В статье "Венеры" как куклы вуду я высказал предположение о том, что "венеры" разбивались с целью навредить их хозяйкам и связал разбитые женские фигурки из Костёнок I с расколотыми кикладскими идолами с острова Керос в Эгейском море.
А вот ещё одна параллель. Кладбища сибирских аборигенов издавна поражали русских людей обилием сломанного погребального инвентаря. В Сибири намеренная порча могильных вещей встречается ещё в неолите, но приобретает особенно выраженный характер с энеолита (для Западной Сибири -- около III тыс. до н. э.) и затем живёт во все последующие времена, вплоть до этнографической современности. "Без сомнения, - объясняет этот обычай Ф. К. Карьялайнен, - настоящая причина в том, что имущество умершего, как и принесённые в дар животные, должны быть "умерщвлены", ибо их душа должна освободиться и получить тем самым способность следовать за умершим в потусторонний мир". Ту же самую мысль позже высказал Л. Я. Штернберг в отношении гиляков (нивхов), которые, по его словам, "ломают нарты, котлы, копья, бьют собак, чем освобождают их души для следования за покойником".
Ну, допустим, у собаки есть душа, и у миниатюрной "венеры" тоже есть душа, но какая может быть душа у копья? Или человек оставляет частички своей души на всём, к чему он прикасается? Получается, что человек, прямо как бог, "одухотворяет" собою все вещи?
Ох, уж эти мне "венеры"! Чёрт голову сломит в попытках разгадать их тайны...
Комментариев нет:
Отправить комментарий