Карфаген как США.

"Карфаген в период расцвета до смешного напоминал США 1865-1929 годов — страна, где любой человек, обладающий умом, деловой хваткой и стартовым капиталом, способен получить то, что он заслуживает. «Коммерческая цивилизация» приветствовала частную инициативу. «Там каждому дают возможность стать богатым!» — непритворно восхищается Аристотель. В Карфагене не душат запредельными налогами. Не конфискуют собственность при смене власти. Управленческая бюрократия пусть и коррумпирована (как везде), но эффективна. Отсутствует мобилизационное бремя — армия наёмная, следовательно ремесленника, квалифицированного рабочего на верфях или фермера не призовут под знамёна, если наступит грозный час. Средний класс может быть спокоен: его интересы соблюдаются.

Греки умудрились за минимальный срок эллинизировать даже суровых римлян, пускай и встречая сопротивление ретроградов наподобие Катона, убеждённых, что «греческая зараза» погубит Рим. В отличие от Эллады, пунийцы не стремились делиться своим культурно-цивилизационным наследием с покорёнными и соседствующими племенами. Они не пожелали «карфагенизировать» Ливию, Иберию или западную Африку по своему образцу. То есть превратить (насильно или по доброй воле) всех прочих в условных «карфагенян». Финикия и Карфаген не захотели стать цивилизаторским фактором ни в Африке, ни в Европе. Не видели необходимости передавать свои знания другим народам — знали, что через два поколения варвары будут знать и уметь всё то же самое, а значит... Значит, появится потенциальный конкурент".

Так пишет Gaius Anonimus, автор книги «С точки зрения Карфагена». Не вступая в спор с автором, я, тем не менее, мог бы добавить ещё одну немаловажную причину культурно-цивилизационной "закрытости" финикийцев и пунийцев. Это их религия, которая, в своих корнях и основах, родственна древней религии евреев. Иудеи (именно иудеи, а не христиане типа ап. Павла) никогда не "заморачивались" прозелитизмом, никогда не задавались целью проповедовать Библию "по всей вселенной, во свидетельство всем народам". Нет, наоборот, всю свою историю они только тем и занимались, как бы сохранить «святой остаток» или «святое семя» от осквернения окружающими народами, за что неизменно были ненавидимы всеми народами. Мне кажется, нечто подобное имело место быть и у карфагенян. Осознание себя избранным "народом Божиим", который вполне самодостаточен, могло оказаться непреодолимым препятствием для финикийского "культуртрегерства".