О культе героев в Древней Греции.

Крайне тёмным и запутанным остаётся для меня древнегреческое понятие "героя". 

С одной стороны, я уже привык к тому, что в Древней Греции героями назывались люди, рождённые от связи женщин с богами. Типичный герой — Геракл, сын Зевса и Алкмены.

Мастер Сизифос. Геракл "трахает" кентавра Несса, ок. 420 г. до н.э. Лувр, Париж

Но, с другой стороны, ближе к историческому периоду "это слово стало означать, в частности, мёртвого человека, почитаемого и упокоенного в его гробнице или в святилище" (Википедия). 

Ф. Ф. Зелинский пишет: "«Герой» в сакральном смысле — просветлённый покойник. Он пользуется полной сознательностью (pampsychos); он, как преображённый, одет в ризу высшей красоты (eumorphos); он блажен в своей силе и воздаваемых ему почестях (makarios). Связанный узами любви с живыми, он получает от них честь памяти во втором из трёх возлияний на пиршествах; новоаттическая комедия не раз изображала его духом — хранителем преданного ему дома, спасающим от обид оставленных без призрения сирот".

Это очень похоже на описание демона Сократа.

Сократ и его демон.

Демон нашёптывал на ушко Сократу, а тот, как медиум, передавал людям услышанное от духа. 

В статье "Мусический матриархат" говорилось о музах, что они, по сути, являются теми же нимфами — "маленькими" богинями, которые вдохновляют талантливых людей на определённый род деятельности в искусстве и науке. 

Интересно, а не являются ли древнегреческие герои (в смысле демонических покойников) существами того же порядка, что музы и нимфы? 

"История героизма, как известно, относится к классическому, или олимпийскому, периоду древнегреческой мифологии (II тыс. до н. э., расцвет — середина II тыс.), связанному с укреплением патриархата и расцветом микенской Греции", - пишет А. А. Тахо-Годи (Источник).

Не может ли быть так, что в до-микенский период, в эпоху матриархата, "героинями" были музы и нимфы?

Всё-таки удивительно, почему «герой» не имеет женского пола в эпоху героев? Если «герой», по описанию Ф. Ф. Зелинского, есть "просветлённый покойник", то что же мешает женщине быть такого рода «героиней»? Очевидно, то же самое, что в патриархальной культуре предопределило мужское авторство всех книг Библии, - не может через женщину передаваться людям божественное Откровение.

--------------------------------------------------------------------------

P.S.

Любопытная параллель к древнегреческим героям просматривается в мифологии обских угров. 

"Особенностью религиозно-мифологической системы обских угров является то, что местные духи считаются у них духами-предками, богатырями древних времён. Герой-богатырь обозначается в фольклоре словами матур, урт (хант.), отыр. (манс), а богатырши — най (манс). Героиня, ставшая духом, называется ими (хапт.), эква (манс.) «женщина, старуха, хозяйка».

Следующее поколение выдающихся духов-предков — это дети первых богатырей, либо пришельцы из других мест, а также те, кто при жизни совершил поступки, значимые для социальной группы, имел большое потомство и т. д. К ним относят, например, исторических (квазиисторических) богатырей, живших в городках, остатки которых сохранялись до недавнего времени.

