Ностальгическое о "хранительницах домашнего очага".

По мнению Софьи Агранович, у древних славян печь мыслилась как центр человеческого сообщества, первоначально центр рода. При этом она проводит этимологическую связь между "печью" и "пещерой": «Восточная Европа, Древняя Русь пришла к печи от дыр, в которых раскладывали огонь, о чём говорит и название пещер, названных так из-за сходства с печью». 

Мы знаем, что в эпоху палеолита люди разводили огонь в устьях пещер; значит, надо полагать, и в те отдалённые времена пещерные костры мыслились как центры человеческого сообщества? С. Агранович говорит, что да, "центром обитаемого, живого, человеческого космоса, вероятно, первоначально мыслился источник рукотворного огня, т. е. костёр, очаг".

Любопытно, что во многих славянских языках слова, которые сейчас обозначают ‘костёр, огонь, очаг’, первоначально имели значение ‘место для огня’, точнее, как отмечает С. Б. Бернштейн, ‘костёр’, на котором древние славяне сжигали кости покойников. Если это так, то понятно, почему домовой называется "подпечником", ведь домовые - это духи умерших предков. Подпечье, голбец*, погреб, который располагался непосредственно под печью, связаны с миром мёртвых, миром предков. Софья Агранович говорит, что в той части дома, где стояла печь, буквально располагался мир мёртвых, и в глубокой древности похороны под печью, в подполе, под голбцом были не исключением, а правилом. А у заволжских старообрядцев такие захоронения сохранялись до XIX века.

Если пещерный костёр являлся центром человеческого сообщества, а печь мыслилась центром человеческого космоса (то есть упорядоченного пространства), то кем же были женщины, стоявшие в самом центре мироздания? Околопечное пространство всегда и во всех культурах считалось женским. 

У стыдливых корней нравственности.

Софья Агранович в своей монографии "Миф в слове и поэтика сказки. Мифология, язык и фольклор как древнейшие матрицы культуры" (Москва: МИФ, 2024) касается интереснейшего феномена стыда в человеческой культуре.

Антропологи очень редко проявляют интерес к этому чувству, хотя, например, в Библии стыд упоминается в связи с появлением сознания у человека. После вкушения плода от древа познания, "открылись глаза у них обоих [т. е. у Адама и Евы], и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания" (Быт 3:7), хотя до вкушения запретного плода "были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились" (Быт 2:25).  

С. Агранович приводит очень важное замечание Ю. М. Лотмана: «Поскольку механизм страха прекрасно известен в животном мире, а [механизм] стыда является специфически человеческим, именно этот последний лёг в основу регулирования первых человеческих — уже культурных — запретов». Получается, что все табу, все правила и законы человеческого общежития, проистекают из единого источника, как ручей из родника. А этот архиважный источник пренебрегался и даже не замечался строителями "светлого коммунистического будущего" в СССР, которое, как всем известно, "накрылось медным тазом" (может быть, не в последнюю очередь, именно из-за пренебрежения культурой).

Далее С. Агранович, говоря о том, что стыд всегда осмысливается в рамках оппозиции «человек — социум», приходит к заключению о том, что переживание стыда предполагает наличие у человека совести (бессовестные люди не стыдятся). Ну а совесть, в свою очередь, предполагает наличие в обществе каких-то высших ценностей, которые сопереживаются всем обществом; нарушение этих ценностей вызывает угрызения совести и чувство стыда.

Ритуал подчинения.

Иисуса Христа обвиняли в том, что Он разрушает, разоряет, отменяет закон. Патриархальный закон. В своей Нагорной проповеди Он сказал:

"Ещё слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои.

А Я говорю вам: не клянись вовсе!"

Н. Б. Мечковская обнаружила связь клятвы с праславянским глаголом *kloniti. Таким образом, в слове клятва «законсервирован» жест поклона. Весьма характерно, что однокоренное лексеме клятва слово клянчить ‘просить милостыню’ — заимствовано из польского языка, где глагол klęczyć означает ‘стоять на коленях’ и восходит к праславянскому *klękati ‘стоять или идти согнувшись, наклонясь’.

