О «племенах» австралийских аборигенов.

Р. М. Берндт и К. Х. Берндт в совместной работе "Мир первых австралийцев" замечают: 

"Термин «племя» часто применяется в литературе об аборигенах неверно: так называют любую группу людей, живущих и кочующих совместно. Трудности в распознании объединений, которые действительно являются племенами, усугубляются ещё и тем, что в языках некоторых этнических групп аборигенов нет слова, эквивалентного слову «племя». <...> Существует мнение, что относительно района Западной пустыни следует говорить не о племенах, а о диалектных или лингвистических объединениях. То же можно сказать и о других районах Австралии, например о Западном и Северо-Восточном Арнемленде.

Что мы подразумеваем под понятием «племя»:

1. Племенем мы называем группу людей, которая занимает определённую территорию и претендует на право охоты и на отправление религиозных обрядов на ней благодаря действию какого-либо мифологического предписания или установки, сделанной каким-либо мифическим существом. Члены племени — фактически или в своих представлениях — связаны общей генеалогией и признают общие правила, регулирующие их поведение. Границы между такими объединениями часто обусловлены природными факторами. Однако иногда трудно определить, какому племени принадлежит та или иная местность, так как члены одного племени могут иметь право охотиться во владениях другого. Наибольшие трудности при определении границ территории обнаруживаются в Западной пустыне. Вопреки общераспространённому мнению, границы племенных территорий являются или были довольно неопределёнными и подвижными, и аборигены совершенно не боялись вступать на территории соседних племён, опасность представляло лишь вторжение в священные места.

2. Термин «племя» означает группу людей, которая владеет общим языком, или диалектом при условии, что они сами признают эту общность.

3. Мы обычно связываем термин «племя» с группой людей, которые считают, что они имеют больше общего друг с другом, чем с членами других групп, и признают общее название.

Случается, что общее название племени отсутствует, а существуют отдельные названия для многочисленных мелких объединений внутри племени. <...> Наиболее известные группы такого рода — лингвистические или диалектные блоки, иногда неправильно называемые племенами, которые занимают территорию Западной пустыни и Большой пустыни Виктория. В Южной Австралии, в нижнем течении р. Муррей, тоже существовало подобное объединение — нарриньери (нарринъери — местное слово, означающее «человек» или «люди»). Это крупное объединение включало несколько более мелких: яралди, дангани, раминдьери, вагенд, бордаулун и гаурна, живущих в нижнем течении реки. В Северной Территории, между реками Дейли и Фицморис, живут так называемые группы бринкен. <...> В ряде случаев члены этих мелких объединений говорят на особом диалекте (это характерно, например, для аборигенов Северо-Восточного Арнемленда). Но, как правило, их не считают племенами.

4. Четвёртый признак, который обычно считают характерным для племени,— эндогамия. Это не значит, что браки всегда заключаются внутри племени, но каждый член племени имеет возможность подобрать себе брачного партнёра внутри его.

Мы можем сказать, что небольшие объединения почти всегда являются экзогамными; их членам приходится заключать брачные союзы не внутри сообщества, а за его пределами. Это признаётся нормой. Когда речь идёт об эндогамном объединении, дело обстоит иначе: правила требуют заключения браков внутри его. Эндогамию можно считать нормой, характерной для племени, экзогамию — нормой, характерной для группы, основанной на общности происхождения, такой, например, как клан.

Следующим моментом, заслуживающим внимания, является то, что племя — относительно замкнутая система со своей собственной социальной организацией и структурой. Довольно часто в австралийских племенах наблюдается стремление сохранить эту замкнутость.

5. Пятый признак племени — его члены считают друг друга родственниками. Другими словами, их связи выражаются отношениями родства.

Истинной территорией племени считается та, где жили великие мифические существа, где они совершали подвиги, учреждали обряды, создавали характерные черты ландшафта, прежде чем исчезнуть в земле, вознестись на небо или принять какую-либо иную форму. Абориген духовно глубоко предан своей родной земле. <...> Возможно, именно благодаря сильной привязанности к своей территории для аборигенов нетипичны войны с целью захвата чужой территории.

Даже когда аборигены оставляют свои племенные территории, что происходит в результате контактов с европейцами и тяготения к постоянным поселениям, большинство из них ещё долгое время продолжают сохранять духовные связи с ними. Люди вспоминают свою племенную землю как духовную родину и время от времени возвращаются туда для совершения священных обрядов. Когда приближается смерть, они мечтают умереть в родных местах".

австралийский абориген

Интересно, что в современном массовом сознании "племя" неразрывно связано с "вождём". "Вождь племени" — это звучит примерно так же, как "шляпка гриба". Как гриб не бывает без шляпки, так и племя не бывает без вождя. Однако Р. М. Берндт и К. Х. Берндт ни слова, ни полслова не говорят о племенных вождях. Как же австралийские племена жили без "вождей"? 

А, например, у монголо-татар был вождь — Чингисхан. Но вот вопрос: был Чингисхан вождём племени или вождём орды? Однозначно, он был вождём орды! Орда — это мужская часть кочевого народа, под управлением хана. Недаром позднее в европейской исторической литературе это слово приобретает негативное значение — толпа, орава, ватага, скопище, банда. 

Стало быть, в массовом сознании, под влиянием патриархальной идеологии, произошла подмена понятий, и банда под руководством главаря-пахана стала считаться "племенем". Но австралийские аборигены, сохранившие традиционное общественное устройство, показывают нам оригинальное, первоначальное, первобытное племя. Собственно, его и племенем-то назвать нельзя, - это всего лишь группа родичей, проживающая на определённой территории и говорящая на определённом диалекте.