О миротворческой роли женщин в архаических обществах.

Елена Викторовна Фадеева в статье "Женщина "между миром и конфликтом" у коренных народов Нижнего Амура и Сахалина в конце XIX – начале XX вв." пишет:

"У многих коренных жителей Амура и Сахалина считалось, что только дядя по матери, а также её двоюродные братья и сёстры могли выручить племянника из любой беды, в какую бы он ни попал. Когда гусин и эукэн (тётка, двоюродная сестра матери) оставляли племянника в своём доме, укрывали его, то чужие люди уже не могли убить его без отягчающих обстоятельств, так как в этом случае их преступление становилось ещё более тяжким. По этой причине противники никогда не преследовали врага в доме брата или сестры его матери. Можно было только прийти в дом дяди или тёти виновного, чтобы вести мирные переговоры для выяснения всех сложившихся обстоятельств [Архив МАЭ РАН. Ф. 5. Фонд А.Н. и Н.А. Липских. Оп.4. Д. 32. Л. 4].

Привилегированное положение мужчин и женщин материнского рода по отношению к детям своих сестёр объяснялось матрилокальными связями. Покушение на родственников по материнской линии неминуемо вовлекало в конфликт ещё и материнский род. Одному роду было не под силу справиться с двумя-тремя другими союзными родами, поэтому освобождение преступника родственниками с материнской стороны обычно разрешалось мирным путём и не вызывало каких-либо осложнений [Архив МАЭ РАН. Ф.5. Фонд А.Н. и Н.А. Липских. Оп.4. Д.32. Л.4]."

Очень интересные подробности Е. В. Фадеева сообщает об обычае кровной мести. 

"В случае убийства сородичей действовал закон «око за око, зуб за зуб»: убивали столько же соплеменников убийцы, сколько было уничтожено в пострадавшем роде. «Опасность одному человеку – опасность всему роду, всему народу», - считали удэгейцы. Род виновного принимал все меры, чтобы защитить сородича, а род погибшего клялся отомстить обидчику. По неписаному закону полагалось убить лучшего человека из виновного рода в возрасте от 15 до 30 лет. Если воюющий род был малочисленным, к нему на помощь приходили родственники по женской линии. Мстители надевали праздничные халаты навыворот, обувь и головные уборы, брали копья, луки, стрелы, ножи, так как для осуществления кровной мести огнестрельное оружие применять запрещалось, и шли к поселению вражеского рода, где готовились к отражению неприятеля.

Чтобы нападающие не застали врасплох, женщины, старики и дети несли караул. С палками они ходили вокруг стойбища, прочёсывали кусты, а, обнаружив неприятеля, били его палкой по спине, прогоняя прочь от стойбища. Обнаруженный неприятель покорно переносил удары и удалялся, не оказывая сопротивления, потому что женщины, старики и дети считались неприкосновенными во время кровной мести. При межродовых войнах женщину тронуть или применить по отношению к ней физическое воздействие, обругать её или оскорбить, было тяжким преступлением. Охрана стойбища продолжалась до тех пор, пока осаждавшие не съедали продовольствие и не выпивали воду, принесённые с собой, поскольку обычай не позволял пользоваться водой, рыбачить и охотиться на территории обороняющихся". 

Я думаю: насколько же традиционные общества выглядят более цивилизованными даже во время войны, чем современное общество! 

Руины Дрездена после бомбардировки, 1945 год.

Часто можно услышать высокомерное "дикари" по отношению к членам архаических обществ, но, присмотревшись к ним внимательнее, мы обнаруживаем, что они не "беспредельничают" даже в самых форсмажорных ситуациях, не ведут себя как "отморозки", не признающие никаких правил. Наоборот, мы видим, что они соблюдают "правила игры" даже при кровной мести. Они не убивают всех подряд, они не смеют поднять руку на своего кровного врага в присутствии женщины. А лётчики современного общества сбрасывают бомбы на всех без разбора, - и на головы своих врагов, и на головы ни в чём не повинных женщин и детей. На поверку выходит, что именно они являются дикарями с "отмороженными" мозгами, а вовсе не "дикари" архаических обществ.

"В родовых преданиях, в фольклоре упоминается о «войнах», возникавших между родами и даже между разными народами (в частности, у негидальцев с гиляками и самагирами, у удэгейцев – с нанайцами), чаще всего, из-за похищения женщин. Обычно это были небольшие стычки, в которых участников было немного, а сражения велись при строгом соблюдении различных традиционных правил. Межродовые или межэтнические столкновения влекли за собой вражду, остановить которую можно было, отдав в жёны мужчинам из враждующего рода своих женщин [главным образом, сестёр]. Отметим, что подобный способ примирения был известен всем коренным народам региона", - пишет Е. В. Фадеева. - "Отдача девушки оказывалась примиряющим средством за смерть мужчины, ибо, во-первых, придя в род убитого в качестве жены, она должна была родить ребёнка; во-вторых, оба рода оказывались в положении сватов, что гарантировало дружеские отношения в будущем [Архив ОИАК. Ф.В.К.Арсеньева. Оп.1. Д.10. Л.107]. Стоит отметить, что мужья плохо обращались с такими жёнами, которые нередко подвергались издевательствам и избиениям самыми извращёнными способами [ПМА за 2002 г., записано от Адян Н.П.; 18, с.124]; Архив МАЭ РАН. Ф.5. Оп. 2. Д.80. Л.1; Архив ОИАК. Ф. В.К.Арсеньева. Оп.1. Д.10. Л.92]."

нанайцы

"У негидальцев, согласно обычаю кровной мести, за похищение замужней женщины или вдовы, похитителя, как и добровольно последовавшую за ним женщину, ждала смерть".

"Любопытно, что у ороков, как и у других этносов региона, во всех случаях инцеста виноватой всегда считалась женщина. И инцест считался грехом, не поддающимся искуплению. Наказанием за сей страшный грех являлось изгнание из своей среды и оставление людей на верную гибель; вместе с тем оно же служило самой страшной местью по отношению к женщине".