Возможно, - говорит Софья Агранович в своей монографии "Миф в слове и поэтика сказки. Мифология, язык и фольклор как древнейшие матрицы культуры", - это телодвижение, зафиксированное ритуалом как семиотическая единица, обозначающая смирение и покорность, восходит к животному жесту покорности, свойственному современным человекообразным обезьянам, и в конечном счёте — к жесту подставления самки самцу. Характерно, что Ксенофонт Афинский, согласно античным свидетельствам, не желая в соответствии с персидскими обычаями поклониться царю Киру, поскольку свободный грек этим бы себя унизил, сделал вид, что уронил с пальца перстень, и поднял его. Точно так же может быть осмыслена находящаяся на уровне грубой инвективы довольно распространённая русская вульгарная угроза поставить кого-либо раком.

Вот один из наиболее популярных у приматов ритуалов подчинения.

«Я видел однажды в Берлинском зоопарке, как два сильных старых самца-гамадрила на какое-то мгновение схватились в серьёзной драке. В следующий миг один из них бежал, а победитель гнался за ним, пока наконец не загнал в угол, - у побеждённого не осталось другого выхода, кроме жеста смирения. В ответ победитель тотчас отвернулся и гордо, на вытянутых лапах, пошёл прочь.

Тогда побеждённый, вереща, догнал его и начал просто-таки назойливо преследовать своей подставленной задницей, до тех пор, пока сильнейший не «принял к сведению» его покорность: с довольно скучающей миной оседлал его и проделал несколько небрежных копулятивных движений. Только после этого побеждённый успокоился, очевидно убеждённый, что его мятеж был прощён». Конрад Лоренц «Агрессия» (Источник).

«Оптимист и пессимист».

Картина «Оптимист и пессимист» написана Владимиром Маковским в 1893-м году. 

«Оптимист и пессимист»

Два старичка сидят на лавочке в ожидании смерти. При этом один из них, "оптимист", своим бодрым видом показывает уверенность в продолжении жизни после смерти. Другой, "пессимист", охвачен сомнениями. 

"Пессимист" сидит рядом с книгами, и это ключевая деталь в картине. Дед хотел бы сохранить свой интеллектуальный "багаж" в посмертном бытии, но понимает, что это невозможно. "Пессимист" сформировался на земле как уникальная, неповторимая личность, и он не видит, как эта личность может сохраниться после смерти тела. А без личности ему и жизнь не мила. Его не прельщает родиться заново совершенно глупым ребёнком, у которого вместо сознания — tabula rasa («чистая доска»). В общем, "горе от ума".

"Оптимист" живёт жизнью рода; у него наверно много "отпрысков". Он уверен, что продолжит свою жизнь в детях, как срубленное дерево продолжает расти из подземных корней. У дерева нет личности, и "оптимист" не обладает личностью. Он живёт "как все", как муравей в муравейнике. Ну и что, если муравей умрёт? Народятся сотни и тысячи точно таких же муравьёв.    

Похвала римлянам.

Софья Агранович в своей монографии "Миф в слове и поэтика сказки. Мифология, язык и фольклор как древнейшие матрицы культуры" (Москва: МИФ, 2024) говорит, что "в Древнем Риме водоразборные колонки никогда не перекрывались. И это происходило не из-за технической отсталости: винные бочки кранами снабжались, а сами водопроводные системы были предельно сложны и технически совершенны. В частности, в них использовалась сложная система архимедовых винтов и колёс  для перекачки воды. Дело в том, что в сознании человека той эпохи любой источник (даже искусственный) понимался как живое существо, которое просто погибнет, если его временно перекрыть (как погибнет человек, которому пережали горло). Показательно, что водоводная труба в таких колонках оформлялась человеческим ликом, изо рта которого вытекала вода. Сейчас мы воспринимаем эти лики как освящённые длительной традицией скульптурные украшения декоративных водных источников (в первую очередь фонтанов). Однако для людей той эпохи их функция была не эстетической, а сакральной. Следовательно, до тех пор пока подобные мифологические представления были живы в сознании людей, даже элементарные технические нововведения, связанные с их отрицанием, были невозможны".

Уличный фонтан в Помпеях.

Перемены у мосо с появлением денег.