Эпос посвящён почти исключительно походам и победам богатырей-уртов, а их военное призвание явно превалирует над прочими социальными функциями. При этом речь идёт не о завоеваниях, а о «хищнических набегах» или отражении подобных нападений врагов. Главным, если не исключительным, мотивом набегов оказывается «добыча невест». По материалам Патканова видно, что героические деяния уртов — походы за женщинами — представляли собой реальную или символическую смесь войны и сватовства: «В былинах слова “свадьба” (моi) и “сват”, “поезжанин” (моi-хоi) очень часто употребляются рядом со словами “война” (т’ат’) и “воин” (т’ат’-хоi), как бы в качестве синонимов последних». Соответственно звучит призыв в поход: «Снаряжайтесь на военную и на сватовскую ногу», а рать рисуется как «воины со стрижеными головами, сваты со стрижеными головами». Один из эпических персонажей, «славный богатырь Сонгхуш», собравший семь жён с семи концов света, добыл их не войной, а сватовством: в молодости он «семь концов земли посетил, чтобы сватать косатых девиц за хороший калым»; впрочем, пришлось ему и повоевать, но лишь после того, как он «обошёл многие страны» и «достиг самого отдалённого конца мрачного озера», где сразился с «двуликими… чертями». Выбор невесты, добыча избранницы и свершение попутных подвигов приобретают в эпосе вид конкуренции за власть и часто сопровождаются военными действиями. Вообще поход за женщинами — дело престижа и власти, право богатыря и демонстрация его силы: вожделенной добычей оказывается не просто красавица-рукодельница, а знатная княжна. Во многих традициях (древних и современных) право на женщин было узлом сплетения всех прочих прав (включая власть, свободу, землю, имущество). В этом отношении поход за знатной невестой превращается в «эпическую свадьбу», включающую сбор большого числа сватов-воинов, состязания, подлоги (невест) и споры о калыме, преследования соперников и расправы с ними, а заодно битвы с чудовищами (вроде мамонтов и юров) и избавление от них людей. Эта эпическая свадьба-война служит утверждению власти героя-богатыря, ознаменованной правом на женщин дальних земель.

В фольклоре они фигурируют в разных жанрах, приблизительно по такой схеме: богатыри высокого ранга (сыновья бога) — в мифах, а герои земного происхождения — в преданиях. Обычно в конце повествования герой превращается в духа и поселяется в своём «священном городке». В сфере культа «священным городкам» соответствуют специальные жертвенные места и святилища. Здесь запрещалась любая хозяйственная деятельность, так как растения и животные считались собственностью местного духа. Многие святилища были запретны для женщин, и в народной поэзии им даётся определение «священная земля, куда не должна ступать ни одна женщина». Память о них передаётся фразами о том, что «власть в городке Карыпоспат-вош держит трёхсотлетний богатырь старик», или Старый князь, «гнивший 300 лет». Волю этих духов передают шаманы, ведущие свои корни от этих богатырей. Во всяком случае, если не генетически, то функционально шаманы и жрецы действительно продолжали пути культовых богатырей.

Впрочем, не только мужчины-богатыри выступают в фольклоре угорскими лидерами. Освоенность и устойчивость таёжного пространства, разделённого на бассейны притоков Оби, в ряде мест отмечена культами богинь (най, най-отыр) — хозяек рек. Покровительницей р. Аган считается богиня-лягушка Оҳән-ими (Аганская женщина), которая, по преданию, была спущена с неба верховным богом Торумом «на нарте без оленей» и прошла вверх по реке к «семиручьевому истоку», обустраивая народ-ях (богиня заключила временный брак с местным «урманным стариком» и расставила своих сыновей и дочерей хозяевами притоков и приметных мест Агана). На р. Войкар властвует Най-ими (Великая женщина), пришедшая на Войкарский сор с Урала (она — дочь Кеввур-ху-акем-ики, Каменной гряды старика); отвергнув сватовство местного духа Курык-ики (Орла старика), она следовала вверх по Войкару до оз. Варчато. Хозяйка р. Казым, дочь бога Торума богиня-кошка Вут-ими (Верхняя женщина), спустившись с Урала, прошла вверх по реке Казым. Побывав замужем за самоедским богатырём, она посекла саблей семерых самоедов (включая собственного мужа), облачилась в воинские доспехи и двинулась к вершине реки. В устье Казыма она оставила семь духов охранять спущенную Торумом небесную лестницу и загораживать реку железными сетями от посылаемых богом болезней Хынь-ики. Потерянная по пути правая рукавица Вут-ими превратилась в Мусян-ими, хозяйку речки Мозямы, левая — в Кещ-лор-ими, хозяйку озера Кислор. На вершину речки Амни был послан слуга Амня-тый-ател-лонх (Верховий Амни одинокий дух). На реке Вошьюган Вут-ими оставила свой шест-хорей (он превратился в сосну, из ствола которой выросла берёза). В верховьях Казыма, у озера Нум-то, богиня остановила свою упряжку из трёх белых оленей и основала святилище".

Использованы
- "Мифы, предания, сказки хантов и манси", 1990
- "Вожди угров и самоедов в фольклоре и ранних исторических источниках", Е.В.Перевалова

Источник.