"В дореволюционный период у казахов существовал экзогамный брак", - сообщает А. Т. Толеубаев в своей монографии "Реликты доисламских верований в семейной обрядности казахов (XIX — начало XX в.)" (Алма-Ата: Гылым,1991).
"Свадьба проходила вначале в доме невесты, затем в ауле жениха. Во время свадьбы в ауле невесты для молодых приготавливали особую юрту. Она входила в приданое невесты. Обычай давать невесте юрту рассматривается как пережиток эпохи матриархата, когда мужчина поселялся в доме жены и всё имущество, в том числе дом, принадлежало женщине. Видимо, обычай, согласно которому верхний круг, дверцы и частично кошмы для юрты приносит жених, появился позднее — в патриархальный период. Он означал, что дом принадлежит уже мужчине. Наверное, поэтому мужья, ругая своих жён, говорили: «Шацыракка кара» («Смотри на шанырак»), — напоминая таким образом: «Ты находишься в моём доме». Кроме того, этот обычай в патриархальном обществе связывался с культом предков. Известно, что порог у казахов, как и у многих народов, считался обиталищем духов предков. Шанырак (верхний круг юрты), видимо, тоже являлся одним из символов культа предков («кара шанырак» — «дом предков»). В пользу такого суждения говорит и обычай оставлять шанырак на могиле последнего представителя рода или семьи".
"Особый интерес в свадебном комплексе представляет обряд расплетения косы невесты и разъединения её на две косы. По одним соображениям, этот обряд производился перед отправкой невесты в дом жениха, по другим — через несколько дней по приезде в аул жениха. По обычаю, казахские девушки волосы заплетали в одну косу, с переходом в группу замужних женщин — в две косы.
Правда, позднее под влиянием соседних народов в некоторых районах и до замужества девичьи волосы стали заплетать в две косички и более. Удвоение девичьей косы после замужества как бы символизировало конец одиночества и начало супружеской жизни. У киргизов перед отправкой в аул жениха волосы невесты заплетали в две косы и надевали головной убор. У калмыков волосы молодой заплетали в две косы, надев на них бархатные чехлы, сразу после свадьбы, перед тем как молодым идти в опочивальню. Данный обычай находим также у телеутов, бурят".
"Переезд невесты (молодой) в дом будущего мужа считался очень ответственным моментом. С ним связаны разнообразные суеверные запреты. По сообщению некоторых наших информаторов, на коне, предназначенном для невесты, ехала жена её брата в наряде и головном уборе невесты (саукеле). Такой же обычай существовал у туркмен. Видимо, его можно квалифицировать как экзопатический (обманывающий) подвид предохранительной магии.
Вблизи аула невесту встречала молодёжь, и аульные женщины прикрывали её свадебной занавеской от постороннего взгляда и вводили в юрту. На следующий или через день невесту приводили в юрту свёкра. По нашим материалам, прежде чем войти в юрту свёкра, невеста должна была коснуться лбом притолоки дверцы юрты. В аналогичной ситуации невесты у каракалпаков наклонялись над порогом и касались его кончиками пальцев рук; у южно-македонских болгар невеста трижды кланялась порогу. В этих обычаях мы видим одно из выражений культа предков. В казахском варианте невеста, касаясь лбом дверцы юрты, приобретала покровительство духов предков жениха.
Затем невеста переступала порог правой ногой и трижды кланялась. Первый поклон — в честь аруахов, второй и третий — в честь свёкра и свекрови. После этого свекровь подавала невестке растопленное сало и та выливала его в огонь. Многие исследователи подобные обряды объясняют так или иначе связью с культом предков, некоторые — с культом огня, который также считался символом прочности очага (дома). На наш взгляд, этот казахский обычай имеет более древнее происхождение, чем культ предков, и первоначально был связан с культом семейных святынь и покровительниц домашнего очага. Об этом говорят сопровождающие обряд слова: «От-ана, Май ана, жарылка», т. е. «Мать-огонь, мать Май, благослови». У многих народов Сибири и Севера домашний очаг олицетворяется в образе «матери-огня», «хозяйки огня» или «старухи огня», которой приносят жертву".
"При первом визите в дом свёкра для невесты стелили мягкую (свежую) баранью шкуру. Заставляя будущую невесту сесть на шкуру, хозяин дома приговаривал: «Будь мягка, как кожа». Одни информаторы отмечали, что шкуру располагали у входа, по другим сообщениям — на левой половине юрты, около очага, ближе к двери (обычное место хозяйки) и сажали на неё невесту. По их утверждениям, расстилать шкуру надо для того, «чтобы невеста была мягкой по отношению к свёкру и свекрови»; «чтобы её предродовые схватки были мягкими», «чтобы рожала много, как овца». Аналогичный обычай известен у узбеков и каракалпаков и в том или ином варианте у многих народов мира. По объяснению М. М. Никольского, «Посад индийской невесты на бычью шкуру, несомненно, имел символический характер — шкура быка символизировала самого быка».
Любопытно, как этот свадебный обряд перекликается с древнегреческим мифом о похищении Европы.
 |
| автор: Наталья Другакова |
По-моему, смысл сего обряда вполне прозрачен: предлагая молодой жене сесть на обычном месте домохозяйки на баранью (бычью, медвежью) шкуру, ей предлагают стать этой самой домохозяйкой.
"Особого внимания заслуживает преобладание белого цвета в свадебной обрядности казахов. Так, он встречается иа этапе «разрешения брачной связи внутри рода», когда закалывали обязательно белую кобылу; при первом визите девушки в дом жениха (сваты отбеливали своё лицо мелом); при сватовстве (закалывали белого барана, читали «белое» (чистое) благословение); в обрядовое блюдо, закрепляющее сватовство — «куйрык-баур» добавляли «белое» (кислое молоко или катык), причём при угощении им мазали лица сватов; при обрядовой игре сватов — «куда-тартыс» сваты мазали лица друг другу мукой; при первом посещении дома будущего свёкра жениху преподносили «белое» (молоко или кумыс); основа головного убора невесты — «саукеле» шилась из белой кошмы; юрта молодых обычно была белого цвета («ак отау»); при первом визите в дом свёкра новобрачной мазали лицо молоком; во время прощания с родственниками — «коштасу» — невесту несли на белой кошме; при переезде в дом свёкра лицо
невесты прикрывали белой материей. Магический белый цвет преобладает в свадебной обрядности многих народов Средней Азии".
"Вообще белый — цвет чистоты", - верно замечает автор. Я бы ещё к этому добавил — цвет девственности, невинности. Но, по-моему, белый цвет в свадебной обрядности имеет ещё две (как минимум) смысловые нагрузки.
Во-первых, белый цвет — "царский" цвет; об этом говорилось в записи "Про "картошки" в тёмном чулане". При бракосочетании в православном храме над головами молодожёнов держат царские венцы. С этой точки зрения, белый цвет — цвет праздничный (в противоположность серым будням), цвет торжественный.
Во-вторых, белый цвет — цвет "потусторонний". В архаических обществах мисты, накануне инициации, окрашивают свои тела белой глиной.
Для молодожёнов, если они девственны и чисты, свадьба обладает инициатическими обертонами, особенно для девушки. Она "умирает" как девочка и "рождается" в новом качестве как жена, женщина и мать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий