Любовная магия эпохи эллинизма.

Одним из самых зловещих экспонатов Лувра является терракотовая фигурка, найденная в Египте. Статуэтка изображает коленопреклонённую девушку со связанными руками, пронзённую металлическими иглами. Фигурка была помещена в глиняный горшок вместе с текстом любовного заклинания, написанным на коже по-гречески, и погребена после завершения ритуальных действий во II в. до н. э. Сначала предположили, что "кукла вуду" была сделана для порчи, однако смысл исколотой статуэтки оказался иным. Это стало понятно после расшифровки заклинания: "Я призываю Тота, Анубиса, Антиноя и духов мёртвых! Я протыкаю её тело тринадцатью иглами, чтобы эта женщина не смогла полюбить никого кроме меня". То есть кто-то очень хотел кого-то приворожить. Связанные руки жертвы демонстрировали, что сопротивляться магическому влиянию бесполезно. А гвозди, вонзённые в разные части тела, – то, что девушка должна "болеть" о том, кто совершил колдовство.

 

С одной стороны кажется, что колдовство — это чепуха. Если взять, к примеру, Адольфа Гитлера, то у него было множество врагов, желавших его скорейшей смерти. И при этом ни один колдун, - даже сам Вольф Мессинг, - ничего не мог с ним поделать.

 

Но, с другой стороны, читаешь, например, "Свидетель колдовства" Гарри Райта и недоумеваешь: как такое может быть?! 

 

"Hа следующий день после нашего прибытия в деревню к Лусунгу пришёл за помощью другой человек. То был отец изнасилованной девочки. Она умирала, и ей была нужна срочная медицинская помощь. Мы убедили Лусунгу сесть с нами в «джип» и поехать в деревню, где умирала девочка. Ей было около восьми лет. Я взял её руку, но не обнаружил пульса. Затем я вынул из саквояжа стетоскоп и выслушал её. Мне не удалось обнаружить биения сердца.

– Она умерла, – сказал я, но Лусунгу, наклонившись через моё плечо над девочкой, отрицательно покачала головой. Она склонилась над девочкой и начала дуть ей в рот. Как она узнала, что в ребёнке ещё теплится жизнь, я не знаю. Однако очень скоро губы девочки дрогнули, и я смог почувствовать её пульс. Лусунгу мягко сказала что-то на ухо ребёнку, и девочка ответила: «Мбуки».

Это было имя напавшего на неё. Лусунгу поднялась и сказала столпившимся вокруг жителям деревни:

– Приведите всех, кого зовут Мбуки!

К ней привели пятерых юношей. Они стояли с опущенными головами и производили жалкое впечатление. Hа их лицах застыло невыразимое отчаяние, в них было нечто такое, из чего я понял, сколь безграничной властью над ними обладала в тот момент Лусунгу. Она допросила каждого из мальчиков. Каждый из них ответил отрицательным покачиванием головы. Hе добившись ничего, она перенесла девочку на помост, который есть в каждой деревне.

Затем она произнесла самую невероятную проповедь на моральные темы, которую мне когда-либо приходилось слышать.

– Hи один из мальчиков не совершал этого преступления, – сказала она, – хотя несомненно, что оно совершено. Виновен в нём ванга – «злой дух», укрепившийся в одном из мальчиков. Этот дух настолько силён, что не позволяет мальчику признаться, поэтому она добьётся признания другими средствами.

Мальчики, которым было от девяти до четырнадцати лет, стояли потупившись, но на лицах их не было выражения вины, скорее то было выражение отчаяния. Лусунгу построила их в линию на краю поляны, взяла приготовленную чашу и поднесла её поочерёдно каждому из мальчиков. Каждый покорно взял по горстке содержимого – неприятно пахнущего состава из маниоки, - и все принялись жевать это крахмалистое вещество. Вдруг Лусунгу отрывисто скомандовала:

– Плюйте!

Она произнесла это так внезапно, что у несчастных не было времени обдумать приказание. Они просто немедленно выполнили его, выплюнув полупережёванную маниоку. Лусунгу рассмотрела её и указала пальцем на одного из них:

– Ты виноват!

Мальчик повернулся и бросился в чащу. Его никто не преследовал.

– Пусть бежит, – сказала Лусунгу и, указывая на полупережёванную маниоку, объяснила: – Видите, она сухая. Ванга, засевший в мальчике, не смог защитить его, и его рот был сухим.

Позднее, вернувшись в Кинсамбе, мы нашли там беглеца, он прибежал в деревню Лусунгу, и здесь его задержали до её возвращения. Она сурово посмотрела на него и сказала:

– Через три дня ты умрёшь.

Она взяла бутылку из тыквы, побрызгала водой и посыпала каким-то красным порошком вокруг хижины, где стоял съёжившийся от страха мальчик. Он не выказывал ни малейших признаков сопротивления и не пытался бежать. Затем она повторила своё пророчество жителям деревни. Это был приговор. Hикто и пальцем не тронул мальчика. Через три дня он был мёртв" (Источник).