Siobhán M. Mattison в статье "Вклад эволюционистов в решение «матрилинейной загадки». Проверка модели Холдена, Сира и Мейса" сообщает следующее:

"Большинство мосо до недавнего времени занимались натуральным сельским хозяйством, выращивая такие культуры, как гречиха, кукуруза, пшеница, картофель и овощи для собственного пропитания, а также занимаясь животноводством, включая крупный рогатый скот, в качестве важного побочного занятия. Начиная с 1980-х годов и всё больше с середины 1990-х годов, часть мосо, проживающая преимущественно вдоль озера Лугу, зарабатывала на жизнь за счёт прибыли от процветающей туристической индустрии. Эта прибыль в некоторой степени распределяется общинно: каждая семья отправляет одного представителя для участия в общественных туристических мероприятиях, таких как публичные танцевальные представления и лодочные экскурсии к местам назначения на озере. Семейные отели и магазины, тем не менее, привели к существенной разнице в доходах между домохозяйствами, и доходы таковы, что большинство людей в районах, где распространён туризм, живут исключительно за счёт связанной с ним прибыли.

В традиционных семьях мосо женщины фактически передают собственность своим дочерям и их потомкам, в то время как мужчины мосо выступают в качестве временных совладельцев. Все потомки женщин, состоящих в родстве по материнской линии, имеют право узуфрукта на домашнее имущество, но только потомки женщин имеют право передавать имущество последующим поколениям.

До недавнего времени самым важным наследуемым ресурсом, общим для домохозяйства, была земля, но деньги и другие товары длительного пользования теперь стали более важными, особенно в районах, где развит туризм. В то время как земля исторически передавалась наследницам женского пола, этнографические данные свидетельствуют о том, что денежный доход наследуется как наследниками мужского, так и женского пола".

***

Антропологи говорят одно, а живут по-другому.

Г. П. Удалова в статье "Иерархическая структура сообществ приматов" пишет:

"Не останавливаясь на рассмотрении структуры и динамики образования иерархических сообществ приматов, подчеркнём наиболее важную их характеристику, а именно наличие доминирующих (в разной степени) особей, преимущественно получающих тем или иным способом жизненные ресурсы, и субдоминантных особей, ограниченных в их получении и вынужденных подчиняться более сильным, вышестоящим на иерархической лестнице членам группы.

Человек — социальное животное. Наши ближайшие вымершие предки жили в группах, которые были организованы по-разному, что предполагает наличие выраженной в той или иной степени иерархии доминирования. Предполагается наличие у людей в эпоху плейстоцена равноправной социальной структуры, что было необходимо для жизни общества собирателей и охотников. С возникновением земледелия возникали разные типы доминирования, при которых отдельные сильные и авторитетные личности получали возможность присваивать ресурсы и централизовать власть".

Итак, человек — социальное животное, и ему, как всем приматам, свойственно подчиняться более сильным, вышестоящим на иерархической лестнице членам группы.

Одно только непонятно: почему до сих пор едва ли не в каждом русском селе имеется улица Ленина и почему в каждом городе Российской Федерации стоят памятники Ленину, который, как всем известно, был ярым ненавистником царей?

Не, ну если вы серьёзно воспринимаете то, что пишет Г. П. Удалова, вы должны всеми фибрами души возненавидеть Ленина. Мы, люди, — социальные животные с обезьяноподобной иерархией, а он, подлец, пришёл и разрушил нашу обезьянью иерархию! Посмел покуситься на самое святое и глубинное чувство наше, роднящее нас с вымершими предками и доныне живущими приматами!

Да, и если человек — социальное животное, то совсем непонятно, за что же его судят и сажают в тюрьму? Вот, например, в фильме "Место встречи изменить нельзя" показана банда «Чёрная кошка» с собственной иерархией, как у шимпанзе, и действуют они как социальные животные, — зачем же им мешать?! Они же живут в точном соответствии в наукой, которую пропагандирует Г. П. Удалова. 

Про "вершки" и "корешки".

