже говорилось о том, что в "фундаменте" Кносса наверняка располагалось какое-то древнейшее языческое святилище. Точно сказать невозможно, но, кажется, легенда о Минотавре возникла не на пустом месте. Процитирую ещё раз Ю. В. Андреева:
"Довольно крупное неолитическое поселение, возможно уже превышавшее по своим размерам одиночную «усадьбу», существовало на территории, занятой позднее Кносским дворцом. Его следы были обнаружены прямо под поверхностью центрального дворцового двора. Здесь было вскрыто но крайней мере десять строительных горизонтов, составляющих четыре хронологические фазы: две для раннего неолита и ещё по одной для среднего и позднего. Сменявшие друг друга поселения существовали на этом месте непрерывно па протяжении почти четырёх тысячелетий. Постепенно накапливавшиеся строительные остатки образовали жилой холм типа переднеазиатских теллей, на котором и был впоследствии воздвигнут дворец".
Здесь надо заметить, что в "городах" Крита не были найдены отдельно стоящие храмы. Храмы были встроены во дворцы, чего нет как нормы ни в Месопотамии, ни в Египте. А на Крите храм с самого начала является элементом дворца. Но можно ведь взглянуть на вещи и по-другому: может быть дворец являлся элементом храма?
Нерасчленённостью сакральной и профанной функций дворцы-храмы Крита напоминают священные города средненеолитической Анатолии - Чатал-Хююк, Хаджилар VI-V тыс. до Р.Х., воздвигавшиеся, кстати, как и минойские дворцы, в виде единого архитектурного комплекса, фактически под одной крышей. Так что, языческое святилище находится прямо у нас перед глазами, но нам мешает увидеть его наша убеждённость в том, что это царский дворец. Если мы заменим "дворец" на "храм" (или "святилище"), то всё сразу становится на свои места.
Так, и теперь нужно ещё упомянуть такое явление как потомственное священство. Например, в иудействе известны левиты, потомки колена Левия. Из левитов набирались священники (коэны) и другие служители иерусалимского Храма. На левитах лежали обязанности священнослужения, они охраняли порядок при богослужении, руководили народом при жертвоприношениях, исцеляли прокажённых, были музыкантами и пели псалмы, составляли почётную храмовую стражу. В эпоху Второго Храма левиты также закалывали и подготавливали животных для жертвоприношений.
У греков были свои "левиты". Кинир (Κινύρας), первый царь Кипра, основатель кипрского культа и первый жрец Афродиты. Раньше он был царём города Библа в Финикии, где особенно процветал культ Адониса. Прибыв в Кипр, он основал город Паф, в котором до позднейшего времени находилось общее святилище киприотов. Кинир является родоначальником Кинирадов (Κινυράδαι) – потомственных жрецов Афродиты Пафосской, он учредил в городе Пафос культ этой богини (Тацит, История, II 3). Жрецы и прорицатели этого святилища Афродиты, а также её святилища в Амафусе, считались потомками Кинира.
Можно предположить, что в Кноссе тоже были своего рода "левиты", потомственные жрецы, или, точнее говоря, жрицы, которые разбогатели на жертвоприношениях или десятинах (подобно левитам) и постепенно превратили своё родовое "гнездо" в архитектурный шедевр.
Почему мы допускаем, что средневековый католический орден тамплиеров баснословно разбогател за счёт благочестивых вкладов и пожертвований верующих со всей Европы, но не можем допустить того же самого в отношении потомственного жречества материнских родов на Кносском холме?
Комментариев нет:
Отправить комментарий