Чтобы увидеть, в Телестерион входила не вся процессия. Ибо она состояла из мистов Малых мистерий и, возможно, из эпоптов, уже "видевших" Элевсин. Неоднократное участие в эпоптее не запрещалось. Но размеры Телестериона не позволяли вместить всю процессию.
 |
| Общий план Телестериона в различные периоды |
Внутрь входил только тот, кто принёс специальные жертвоприношения и подготовил себя постом. Пост длился девять дней; на десятый день постящиеся отправлялись в путь и пили по дороге кикеон. Выйдя рано утром, порога святилища они достигали с наступлением темноты. Но этим цель ещё не достигалась. "Пока ты не достиг Анакторона, — говорит оратор Максим Тирский (XXXIX, 3) — ты не посвящён". Собственно Анакторон размещался в Телестерионе, подобно тому как Кувуклия находится в центре храма Гроба Господня в Иерусалиме.
Рядом с Анактороном располагался трон, на котором восседал или перед которым стоял иерофант, когда, подобно епископу во время христианской литургии, отправлял церемонию. Характер его обязанностей выражается его титулом: строго говоря, hierophantes означает не того, кто "показывает святыни" — на греческом это было бы hierodeiktes — а того, "кто заставляет их появиться", phainei. Его трон, стоявший справа от единственного входа в маленький Анакторон, был повёрнут ко входу. То, что верховный жрец "заставлял появиться", вне всякого сомнения приходило оттуда. С оставшихся трёх сторон трон был закрыт: ничто не должно было отвлекать иерофанта в его сосредоточении на ожидаемом богоявлении.
 |
| Общий план Анокторона в Телестерионе
|
О происходившем далее нам сообщает отрывок, в котором Плутарх сравнивает философское озарение с ощущениями мистов [1]. Поначалу, пока не начиналось священнодействие,жаждущая высшей инициации толпа шумно проталкивалась вперёд. Тёмная ночь и лес колонн требовали освещения. Его обеспечивал двумя факелами дадух, открывая взору небольшую постройку внутри большого сооружения, вмещавшего мистов. "Но тот, кто уже оказался внутри него, — гласит далее отрывок (здесь Плутарх имеет в виду большее сооружение), — и видел яркий свет, появлявшийся при открытии Анакторона, менял поведение, умолкал и изумлялся".
Меньшее здание с его тайнами, должно быть, открывалось по велению иерофанта. Ярким светом вспыхивало пламя, но это, конечно же, не было ещё той ожидаемой сокровенной,священной тайной. Многие авторы рассказывают об этом пламени. Вытяжное отверстие в крыше Телестериона служило для отвода пламени и дыма. От христианского учёного, известного нам по имени Ипполит, мы узнаём, что иерофант руководил ночной церемонией "под большим огнём". Его трон стоял довольно близко к взмывающему пламени и был защищён своей собственной крышей. "Открывая великие и сокровенные таинства, — пишет Ипполит,— он громким голосом провозглашал: "Владычица родила священного мальчика, Бримо родила Бримона! То есть, Могущественная - Могущественного". Верховный жрец пел характерным высоким голосом.
 |
| Трон иерофанта. Реконструкция |
Бримо, в первую очередь, служит обозначением царицы подземного мира — Деметры, Коры и Гекаты в их качестве богинь царства мёртвых. Именно так Медея взывает к владычице царства теней у Аполлония Родосского, имея в виду, главным образом, Гекату, её самую призрачную манифестацию: "Мёртвых царицу Бримо подземную, что ночью бродит!"
Итак, иерофант провозглашал, — громко декламируя — что сама царица мёртвых в огне родила могущественного. Это показала людям сама Деметра, положив Демофонта в огонь, чтобы сделать его бессмертным. Затем иерофант бил в echeion, инструмент с громогласным звучаньем. Начиналась эпоптея; взору являлись сокровенные вещи. Явление богини описывает фрагмент Миланского папируса. Если неразборчивый текст Сопатра восстановлен верно, то над землёй поднималась фигура — schema ti. На втором этапе - нам неизвестно насколько позднее — иерофант, молча, в полной тишине, демонстрировал скошенный колос пшеницы, подобно тому, как Будда являл цветок в своей безмолвной "Цветочной Проповеди".
При чтении этого описания у меня в голове возникли параллели с чудом благодатного огня и с Богоявлением.
[1] De profectu in virtute, 81, DE: ... "Вначале люди, ожидающие посвящения в Мистерии, толкая друг друга, толпятся средь шума и гама, но с началом отправления священных обрядов и откровения таинств они умолкают и благоговейно внемлют происходящему; аналогично обстоят дела и у истоков философии: у её ворот можно наблюдать большую суету, говорильню и самоуверенность в процессе того, как некоторые грубо и несдержанно пытаются пробиться к известности, которую она даёт; но тот, кому удаётся проникнуть внутрь и увидеть яркий свет, как от святыни исходящий, свои манеры изменяет и в изумлении умолкает, 'внимательно и смиренно он внемлет' разуму, как богу."
Комментариев нет:
Отправить комментарий