Монгуш Кенин-Лопсан, тувинский друг этнографа Рудольфа Итса, говорит, что шаманский плащ был сшит из шкуры домашней козы, на плечах — два чёрных ворона, повернувшиеся клювами друг к другу, вырезанные из дерева. Чёрные вороны — разведчики, они помогают отыскать пропавшую душу и распознать злых духов. По длине рукавов пришиты ленты рысьей шкуры, снятой с ноги зверя. Сзади на плечах — два кольца. Сюда привязывали «змей» — главных помощников шамана в отыскании болезни и в её отпугивании. Змеи сами по себе были страшны, и, чем больше их было на шаманском плаще, тем свирепей был вид самого шамана, приводивший в трепет и духов болезней — аза, и духов смерти — четкеров. На кольцах подвешивали за головы по десять змей, из шкуры зверья — хвост, голова — из красной ткани.

— Плащ , — поднимая шаманское одеяние, сказал Монгуш , — был подобен крыльям, а головной убор, к тому же сделанный из перьев орла и филина, с острыми металлическими рогами для поражения врага, защиты от врагов, был головой. Шаман в своих камланиях «парил» в небе. Камлание часто происходило ночью, поэтому перья филина делали «летящего» шамана таким же, как филин, который видит ночью, видит далеко и абсолютно всё.

***

Как тут не вспомнить, что мифическая эгида, обладавшая волшебными защитными свойствами, была выполнена из козьей шкуры?

На плечах у бога Одина сидят два ворона — Хугин и Мунин, — которые летают по всему миру Мидгарду и сообщают Одину обо всём происходящем.

Хугин и Мунин на плечах Одина

Мы видим змей в руках крито-минойских жриц и древнегреческих менад, мы видим урей — стилизованное изображение богини-кобры Уаджит — покровительницы Нижнего Египта — на головном уборе фараонов.

Всё язычество пропитано духом шаманизма. Как бабочка появляется из куколки, так и древняя религия появилась из шаманских практик. Поэтому всякое подлинное религиоведение должно начинаться с изучения шамана и его картины мира.

«Лемби».

В практике карельской свадебной обрядности исстари придавалось особенное значение языческому культу «лемби» девушки. В данное понятие включалось и женское обаяние, и привлекательность девушки, и её честь. Таким образом, девушка с высокой «лемби» балансирует на грани. С одной стороны, она целомудренна, с другой — имеет необычную сексуальную притягательность и особую власть над представителями противоположного пола, умеет управлять ими.

В соответствии с народными представлениями карелов, «лемби» — не только сексуальная привлекательность, не только особая магическая сила, способность очаровывать как можно большее количество представителей противоположного пола. Это и внешняя, и внутренняя красота девушки, синтез нравственных и физических достоинств, некая изюминка, говоря современным языком, позитивный имидж человека. Понятие очень ёмкое, включает в себя и честь, и обаяние, и домовитость, и добрую славу, и удачу, и внешнюю привлекательность — то, что в наши дни подразумевают под словами «харизма» и «сексапильность».

Считалось, что не все девушки в равной мере одарены «лемби», а одарённая раньше всех выходит замуж. Приобрести «лемби» можно было простым магическим путём — совместным хождением девушек в «невестину баню» (раз девушка стала невестой, значит, у неё есть «лемби»), пользоваться её же веником, обливаться её водой. Приобрести или повысить своё «лемби» можно было расплетанием невестиной косы и вплетением в неё своих лент. 

уж замуж невтерпёж

Алэлы и ашеры.

Рудольф Итс сообщает, что "алэлы — непременные, обязательные спутники и, по сути древних представлений, члены каждой кетской семьи.

Алэлы, духи — помощники по дому

Не может быть кетской семьи без алэлов. Алэл — женского рода. Из целого куска дерева искусно вырезано широкое лицо, руки, ноги, грудь. Обязательно старушка должна быть одета: и потому, что ей голой будет холодно, и потому, что быть голой неприлично. Как правило, их в семье бывает одна или две, а то и несколько. Эти старухи — помощницы семьи во всех её делах: они охраняют жизнь и богатства семьи, помогают по дому, следят за детьми и скотиной — оленями, собаками. Алэлы, которых мы видели, все были очень старыми, потемневшими от времени, прокопчёнными в дыму чумного костра.

Минимализм 2.0. Расширенная версия.

Художник Рене Грюо. Один из самых лаконичных женских портретов в мировой живописи,1950.

Матисс. Андалузские танцовщицы

Минимализм.

 

Кикладские "скрипичные" идолы

Хозяка тайги Холой.

