Метаморфозы Диониса.

Е. В. Титова пишет в своей диссертации:

"Видимо, критская ипостась Диониса – это Загрей. Греческий миф рассказывает о нём как о сыне Зевса Критского и Персефоны, с которой Зевс вступил в брак в образе змея ещё до того, как приходившейся ей дядей Аид унёс её в своё подземное царство. 

Похищение Персефоны

Посланные Герой титаны, выкрасившись белым гипсом, дождались, пока критские куреты, сторожившие колыбель с младенцем в пещере на горе Ида, заснут. В полночь они выманили Загрея с помощью детских игрушек: шишки, раковины, золотых яблок, зеркала, бабок и клока шерсти. Потом они напали на Загрея. Но он устрашил их, превратившись в Зевса в накидке из козьих шкур, затем – в Крона, творящего дождь, наконец, во льва, коня, дракона или змея, тигра, быка.

Превращения Загрея объясняются следующим образом. На Крите ежегодно приносили в жертву мальчика, заменявшего царя – быка. Процарствовав день, он участвовал в танце, символизировавшем пять времён года – льва, козы, коня, змея и тельца, после чего его заживо съедали [1]. Загрей превратился в «Зевса в накидке из козьих шкур» потому, что Зевс или заменяющий его мальчик вознёсся на небо в накидке, сделанной из шкуры козы Амалфеи. Превращение в «Крона, творящего дождь» указывает на то, что в дионисийских церемониях для вызывания дождя использовали трещотки.

Но Гера своим свирепым мычанием пробудила титанов как активности. Они растерзали Загрея в образе быка и пожрали его сырую плоть. Зевс сбросил их за это в Тартар, опалил мать титанов Землю – Гею страшным пожаром, а затем послал на неё потоп (Nonn. Dion. VI 155 – 388)". 

Не знаю, про какого царя здесь говорится. Может быть, про мифического Миноса? Потому что у нас нет никаких следов, отставленных реальными царями крито-минойской эпохи. Если же речь идёт о мифическом жертвоприношении мальчика, тогда всё укладывается в общую канву мифотворчества, которую Владимир Пропп изобразил в "Исторических корнях волшебной сказки". Он подчёркивал, что часто сказочный сюжет начинается с того, что родители уходят куда-то, а детям говорят оставаться дома, но дети тоже покидают дом, после чего они попадают в "замес", но выходят из "замеса" в новом качестве, с неким "плюсом", которого не было бы, если бы они сидели дома. То есть, в сказках и мифах вроде бы, на первый взгляд, совершаются злодеяния, но эти злодейства, неким парадоксальным образом, в конечном итоге, приносят героям тот самый качественный "плюс", о котором говорил В. Пропп. Самый наглядный пример представляет древнеегипетский бог Сет, который приготовил саркофаг для своего брата Осириса; он задумал устранить своего братца, а на деле способствовал его воскресению из мёртвых. Мы не знаем, что там было с мальчиком, заменявшим царя-быка (всё "вилами по воде писано"), но если что-то и было, то, скорее всего, ритуальное повторение какого-то мифологического сюжета. Кстати, ряд мифов связан с воскрешением Диониса – Загрея, сердце которого спасла Афина – дочь
Зевса (Procl. Hymn. VII 11 – 15). Она вложила сердце Загрея в гипсовую фигуру и вдохнула в неё жизнь. Так Загрей обрёл бессмертие. Кости его были собраны и погребены в Дельфах (Diod. V 75, 4; Eur. Cretenses. 472). В этом сюжете Афина очень напоминает древнеегипетскую Исиду. Другие античные
авторы рассказывают, что после того, как титаны тело Загрея разорвали на
куски, они сварили его в котле. Однако бабка его Рея разыскала внука, вновь
составила из кусков его тело и вернула к жизни. Здесь, в принципе, то же самое, только вместо Афины роль Исиды играет Рея. К тому же, тут ещё проступают черты шаманского посвящения, когда духи варят в котле тело адепта, будущего шамана. 

"Дионис – женский бог в полном смысле этого слова, источник чувственных и сверхчувственных надежд, средоточие всего мира женщин. Его культ был ими открыт, ими распространён и приведён к победе. На самом деле с младенческих лет Диониса окружали женщины как няни. Они же были спутницами обезумевшего (mainomenos) бога и носительницами его безумия (mainades) – менады (Clem. Alex. Propr. 11). В длинных одеяниях, с головами, украшенными плющом, с остриями длинных палок (тирсами) в руках, с издававшими страшных гул музыкальными инструментами они носились с Дионисом по горам, и горе было попавшим им на пути животным или мужчинам. Постоянное женское общество, обстановка экзальтации, выработали и внешний облик Диониса, отличный от Геракла. Изнеженный юноша, не способный себя защитить, но, тем не менее, покоривший весь мир и приобщивший его к своей вере, к своему безумию".

Дионис на осле. Римская империя. II в.

"До раскопок на Крите и Фере о спутницах Диониса можно судить лишь по свидетельствам античных, преимущественно поздних, авторов. Открытие А. Эвансом фресок и статуэток дворца в Кноссе показали примат женского начала в критском религиозном искусстве. На основе этого открыватель Крита пришел к выводу о матриархальности минойского общества".

"Двойником Диониса в эгейско–анатолийском мире был фракийско–фригийский бог Сабазий, которого греки считали сыном Зевса и Персефоны, к которой он проник под видом рогатого змея. Поскольку последняя была богиней подземного царства, жертвоприношения и празднества Сабазия совершались под покровом ночи (Nonn. Dion. VI 155 – 388). Священным животным Сабазия была змея. Сабазия в Греции отождествляли с Дионисом – Загреем. Отличием Сабазия от Диониса было наличие рогов, признака бога – быка, супруга великой матери – богини".

"Символом Сабазия был фалл, орган плодородия. К фаллическому символу во Фракии причисляли также змею, благодаря её форме. Во Фракии были сохранены наиболее примитивные формы культа: поклонники бога, чаще всего женщины, совершали коллективные ночные радения при свете факелов, под звуки флейт и тимпанов: одетые в звериные шкуры, иногда с рогами на голове. Они изображали свиту Диониса, в возбуждённой пляске доводили себя до исступления, разрывали на части животное, воплощавшее бога, и пожирали его в сыром виде, «приобщаясь», таким образом, к божеству. В этом состоянии богоодержимости мужчины становились «вакханами», женщины – «вакханками» или «менадами» (исступлёнными). Растерзав своего бога, они, затем, пестовали его, как вновь родившегося и лежащего в колыбели младенца, потрясая при этом корзинкой с находящимся в ней фаллом".

 Да, уж... Крайне интересно... И что они потом делали с этими "младенцами"?

шутка

----------------------------------------------------------------------------

[1] См.: Warren P. Minoan Crete and Ecstatic Religion // Sanctuares and Cults in the Aegean bronze Age. Stockholm, 1981. P. 156 – 159.