Матриархальные корни Мирового Дерева.

В. Тёрнер в своей монографии "Символ и ритуал" (1983) пишет:

"Так, я показал [2, с. 21—36], что дерево мудьи, или молочное дерево (Diplorrhincus mossambicensis),— центральный символ ритуала совершеннолетия девочек у народности ндембу в Северо-Западной Замбии — на своём нормативном полюсе представляет женственность, материнство, связь матери с ребёнком, девочку-неофита, проходящую посвящение в зрелую женственность, специфический матрилинидж, принцип матрилинейности, процесс изучения «женской мудрости», единство и прочность общества ндембу, а также все ценности и достоинства, присущие различным отношениям — семейным, правовым и политическим,— контролируемым матрилинейными родственниками".

Просто поразительно, насколько это описание близко культуре Древнего Египта!

Богиня предлагает Воды Жизни писцу Пэй 19-й династии

Где - Замбия, и где - Египет? Между ними - тысячи километров, а мифология - одна и та же. Я уже говорил о том, что смоковницы (или фиговые деревья) и финиковые пальмы почитались священными деревьями на Ближнем Востоке. Из-за чего? Из-за того, что они, как матери-кормилицы, питают своими плодами и людей, и животных. Тут уже заключена целая натурфилософия. Можно написать "евангелие от растения". Кстати, наш культуролог В. Гачев как раз и написал монографию под таким названием.

Но здесь можно пойти ещё дальше и задаться вопросом: а не является ли мотив Мирового Древа, который присутствует в индо-европейской мифологии, своеобразно перетолкованным митивом, исходящим от более древней матриархальной мифологии? В арийской мифологии Мировое Древо просто стоит где-то "у Лукоморья", "на острове Буяне", и соединяет три уровня мироздания - "верхний мир", "средний мир" и "нижний мир". А в до-арийской мифологии мы видим то же Дерево как Alma Mater. Дерево мудьи выделяет питательный млечный сок. Тут просматривается недвусмысленная идея о том, что мир держится на жертве, то есть на самопожертвовании. По-моему, это значительно глубже и фундаментальнее, чем в арийской мифологии. Без материнского самопожертвования невозможно воспитание детей, без самопожертвования невозможно создание прочной семьи, невозможно поддерживание добрососедских отношений между человеческими коллективами, и, в конечном итоге, невозможно жить в мире. Всё держится на жертве. Отсюда, из осознания этого "откровения", проистекает почитание священных деревьев. "Дерево, расположенное на небольшом расстоянии от деревни посвящаемых, становится центром в последовательности ритуальных эпизодов, изобилующих символами (словами, объектами и действиями), выражающими важные культурные темы", - пишет В. Тёрнер. По сути, священное дерево выполняет ту же функцию, что и крест с распятым Иисусом в христианстве. Ведь христианский Путь спасения заключается в следовании по стопам Иисуса, Который "кроток и смирен сердцем". Мне кажется, эту кротость и смирение лучше всего удалось изобразить Нестерову.

Отцы-пустынники и жены непорочны, 1932, ГТГ

И, для контраста, здесь можно разместить изображение епископа Стефана Пермского с топором, который срубил "прокудливую берёзу" пермяков, то есть их священное дерево.

Невозможно представить себе с топорами старцев с картины Нестерова, как невозможно представить себе и Христа с мечом в руке. Я, конечно, могу и ошибаться, но мне кажется, что Святого Духа гораздо больше в "прокудливой берёзе" язычников-пермяков, чем в еп. Стефане Пермском.

----------------------------------------------------------------------

[2] V. W. Turner . The Limits of Naivety in Social Anthropology — Closed Systems and Open Minds. Ed. M. Gluckman. Edinburgh, 1964, c. 20.