Рудольф Итс в своей монографии "Шёпот Земли и молчание Неба" (1990) даёт описание кетского идола, которого сами кеты называют "дось". 

"Дось представлял собой тонкий столб, вкопанный в землю, с верхушкой, стёсанной топором как остроконечная голова, с нанесёнными на правый и левый скосы глазами и с обозначенными носом и ртом. Ниже с двух сторон столба шли семь затёсов — семь рёбер. Дось нередко был в рост человека".

Баба Вера Дорожкина, старая кетская женщина, объясняла советским этнографам: "Они [доси] обыкновенно [в]тыкаются возле матки своей — Холой. Холой — хозяйка тайги...  Они, бедные, голые, зимами мёрзнут, трутся круг матки своей, а так-то стерегут её".

Холой, по представлениям кетов, хозяйка тайги.

Рудольф Итс решил найти этих истуканов, и вот как он описывает свой поход на берег Енисея:

"Храмы сна" на Мальте.

Клаудиа Сагона предполагает связь мегалитических гробниц на Мальте с шаманскими практиками. С одной стороны, там были найдены каменные статуэтки лежащих на боку женщин, что позволяет нам рассматривать подземные помещения как своего рода инкубационные камеры, "храмы сна".

С другой стороны, стены храмов были украшены барельефами с изображением закрученной спирали и других подобных символов.

Распространённые галлюцинаторные узоры, наблюдаемые в состоянии транса. Узоры из мальтийского контекста: (1) пятна на мегалите Мнайдра; (2) украшение на чаше Тарксиен ; (3) спирали, украшающие потолок комнаты 20 в комплексе Хал ; (4) радиальный узор на неглубокой миске, найденной в гробнице Надура; (5) крышка с дизайном «спина к спине» из Хал Сафлиени; (6–10) центральные категории шаблонов в рамке, составленные на основе этнографических исследований состояний транса и современных экспериментов с галлюциногенными веществами. Соответствующие рисунки, найденные на Мальте: (11) нарисованные спирали и пятна на потолке в комнате 18 подземного комплекса Хал Сафлиени; (12) геометрические узоры из горшка Kordin III; (13) спирали, идущие друг за другом, и точечный рельеф из Таршиена; (14) крышка из Хал Сафлиени с рисунком «солнечный взрыв»; (15) декор в виде «кометы» на горшке из Джгантии.

Клаудиа Сагона говорит, что повторяющиеся узоры в древней иконографии могли быть вдохновлены изменёнными состояниями сознания, которые испытывали люди, находившиеся в храмах сна.

"Божедомки" на Мальте?

Клаудиа Сагона в своей монографии "Археология Мальты: от неолита до римского периода" косвенно подтверждает возможность того, что мегалитические комплексы на Мальте "могли использоваться в качестве жилищ, возможно, для религиозной или другой иерархии, людей, проходящих через обряды перехода, или членов общества, которые были изолированы от общего сообщества по другим культурным причинам". Во всяком случае, "Рубен Грима и Марио Вассалло едва не идентифицируют монументальные здания как жилые дома:

Как красноречиво свидетельствует Скорба, многие из этих монументальных сооружений были построены в местах, которые уже использовались жителями в течение нескольких столетий, в первую очередь для целей поселения. Выбор места, таким образом, по-видимому, был продиктован соображениями, которые являются главными в любом сельскохозяйственном поселении, а именно близостью к земле, пригодной для сельского хозяйства, и надёжным источником пресной воды. Неудивительно, что внутри и вокруг памятников находились многочисленные точильные камни, как стационарные, так и переносные, для помола зерна. Керамика могла служить подношением в храме, но в свете изношенных приспособлений для приготовления пищи, трапеза (ритуальная или нет) также могла быть частью повседневной жизни тех, кто проживал вокруг этих памятников. Так или иначе, в мегалитических сооружениях обнаружено достаточно доказательств останков животных и рыбы; но были ли это отходы от потребления пищи или остатки жертвоприношений, научно не определено. В других контекстах наличие очагов, пряслиц, шлифовальных камней, каменных орудий и большого количества керамики можно было бы принять за признаки домашней жизни, лднако в контексте мегалитических сооружений функция таких находок обычно рассматривается как священная".

Offtopic про "Искусственный Интеллект".

