В дольменах сидели мумии?

В. И. Марковин в монографии "Дольмены Западного Кавказа" (М., "Наука", 1978) утверждает, что отверстия в дольменах служили для ритуального кормления покойников.

"В двух портальных дольменах (№ 74, 75) бассейна р. Кизинка слева возле отверстия (если заглянуть внутрь) были найдены обломки сосудов и по одному листовидному бронзовому ножу. Скорее всего, то были приношения пищи, а ножи были приложены к ней. Аналогичным образом в портальном дольмене Богатырской поляны (по нумерации Е. Д. Фелицына № 23) у входа находилось два сосуда, в составном дольмене "Е" (Зацепина поляна, ст. Баговская) также у входа стояла прикрытая плошка с каким-то белым веществом".  

Впрочем, В. И. Марковин тут же признаётся, что дольменное отверстие могло служить не для одной цели, что их функции были многообразными.

Далее В. И. Марковин замечает, что "носителям местной дольменной культуры нужна была уверенность в сохранении праха предков, уверенность в их помощи". Это вполне очевидно, - вопрос лишь в том, каким образом носители дольменной культуры получали эту помощь от предков. Тут Марковин не говорит ни слова. Он лишь жалуется, что поселения носителей дольменной культуры почти совсем не исследованы.

Затем В. И. Марковин обращает внимание на дольмен в Джубге, который имеет у входа "двор" в виде площадки 5,25 х 4,40 м. И он говорит, что подобные круговые конструкции "встречаются не так уж редко". 

"В портальной части дольменов обычно встречаются следы приношений в виде костей, керамики и пр. Ясно, что здесь у их фасадов совершались какие-то ритуальные церемонии. Для этого, очевидно, и были предназначены эти площадки". 

Я раньше полагал, что в дольменах совершались вторичные погребения, то есть там складывали очищенные от мягких тканей черепа и кости. Однако, по всей видимости, я заблуждался. В. И. Марковин приводит сведения, противоречащие моим представлениям. Он пишет: "В дольмене № 215 бассейна р. Кизинка на полу были расчищены остатки одиночного скорченного костяка. Позу покойника установить не удалось, так как плиты пола перемещены из-за общей деформации сооружения. Ясна лишь ориентировка головой на юг. Кости сохранили следы красной охры. В районе головы найдены угольки. Инвентарь дольмена невелик, но среди него обнаружено височное кольцо очень раннего облика". "Е. Д. Фелицын предполагает, что погребённые дольмена № 10 могли иметь сидячие позы. <...> Два скорченных костяка (на левом боку) обнаружил В. И. Сизов в дольмене у Геленджика.

С рисунка Н. В. Никитина, 1886 г.

Оба покойника, согнутые под прямым углом, лежат на боку, на юго-восток. <...> Скелеты трёх человек обнаружил Е. Д. Телицын в портальной постройке (№ 17) "Кожжохской группы". Они, по его предположению, находились в позе сидя, со скорченными ногами. Останки трёх покойников были найдены в дольмене № 229 и четырёх (по углам) - в сооружении № 497 (раскопки в бассейне р. Кизинка). <...> В плиточных дольменах трапециевидной формы сидячая поза для погребённых является вполне обычной. Раскопки нескольких дольменов (№ 24, 54, 502, 542) в бассейне р. Кизинка дали возможность установить, что покойники находились по углам и в центре камеры, а довольно последовательное положение костей (кости таза и ног - внизу, руки, рёбра и пр. - сверху) позволило с определённостью думать о "сидячих" захоронениях. <...> М. М. Иващенко, один из первых исследователей дольменов в сел. Верхняя Эшера, считал, что в них возможно было такое положение умерших, при котором они "располагались по углам в сидячем или полулежачем положении, с ногами, вытянутыми по диагонали к середине дольмена". 

Здесь возникает вопрос о мумификации покойников в дольменах. И появляются очень интересные параллели с мумиями Перуанских Анд (см.: Нетленные мумии Перуанских Анд). 

Далее В. И. Марковин говорит, что "в плиточных дольменах трапециевидного плана и в сооружениях других типов перед глазами исследоваля чаще предстаёт картина не целых захоронений, по которым можно восстановить позу покойных, а отдельные черепа и кости, лишённые анатомического порядка. Если отбросить захоронения явно нарушенные в позднее время кладоискателями, то разбросанность костей могла произойти в том случае, когда в дольмен вносили только кости уже после разложения (обряд вторичных захоронений)".

Так, что, выходит, что со временем погребальные обряды менялись, очевидно, вместе со сменой культур. Более поздние культуры могли "подселять" своих покойничков в уже готовые дольмены (т. наз. "впускные захоронения"). В. И. Марковин говорит, что в бассейне р. Кизинка в дольмене № 74 в XII-XIII вв., судя по остаткам упряжи, был погребён конь! 

Б. А. Куфтин рассматривал дольмены как своеобразные костехранилища - оссуарии, куда "помещались только декарнированные кости от первичных погребений". "Однако, - говорит В. И. Марковин, - весь предыдущий анализ указывает на то, что дольмены стали строить задолго до употребления их в качестве вместилищ для костей".