Решил я проверить так называемый "Искусственный Интеллект" (ИИ) на интеллект. Сочинил предложение, вполне понятное любому носителю русского языка, и предложил перевести его на английский язык.

"Вчера он уёбся на работе, напиздякался бормотухи в забегаловке, по дороге ёбнулся, расхуярил себе нос, и пришёл домой на бровях". 

Google Переводчик выдал следующее: "Yesterday he fucked up at work, got drunk on moonshine at a diner, fucked up on the way, smashed his nose and came home with eyebrows".

ИИ перевёл "уёбся" и "ёбнулся" одним словом fucked up, а это не правильно, потому что смыслы здесь разные. "Уёбся" надо было переводить got exhausted или was crocked, ну а "ёбнулся" переведено в общем верно. 

ИИ перевёл "бормотуху" как moonshine, то есть самогон, но всем известно, что бормотуха – это некачественный, дешёвый и креплёный (15-22% спирта) плодово-ягодный или виноградный напиток, который изготавливается из дешёвого виноматериала, сахара, спирта, воды и красителей.

Ну и наконец ИИ вообще не понял смысла фразы "пришёл домой на бровях". Это значит, что "он пришёл домой в сильном алкогольном опьянении, едва держась на ногах". Came home with eyebrows значит, что он "пришёл домой с бровями", типа как с друзьями. 

Учитель поставил бы студенту "троечку" за такой перевод.

Первое поселение на Мальте.

Клаудиа Сагона в своей монографии "Археология Мальты: от неолита до римского периода" говорит, что "Мальтийские острова, по-видимому, оставались практически изолированными до 5200 г. до н. э." И далее пишет: "На месте поселения Скорба были обнаружены отдельные отложения, относящиеся к раннему неолитическому периоду <...> Углеродные даты из Скорбы показывают, что люди прочно обосновались здесь к 5000 г. до н. э. <...> Из построенных на открытом воздухе жилищ наиболее чёткие раскопанные свидетельства в основном ограничиваются одной частично сохранившейся структурой в Скорбе <...> Примечательно, что жилище находилось примерно в 35 м от облицованной щебнем стены, шириной от 60 до 80 см, покоящаяся на коренной породе (любая стратиграфическая связь между домом и стеной была разорвана более поздними мегалитическими сооружениями [1]). Эта прочная стена, вероятно, функционировала скорее как граница, чем как оборонительное сооружение в фазе Гар Далам <...> Сохранившийся сегмент стены — длиной 11 м, обнаруженный в ходе раскопок — был практически прямым <...> Обоснование такой пограничной стены может исходить из местных обычаев, которые отделяли места проживания от естественной среды. Например, на юге Италии и Сицилии либо возводились стены, либо выкапывались значительные рвы, окружавшие дома, сгруппированные в комплексы размером от 1 до 28 га".

Вот что странно: только приплыли люди на практически необитаемый остров, и почти сразу же занялись возведением стены вокруг своего поселения. Интересно, от кого защищались те "робинзоны", если кроме них на острове никого не было? Вопрос, конечно, риторический... 

К вопросу о рвах вокруг неолитических поселений.

В русских деревнях XIX века во время эпидемии или эпизоотии в качестве превентивной меры проводили обряд «опахивания». При очередной эпизоотии в 1888 г. «Екатеринбургская неделя» сообщала, что после «опахивания» в селе Исаево (Деево) Оренбургского уезда «богомольные старухи оставались в совершенном убеждении, что холера или коровья смерть, наткнувшись на эту черту, никак не посмеет войти в селение».

Я подумал: что-то в этом есть! Канава от сохи, конечно, не идёт ни в какое сравнение с неолитическими ронделами, но «опахивания» вокруг русских деревень могли быть поздними пережитками более масштабных древних рвов. Может быть, основная идея сооружения рондел заключалась в том, чтобы провести магический круг воруг деревни в качестве защиты от нечистой силы? Типа как в повести Н. В. Гоголя "Вий" Хома Брут рисовал мелом круг на полу часовни, когда он там по ночам отпевал ведьму.

Рвы вокруг неолитического поселения Беловодье культуры Винча.

Анахита и Иштар.

«Древнеперсидская версия имени Ан-Ахита, которая в среднеперсидском языке звучит как Анахид, в современном персидском языке переводится как «неосквернённая» (SSDB: 203-04). То есть «нетронутая мужчинами», девственная, честная (от слова "честь"), чистая.

Отсюда понятна связь Анахиты с чистой родниковой водой, которая имеет целительный аспект. 

Её храмы располагались рядом с источниками или же источники были интегрированы в храмовый комплекс. В Сараине, провинция Ардебиль, в храме Анахиты были раскопаны девять горячих источников с гидротерапевтическими свойствами, в том числе некоторые, предназначенные только для женщин.

"Женщины занимали очень высокое положение в Эламе, и одной из религиозных особенностей Элама была роль женщин, которым поклонялись все. Эта святость и чистота женщин позволяла им оказывать влияние и принимать активное участие во всех аспектах жизни" (WA: 234.)

Здесь тоже в общем всё понятно: женщинам поклонялись в древнем Эламе ровно в той степени, в какой они отражали собой святость и чистоту Анахиты. Поэтому хотя мы и не знаем, но предполагаем существование конгрегаций девственниц при храмах Анахиты в Эламе.

Людоедство в неолитической Европе: факт или вымысел? (19)

Автор сего блога неоднократно упоминал пещеру Скалория в итальянской провинции Манфредония, касательно темы людоедства в неолитической Европе.

Как известно, археологи откопали там человеческие кости со следами насечек от обсидиановых ножей.

Один из задокументированных примеров следов от насечек в траншее 10. Раскопки Марии Гимбутас, 1979.

Первоначально эти насечки интерпретировались как следы каннибализма, однако затем, по мере накопления и анализа материала, от этой гипотезы пришлось отказаться. На поверку оказалось, что в пещере Скалория производились посмертные манипуляции с телами покойников, смысл которых ускользает от современных археологов.

Из статьи "Взгляд на мир из Скалории", написанной коллективом авторов, -ERNESTINE S. ELSTER - EUGENIA ISETTI - IVANO RELLINI - JOHN ROBB -MARIANNE TAFURI - ANTONELLA TRAVERSO, - выходит, что в пещере производились вторичные захоронения частей скелета. И вот самое главное: "Детальное тафономическое исследование этих останков показывает, что это не захоронения в строгом смысле слова, а разрозненные останки, разбросанные по поверхности. Некоторые из них произошли от целых скелетов, в то время как другие, длинные кости и/или черепа, могли быть результатом переотложения. Все недавние датировки сходятся в узком диапазоне 5500–5200 гг. до н.э." 

Интересно, что захоронение в Херксхайме датируется периодом с 5300 до 4950 гг. до н.э.

Раскопки захоронения в траншее около Херксхайма.

Матрилокальные поселения на Крите?

Возможно ли определить тип семьи на о. Крит до вторжения греков-ахейцев? Была она матрилокальная или патрилокальная? Учёные пытаются разобраться в этом вопросе на основании раскопок крито-минойских погребений. 

Уоррен [1] крайне скептически относится к использованию погребальных данных для демографических реконструкций, но когда дело доходит до интерпретации группы, совершившей погребения, он отмечает, что «факт коллективного захоронения предполагает… сплочённые, относительно эгалитарные или социально недифференцированные единицы, такие как клан или расширенная семья». 

Фрагмент гробницы, использовавшейся с раннеминойского периода, Арханес, Крит. Крайне маловероятно, что такая массивная гробница могла быть построена нуклеарной семьёй.

Здесь крайне важно учитывать планировку поселений на Крите и — шире — во всей Эгеиде. Ю. В. Андреев в своей монографии «Поселения эпохи бронзы на территории Греции и островов Эгеиды» (2013) выделял так называемые "инсулы" в квазигородских кварталах Бронзового века. Эти "инсулы", то есть общие дворы, объединяющие несколько соседних домов, могут указывать на то, что разные семьи всё ещё составляли одно домохозяйство. Ещё раньше (1983) Канта [2] обратил внимание на то, как в более поздние времена традиционные критские деревни были организованы в кварталы, где каждый квартал занимал клан или расширенная семья.

Plan of Quartier Mu, Malia. Иногда удаётся выделить отдельные жилые единицы внутри таких комплексов, но внутренние границы редко бывают чёткими и часто нечёткими.